Тень надежды - Николай Степанов

С главным уборщиком хлопот оказалось гораздо больше. Ренз не знал, когда тому передадут опасное снадобье, и поэтому с самого утра занял позицию непосредственно возле баков, в которых смачивали метлы. За два часа до начала третьего тура в каморку к главному уборщику зашел какой-то незнакомец, и почти сразу хозяин покинул свой «кабинет». Он важной походкой прошествовал к емкостям и вылил «ароматизатор» в воду для смачивания метел.

«Ну и гусак! – выругался про себя притаившийся. – При его-то работе дворника белый плащ, шлем с перьями! Наместник по сравнению с ним смотрится рядовым уборщиком». Той же походкой человека, осознающего свою огромную значимость, Прал вернулся назад, а незнакомец покинул каморку.

Это намного осложнило задачу стражника. Надо было срочно заменить воду, а времени оставалось все меньше. Мечта о ресторанчике испарялась как лужа на полуденном солнцепеке. Ренз уже собирался плюнуть на осторожность и выйти из укрытия, но тут к месту, где он скрывался, подошел один из работников. Будущий ресторатор воспринял это как подарок судьбы. Он не церемонился с обычным рабом, будучи уверенным, что его потерю вряд ли заметят сегодня, а завтрашние события Ренза не волновали – те же заговорщики наверняка решат, что несчастного убрал сам Прал, который стараниями мрагов тоже вряд ли переживет третий тур.

Переодевшись в подневольного, Ренз прикрыл голову тряпкой (лицом он бы никак не сошел за раба, да и ошейник ни один темьградец себе не наденет) и покинул убежище. Затем новоиспеченный уборщик якобы ненароком опрокинул бак и быстро наполнил его свежей водой.

Дело было сделано. Оставалось вернуть себе прежний вид и незаметно выбраться на трибуны. Однако ему не хватило времени. За час до боев начались самые активные приготовления. Появились гвардейцы. Их выстроили по обе стороны выхода на арену, заставив пару раз повторить церемониальные движения. Забегали слуги наместника. Чтобы не выделяться своей невзрачной формой стражника на фоне расфуфыренных гвардейцев, Ренз решил воспользоваться услугами Прала. Другого выхода он не видел. Положив свою одежду в пустое ведро, раб с тряпкой на голове прошмыгнул в каморку начальника. Тот был мертв.

«Быстро работают, гады! За ними не поспеешь».

Стражник напялил белый плащ убитого, нацепил дурацкий шлем и вышел, стараясь вкладывать значительность в каждый шаг… На трибунах он оказался за пятнадцать минут до начала состязаний.

Бои третьего тура являлись, пожалуй, самыми зрелищными. За компанию к сражавшимся гладиаторам на арену выпускали дюжину хищных животных. Некоторые из них сразу начинали выяснять отношения между собой, а других больше интересовали двуногие соперники. В результате зрители наслаждались схваткой и хищников, и людей. Последним нужно было уклониться от магии противника, не попасть под удар меча, поразить врага и при этом не стать обедом для братьев меньших. Хотя, судя по размерам разномастных тварей, назвать их «меньшими» язык не поворачивался, да и голодные взгляды зверей не особо настраивали на братские взаимоотношения.

Противник Сомова сделал ставку на четвероногих участников. Слабыми магическими уколами он попытался взбесить животных, находившихся рядом с противником. Однако разъяренные зверюги, поначалу кидавшиеся на ближайшего двуногого, стараниями Михаила отлетали прямо на того, кто заставил их нервничать, и ему пришлось отражать атаки почти всех хищников, израсходовав на это свою магическую энергию. Боец Зерга не мешал ему доказывать, что человек – венец природы, а потом оба показали превосходную технику фехтования. Заключительным аккордом схватки стал не совсем фехтовальный удар Сомова – пятка отмеченного тенью огня жестко встретилась с грудной клеткой противника, после чего тот, резко затормозив о прутья ограды, уже не смог подняться без посторонней помощи.

– Вот такой бой мне нравится, – похвалил своего воина Зерг. – Ты использовал хитрость соперника против него самого, а потом уделал выдохшегося чародея, не прибегая к высшим силам. Расчетливо и экономно. Действуй так и дальше.

– Разберемся. – Мишка не разделял восторгов своего «рабовладельца». Ему еще предстояло просмотреть полтора десятка поединков, изучая приемы вероятных противников, как магические, так и обычные.

Ставшим уже привычным движением парень потрогал царапину на шее. Поцелуй скорса постоянно напоминал о себе. Видимо, клеймо Зерга не до конца сумело нейтрализовать его яд, и шрам сильно чесался. Прикосновение руки слегка холодило ранку и уменьшало зуд. Сомов коснулся пальцами пуговицы ворота.

«Странно, – подумал отмеченный тенью огня, ощущая необычное тепло маленького круглого диска с четырьмя дырочками. – Вроде бы обычная пуговица, а пальцы греет. Неужели на нее так действует клеймо Зерга?»

Михаил прекрасно помнил, как в тот день, когда седой поставил ему отметину на шею, эта пуговица оторвалась и пропала. Затем она каким-то чудом снова оказалась на месте, хотя чемпион кантилимских игр не видел, чтобы ее пришивали. Да еще так прочно. Мишка на всякий случай ее дернул.

«Неужели Марита догадалась заняться моей одеждой, пока я спал? Вряд ли. Кинжал у нее в руках я видел, а вот иголку с ниткой – ни разу».

– Господин Зерг, верховный смотритель турнира просит вас зайти к нему в кабинет.

– Меня? Сейчас иду.

Мраг спешно вышел из своей ложи.

– Ты видел, как он испугался? – Гога коснулся плеча задумавшегося Сомова.

– К начальству позвали, – спокойно ответил Мишка.

– Ты чего такой кислый сегодня? Устал?

– Надоело все. Чувствуешь себя шутом, развлекающим великосветскую публику. А в ходе этих развлечений гибнут не только животные. И для чего? Чтобы один из сотни преступников получил прощение? Поубивал бы!

– Ты уверен, что Зерг тебя не обманет? – Скальнова не покидала тревога за друга.

– Я предпринял некоторые меры, но расслабляться все равно нельзя. Он очень коварный тип.

– Неужели на него нет управы? – Гога с силой сжал кулаки.

– Есть одно непроверенное средство, но пока я не избавлюсь от клейма, все бесполезно.

Порошок на основе измельченных бровей хохочущего дракона Мишка постоянно держал при себе, не рискуя оставлять его в доме седого. Именно на это «химическое» оружие парень возлагал свои основные надежды. Как сказал ему горбатый колдун, порошок должен заставить седого принять истинные формы, что сделает мрага уязвимым.

– Мужики, смотрите! – раздался голос Марицкого. «Эльф», задрав голову, смотрел куда-то вверх.

«Ну вот, только о них подумаешь…» – В небе показался дракон. Совершив круг над ареной, он стал пикировать на трибуны.