Династия - Анна Кондакова

Наконец паром вышел на маршрут и отправился по воздушному потоку над океаном.

Странное было ощущение.

Глядя в иллюминаторы, казалось, что мы не летим, а плывём. Всё вокруг было голубым и переливалось будто волнами. На самом деле нас сопровождали воздушные массы, гигантские и мощные. Они несли огромные паромы друг за другом, как в караване.

— Когда прибудем к Предгорью, сразу же отправимся ко мне в гостевой домик, — предупредил Фергас. — Там оставим животных и пойдём на встречу со старшим из рода Пачуа. Вы всё ему расскажете, как и мне. Есть только один нюанс. Придётся подниматься очень высоко в горы Фатору. Надеюсь, ваши лёгкие выдержат.

* * *

Ровно через пять часов мы прибыли к Фаторийскому Предгорью.

Минута в минуту.

Один за другим, верхолёты поднимались с площадки парома и разлетались кто куда. Фергас тоже поднял машину в воздух.

— Что ж, господа опоссумы, добро пожаловать в горную империю Фатору!

Пока вместо горной империи мы видели только облака. Густые и плотные, но красивых форм, будто искусственно созданных, в виде вензелей, цветов и перьев.

Потом облака стали редеть, и перед нами возникли горы. От их вида перехватывало дыхание. Исполинский горный массив, целая гряда, уходящая всё выше в небо и снова скрытая за облаками.

И все эти горы были заселены воздушными магами.

Это был один огромный город, построенный прямо в горах. Тысячи домов, вырубленных в отвесных скалах, а рядом — канатные подъёмники с воздушными пассажирскими лодками. Тысячи лодок. Они сновали по канатным маршрутам, как летучие трамваи и приводились в движение Сферой Эфира.

— Меня сейчас стошнит, — вдруг жалобно заскулил Демон.

— Нам надо срочно выйти, — попросил я Фергаса.

Тот кивнул.

Он не стал соваться в сам город, а пролетел по окраине, затем поднялся ещё выше, в другой горный ярус и приземлился на маленькой круглой площадке в одной из пещер, вырубленной в отвесной скале.

Как только двери салона распахнулись, я надел на Демона намордник и вывел наружу. Несчастный зверь долго приходил в себя и под нос материл меня последними словами. У Тучки нахватался.

Зато варан Мичи чувствовал себя вполне хорошо. Он носился по пещере, весь зелёный, отсвечивал золотистыми пятнами и утробно урчал от любопытства.

— Из гаража не выходить! — сразу предупредил Фергас.

В этот момент в пещеру по лестнице спустился мальчик, не старше десяти лет по человеческому возрасту. У него рога торчали не такие толстые и закруглённые, как у Фергаса, да и кожа была светлее — чуть отдавала голубым. Зато ростом он был уже с меня — всё же воздушные маги были прилично выше наземных.

Мальчик уставился на Демона и варана с восторгом.

— Это кто, пап? — спросил он у Фергаса. — Они умеют летать, как горные лисицы?

— Нет, Нуто. Зато их нужно срочно выгулять во дворе. И никому о них не говори.

— Даже Эйлен?

— Да, ей не обязательно знать... — Фергас вдруг замялся и, глядя за спину сыну, добавил уже другим тоном: — Эйлен? Ты у нас в гостях? Прости, не знал.

Я не мог поверить ушам.

Высокомерный профессор говорил кому-то «Прости»?..

Вслед за мальчиком с лестницы спустилась и девочка примерно того же возраста. Миленькая на вид, если забыть про рога. Только кожа у неё была мучного цвета — бледная-бледная.

— Мы с Нуто играли в прятки, мой господин, — ответила она с достоинством. — Вы позволите познакомиться с вашими наземными друзьями?

Дети вместе подошли ближе.

— Меня зовут Нуто, — мальчишка протянул мне руку, вокруг которой вертелась воздушная воронка.

Я пожал его ладонь.

— Кирилл.

Вихрь скрепил наше рукопожатие и иссяк, после чего мальчик поздоровался уже с Мичи.

Когда же девочка пожала мне руку, то чуть её не сломала.

Вот это рукопожатие, мать её!..

— Воздушная ведьма Эйлен Пачуа, — произнесла она веско.

Меня как током пробило.

Эта девочка принадлежит роду Пачуа? А ведь они как раз те самые маги — потомки богини Неба Ковентины и её дочери, воздушной ведьмы Санидаг.

— Приятно познакомиться, госпожа Пачуа, — улыбнулся я, стараясь незаметно размять занемевшую руку.

Странно было видеть родственницу самого императора, играющую с сыном обычного профессора. Какого чёрта она вообще тут торчала, когда должна быть во дворце?

Оставив животных с детьми и наказав смотреть в оба, Фергас дал нам с Мичи немного передохнуть в доме и перекусить, а потом мы поднялись на крышу.

Именно там я вблизи увидел вертикальный канатный подъёмник с личной пассажирской лодкой. Роскошной на вид, даже чересчур.

Это была крытая и вытянутая кабина. При этом она ни к чему не крепилась, а просто висела в воздухе, её держали вихревые потоки, а канат над ней, видимо, был сделан, как ограничитель маршрута.

— Путь наверх будет для вас болезненным, господа. Приготовьтесь, — сказал Фергас, когда мы все трое уселись в кабине и пристегнули ремни. — Отправимся в самый верхний ярус гор Фатору. Там находится дворец Пачуа. Мы попадём туда напрямую.

— А та девочка? — спросил я. — Она ведь из рода Пачуа?

Фергас вздохнул и нехотя пояснил:

— Да. Она дочь Сэна Пачуа, одного из двух братьев императора. Сэн — несчастный маг, прямо скажем. Его дочь родилась с болезнью кожи, которая не даст девочке дожить даже до замужества, и она об этом знает. Такое уже случалось в прошлом поколении Пачуа, будто какая-то кара...

Я обернулся и поглядел в окно кабины, на дом Фергаса.

Отсюда был виден и задний двор с зелёным газоном и кустами, спрятанный между скалами. Там Нуто и Эйлен осторожно гладили Демона, а варан Прошка в это время сдирал листья с кустов и смачно жевал.

Кабина вздрогнула и сдвинулась к краю отвесной скалы.

Я и Мичи нервно переглянулись. Фергас взялся за рычаг.

— Я же предупреждал, что вы начнёте задыхаться?

— Вообще-то, не предупреждали... — еле слышно выдавил Мичи.

— А, ну вот. Теперь предупреждаю. Вы будете задыхаться, господа опоссумы.

Он не преувеличивал.

Мы начали задыхаться через несколько секунд вертикального подъёма. Кабина метнулась вверх, как ракета, набирающая скорость.

— Мои уши-и-и-и-и, мать вашу-у-у-у-у-у-у... — взвыл Мичи, обхватив голову. — Мои уши-и-и-и-и-и-и лопну-у-у-у-у-ут...

Я и сам прижал к ушам ладони и стиснул зубы, но перепад давления был настолько чудовищный, что, казалось, закипели мозги.

—