Легкомысленная соблазнительница - Хайди Райс

Джина вскрикнула, ее ногти зарылись в плоть его мускулов, ее дыхание сбилось. Томительное блаженство было уже так мучительно близко, что почти вызывало боль, и Джину поглотила волна экстаза – на сей раз вместе с Картером.

Обессиленно рухнув на его крупное тело, Джина предалась блаженному утомлению любовного послевкусия.

Картер Прайс не хвастался. Он, безусловно, усовершенствовал свою технику с момента их первой встречи, не говоря уже о выносливости.

– Черт, женщина! Это было совсем по-другому, – пробормотал он и, откинув прядь волос с лица Джины, прижался к ее губам.

– Хм… – соглашаясь, промямлила она, откатываясь от него.

Джина сползла с кровати, чувствуя, как дрожат руки и ноги, и устало засмеялась в ответ на его искренний разочарованный стон.

– Эй, вернись сюда, – потребовал Картер, приподнимаясь на постели. – Куда это ты собралась?

– В данный момент никуда, – ответила Джина, плюхаясь обратно на подушки и ощущая приятную оцепенелость во всем теле. – Ты довел меня до бесчувствия.

– Тогда мы квиты.

Она откинулась на груду подушек, глядя через стеклянную стену на крошечные огни туристских катеров, курсировавших по заливу. Картер подтянул вверх стеганое одеяло, которое было сложено в ногах, и накрыл их тела. А потом обвил рукой плечи Джины, привлекая ее ближе.

Обычно Джина не допускала никаких нежностей после секса, но сейчас у нее не осталось сил возражать против этого собственнического жеста. А еще от Картера исходил такой восхитительный аромат…

Джина положила голову ему на плечо, и он крепче обнял ее. Она глубоко вдохнула этот уникальный аромат, запах мыла, феромонов и мужчины, теперь приправленный пикантным привкусом секса. Джина сжала бедра, взволнованная новой волной возбуждения.

Ну уж нет. Она не могла испытать еще один оргазм за ночь. Иначе просто потеряла бы сознание.

Пальцы Картера зарылись в ее волосы, приподнимая и разделяя пряди.

– Ну вот, теперь у нас есть доказательство, – пробормотал он.

– Доказательство чего?

– Того, что наш первый раз не был лишь счастливой случайностью.

Джина насторожилась, опасаясь, что разговор свернет в нежелательное для нее русло.

– Это был не мой первый раз, помнишь? – напомнила она. – Твой.

Его рука застыла у ее макушки.

– Почему ты так зацикливаешься на этом?

Джина постучала пальчиками по его груди:

– Зацикливаюсь на чем?

– Ты знаешь на чем. На том, что была у меня первой.

– Это просто смешно, ни на чем я не зацикливаюсь! – бросила она, предательски задыхаясь. Черт, ну почему она не могла врать Картеру со своей обычной убедительностью? Он будто ввел ей сыворотку правды!

Некоторое время Картер лежал тихо, и Джина уже решила, что избежала неприятной темы. Но тут он сказал:

– Не стоило придавать этому значения тогда. И определенно не стоит делать из этого проблему теперь.

Она приподнялась и взглянула на его красивое лицо:

– Тогда почему минуту назад ты разводил все эти сантименты о «нашем первом разе»?

Его губы насмешливо дернулись, и от этой чувственной улыбки сердце перевернулось у нее в груди.

– Ты неправильно меня поняла, Джина. – Он взял ее густые пряди в пригоршню и потянул вниз, откидывая ее голову и бесстыдно выставляя ее груди. Потом накрыл одну из них ладонью и стал теребить сосок. – Это были не сантименты. Это была чистой воды констатация нашей сексуальной совместимости.

– Понимаю… – протянула Джина, чувствуя, как в животе все томительно напряглось.

Картер приподнялся на локте и снова откинул ее на подушки. А потом схватил похожий на бусинку сосок губами и втянул его ртом. У Джины перехватило дыхание, горячий поток вожделения и эндорфинов устремился к ее лону, заставив выгнуться и ощутить, как болезненно запульсировала чувствительная точка между бедер.

– Картер, прекрати, – прошипела Джина, сжимая простыни в кулаках. – Я не могу… так скоро…

– Конечно, можешь, – парировал он, горя желанием доказать, как она ошибается.

Глава 6

Джина вздрогнула, уловив сетчаткой глаза движение света, и лишь потом осознание того, что ее обволакивает мощное тело, выдернуло ее из мира грез. Размеренное дыхание шевелило волосы на ее затылке, тяжелое предплечье устроилось на ее животе, а что-то длинное и твердое прижималось к ее ягодицам.

«Боже мой, я лежу в постели с Картером Прайсом, и он тверд как скала, – мелькнуло в ее голове. – Снова!»

Этот мужчина обладал стойкостью и выносливостью призового жеребца – и немало узнал за прошедшие десять лет. Джина отмахнулась от досадной мысли о том, что, хоть она и была у Картера первой, явно не стала для него последней.

Неудивительно, что она чувствовала себя обмякшей, пресыщенной, – Джина потянулась на матрасе, проверяя чувствительное место между бедер, которое немного саднило.

И тут огромная ладонь по-хозяйски схватила ее за грудь.

– Доброе утро, моя сладкая.

Джина оглянулась на хриплый полусонный шепот:

– Проснулся?

Одно веко приподнялось, и кобальтовая синь замерцала в отсвете залива. Губы растянулись в улыбке.

– А разве ты не понимаешь?

Его вздыбленная плоть упиралась в ее попку. Джина нервно засмеялась:

– Забудь об этом, Ретт. После этой ночи я выведена из строя как минимум на неделю.

Теплая ладонь оторвалась от ее груди, чтобы, поглаживая, обвиться вокруг бедра.

– Ты в этом уверена?

Джина не была уверена, но в пререкания вступать не собиралась. Потому что рядом с Картером ее сила воли уступала первенство ее либидо. И, к несчастью, он прекрасно знал это, судя по лукавой усмешке и скользнувшей к ее ягодицам руке.

Смахнув его ладонь, Джина отбросила одеяло и выскочила из кровати:

– Мне нужно пошевеливаться. – Она взглянула на стоявшие на тумбочке часы. – Я встречаюсь со своими клевыми чувихами в свадебном салоне в Бруклине в одиннадцать. Мы примеряем наряды подружек невесты, и мне нельзя опаздывать.

– И кто из нас теперь зануда? – Картер приподнялся, подоткнув под спину подушки.

Джина подняла с пола безнадежно измятое платье, неловко прикрывшись им, и принялась искать остальные предметы своего гардероба. Картер явно наслаждался этим шоу, подложив руку под голову.

– Ты не против, если я воспользуюсь твоим душем? – спросила она, стараясь игнорировать его излишне чувственный взгляд.