Наедине с герцогом - Барнс Софи

– Разумеется, мисс Смит, – ответил Энтони, отлично понимая, что пока это максимум того, на что он может рассчитывать.

Глава 8

– Где, скажи на милость, тебя носило? – прошипела Луиза, приближаясь к Энтони. За ней по пятам послушно следовал ее супруг. Мельком взглянув на мисс Смит, Луиза прищурилась. – Честно признаюсь, я думала, что ты изменился, но ошиблась, верно? – Несмотря на обидные слова (в основном потому, что сказанное было правдой), Энтони не собирался обсуждать это здесь и сейчас и решил промолчать. В ответ его сестра лишь укоризненно покачала головой. – Ты же знаешь, все спрашивают о тебе.

– Кто именно? – вежливо уточнил Энтони. Он остановил проходившего лакея и протянул бокал шампанского сначала мисс Смит, а потом сестре и лорду Хантли.

– Гости, тупица! Или ты забыл о том, что должен исполнять роль хозяина одного из самых грандиозных балов года? Вот-вот начнется фейерверк – и матушке самой пришлось объявлять об этом! Она просто вне себя! И на то есть основания. – Луиза стукнула брата по плечу, совсем как в детстве, когда он ее раздражал.

Энтони застонал и сделал глоток шампанского. Он прекрасно понимал, что слишком долго отсутствовал и, вероятнее всего, это не осталось незамеченным, особенно герцогиней, которая рассчитывала на его поддержку.

– Лучше пойду разыщу матушку, – сказал он, решив снискать прощения.

Весь этот бал в конечном счете затевался ради нее – как лекарство, которое поможет ей справиться с потерей. Энтони взял мисс Смит под руку и повел ее вперед; сестра с мужем последовали за ними.

На террасе столпилось человек двести гостей, и Энтони не сразу разглядел свою матушку, которая стояла внизу на лужайке вместе с Уинстоном, Сарой и Каспером. Кроме них там прохаживалось несколько человек – большей частью у кареты-тыквы. Через минуту Энтони под руку с мисс Смит спустился к матери.

– Надеюсь, вы простите мое опоздание, матушка. Я был занят и потерял счет времени.

– Я бы сказал, потерял голову, – пробормотал Каспер и тут же получил от Уинстона тычок под ребра.

– А я-то надеялась, что ты, Энтони, уже вырос, – заметила герцогиня, мельком взглянув на мисс Смит. – Ты же знаешь, что сегодня вечером к тебе прикованы все взгляды. Неприлично исчезать потихоньку с молодой дамой, это может нанести непоправимый вред ее репутации. Тебе следует быть более сдержанным – у тебя теперь есть определенные обязательства.

Ему ли об этом не знать! Слова матери возмутили Энтони: если кто-то и изменился за один день, так это он. Это могут подтвердить и Каспер, и Уинстон: оба были просто поражены, когда герцог распрощался с тремя своими любовницами, хотя Уинстон обрадовался этому гораздо больше, чем Каспер. Однако теперь это казалось мелочью, учитывая то, как легко Энтони позволил себе сегодня вечером сбросить только что обретенную личину праведника.

– Я все прекрасно понимаю, матушка.

– В конце концов, – с отчаянием продолжала герцогиня, – в приглашении заявлен фейерверк. Я до последнего ждала, когда ты вернешься, но гости уже начали беспокоиться и…

– Матушка, простите меня, – искренне произнес Энтони.

Раньше, когда его мать давала такие балы, рядом с ней всегда находился ее супруг. Сегодня герцогиня впервые появилась на публике без него, а Энтони беспечно бросил ее ради поцелуя с мисс Смит. Как же паршиво он себя чувствовал!

Герцогиня вздохнула, покачала головой, а потом улыбнулась.

– Думаю, ты заслужил мое прощение благодаря тому, что прекрасно произнес тост. Кстати, спасибо тебе – я знаю, что тебе было нелегко.

Нелегко?

Скорее, он чувствовал себя как в страшном сне. Ладони Энтони вспотели, шейный платок, казалось, затягивался на его шее, будто удавка. Герцог чувствовал, что его сердце бьется где-то в области коленей, а не в груди. Что уж говорить о стремлении подобрать правильные слова и не выставить себя дураком перед присутствующими? Он едва не лишился чувств. На самом деле Энтони был уверен, что во время всей этой пытки пальцы его ног утратили чувствительность.

Его мысли были прерваны яркой вспышкой света в ночном небе. С громким хлопком взорвался первый фейерверк. Энтони взглянул на мисс Смит, увидел, какими горящими глазами она смотрит на действо, – и испытал глубокое удовлетворение от осознания того, что приложил руку к этому празднику, доставившему ей радость.

– В детстве я смотрела на фейерверк из окна своей спальни, – произнесла она.

Ее голос был таким низким и протяжным, что Энтони показалось, будто она просто произнесла свои мысли вслух.

Герцог молчал в надежде, что она добавит что-нибудь еще, но Изабелла тоже молчала. В конце концов он прошептал:

– Родители разрешали вам не спать допоздна?

Она не повернула головы, но он видел, что она улыбается.

– Они не знали об этом, – сказала мисс Смит. – Они укладывали меня в положенный час, но я не спала и представляла, как прекрасен этот бал – красивые платья, танцы, негромкая, чарующая музыка. Когда начинался фейерверк, я чувствовала себя так, как будто сама побывала на балу среди всего этого великолепия.

Произнесенное таило массу интересных сведений, и Энтони решил воспользоваться моментом.

– Вы выросли в Моксли?

– О да, я…

Изабелла взглянула на него не мигая. Ее рот был полуоткрыт. На лице застыл испуг. Неожиданно девушка нахмурилась, потом выражение ее лица изменилось – на нем появились печаль и сознание собственного поражения. Энтони в свою очередь почувствовал себя настоящим хамом. Она не хотела, чтобы он узнал об этом, а он хитростью заставил ее рассказать о себе. С одной стороны, герцог жалел о содеянном, с другой – нет, потому что наконец-то ему выпал шанс, – точнее, шанс выпал им обоим. Если она живет неподалеку, он найдет ее несмотря ни на что.

– Кингсборо! – раздался за его спиной низкий голос.

Энтони обернулся и увидел направляющегося к ним Люсьена Марвена, графа Роксберри, в обществе прекрасной, недавно овдовевшей леди Кросби, оставшейся с шестимесячной дочерью Софией на руках.

Энтони улыбнулся, когда они подошли. Он всегда прекрасно ладил с Роксберри, обладавшим тягой к приключениям, которая больше всего нравилась герцогу. Шагнув вперед, Энтони уже хотел было ответить на приветствие, но тут краем глаза заметил какое-то движение. А потом одновременно произошло два события. Энтони повернул голову и увидел, как к ним направляется Дэниел Невилл в обществе незнакомой дамы. Они как раз подошли к леди Кросби и Роксберри, когда взорвался очередной фейерверк. Послышался громкий хлопок – и спутница Невилла вскрикнула.

Все остальное тут же было забыто. Энтони с широко открытыми от удивления глазами бросился туда, где стоял Невилл, держа в объятиях пошатнувшуюся даму.

– Господи! – Он встретился отчаянно молящим о помощи взглядом с Энтони. – Кто-то выстрелил в нее. Кто-то хладнокровно выстрелил в нее!

Энтони увидел красное расплывающееся пятно на плече у дамы и понял, что Невилл прав.

– Положи ее на землю, – велел герцог, стягивая с себя фрак, чтобы уложить на него несчастную.

Затем Энтони развязал шейный платок, скомкал его и бросил Невиллу, который уже стоял на коленях рядом с дамой. Вместе с ним были Роксберри, Уинстон и Каспер. Все с готовностью бросились помогать.

– Зажмите этим рану. Прижмите посильнее, чтобы остановить кровотечение. Уинстон, ты остаешься за старшего, а я постараюсь выяснить, что, черт побери, произошло.

Не оглядываясь, Энтони бросился к лестнице, ведущей на террасу. Большинство гостей до сих пор толпились там, глядя на небо в ожидании следующего фейерверка и понятия не имея о том, что только что стреляли в женщину.

Перепрыгивая через ступеньку, Энтони быстро взбежал на террасу. Он остановился и огляделся, выискивая в толпе преступника. Тот, кто стрелял из пистолета, должен был стоять у края террасы, у самых перил, в наиболее многолюдном месте.

Подозвав лакея, герцог велел страже перекрыть все выходы. Потом он протиснулся между гостями, пробрался к перилам, оглядываясь, но ничего необычного не заметил. Черт! Преступник, скорее всего, уже сбежал. Завидев лорда Фромптона, Энтони похлопал его по плечу, привлекая внимание к себе.