Москва подземная - Вадим Бурлак

— Кто еще там? — хладнокровно спросила она вошедшего на звон колокольчика камердинера.

— Статс-секретарь Попов, — отвечал камердинер.

— Позови его сюда.

Попов вошел.

— Побудь здесь, Василий Степанович, — сказала ему с улыбкой государыня, — а то вот этот господин много дает воли своим рукам и, пожалуй, еще прибьет меня.

Державин опомнился и бросился на колени перед императрицей.

— Ничего, — промолвила она, — продолжайте, я слушаю…».

Таким был наш замечательный поэт в зрелые годы, а в молодости — еще более дерзким и бесшабашным.

Влиятельная дама, мать гвардейского прапорщика Дмитрия Ивановича Дмитриева, подала жалобу в московскую полицию. Она писала, что Державин втянул ее сына в азартную игру и, обыграв, получил вначале вексель на триста рублей, а затем купчую на пензенское имение в пятьсот рублей. Суммы по тем временам громадные.

Сам Дмитрий Иванович на следствии подтвердил, что в 1769 году он играл с Державиным «в банк фаро на кредит», поскольку не имел при себе наличных.

Гавриил Романович на допросе заявил, что не играл с Дмитриевым. Дело приняло серьезный оборот и было направлено в Юстиц-коллегию.

«Возгнушался самим собою»

Друзья советовали Державину возвращаться немедленно в свой полк, в Петербург. Но поэт проявил упрямство, решил еще раз испытать удачу за карточным столом.

Из-за разгоревшегося скандала многие в Первопрестольной отказались не только играть, но даже встречаться с ним.

Он дошел до того, что стал посещать заведения, меченные знаком «месяц над срубом колодца», где собирался только «подлый люд».

Однажды к поэту подсел старый оборванец. Некоторое время он наблюдал за игрой, потом заявил, что за штоф водки готов подарить дюжину колод, «выдержанных» в подземелье.

Державин поверил и спустился с оборванцем в лабиринт под Сретенкой.

— Не знаю, помогут ли твои «выдержанные» карты, но теперь хоть буду знать, где прятаться, если уж совсем туго придется, — заявил новому знакомому Гавриил Романович.

Не известно, как после этого шла игра у поэта, но вскоре он покинул Москву.

По дороге в Петербург Державин не унимался. Вначале нарвался на шулеров и все, что было в кошельке, спустил. А через день-другой обыграл двух помещиков и наконец вернулся в Петербург. Может быть, так все и произошло, хотя в записках Державин утверждал, что московская жизнь наскучила ему, и он «возгнушался самим собою». И, взяв у знакомого взаймы пятьдесят рублей, «бросился опрометью в сани и поскакал без оглядки в Петербург; сие было в марте месяце 1770 года».

А дело «О игрании отставным прапорщиком гвардии Дмитриевым с сержантом Державиным в карты, в запретительную указами игру» тянулось аж двенадцать лет. Поэт на этот раз вышел сухим из воды, но впереди его ожидали новые перипетии, победы и проигрыши.

«Подземельная тройка»

Век девятнадцатый не поубавил увлечения азартными играми в России. Этой страсти были подвержены помещики и крестьяне, генералы и солдаты, профессора и гимназисты, чиновники и торговый люд.

Какой известный русский писатель XIX века не упоминал карты в своих творениях?! Среди них было немало заядлых игроков: Пушкин, Лермонтов, Достоевский, Лев Толстой, Некрасов…

Страсти разгорались на многих страницах их произведений: ведь в жизни они были азартны.

По мнению исследователей, среди простых людей карточная игра сделалась в Москве повальным увлечением, отчасти благодаря Ваньке-Каину. Всевозможными уловками вводил он в соблазн и благородных, и подлый народ, и лихих людей. Тайных игорных домов под его контролем в Первопрестольной и в Подмосковье насчитывалось более двух десятков.

С тех времен среди московских воров бытовала примета: если попадется в подземелье Москвы туз, король, валет, храни их при себе. Эта «подземельная тройка» обязательно выведет к удаче.

В начале семидесятых годов прошлого века автор этих строк познакомился с человеком, нашедшим в подвале под Сретенкой туза, короля, валета. Судя по внешнему виду, карты были изготовлены в XIX веке. Обладателю подземной тройки вначале сказочно везло в игре. Но, видимо, удача не любит долго опекать одного человека. Через какое-то время «счастливчика» обнаружили с перерезанным горлом. В зубах у него были те самые «туз, король, валет». Так с давних времен бандиты расправлялись с шулерами.

ТАЙНИК В ХИТРОВСКОМ ПОДЗЕМЕЛЬЕ

Все запутано

«…Родилась примерно в 1846 году в местечке Повонзски Варшавского уезда… записана на фамилию отца как Шейндля-Сура Лейбовна Соломоник…».

«…Родилась в 1859 году в семье парикмахера Штенделя… с 1863 года проживала в Одессе…».

«…Родилась в 1856 году под Одессой в семье сапожника и бывшей актрисы провинциальных театров…».

Это далеко не полный перечень упоминаний о происхождении знаменитой аферистки и воровки Соньки Золотой Ручки. Чем старше она становится, тем запутаннее ее биография: больше противоречий, сомнительных фактов, нелепостей.

«В семнадцать лет бежала из дома с молодым богатым греком, который вскоре ее бросил», — сообщают одни исследователи.

«В семнадцать лет в Варшаве она вышла замуж за бакалейщика Розенбанда», — утверждают другие.

Что ж, возможно, в ее жизни было немало мужей — законных и незаконных. Но еще больше оказалось у этой дамы имен и фамилий, под которыми она колесила по городам и весям, совершая преступления.

Судьба свела Соньку с известным вором и карточным шулером Блювштейном. За него она вышла замуж и родила двух дочерей. И ее официальной фамилией стала Блювштейн.

Сонька Золотая Ручка хорошо знала идиш, немецкий, польский языки, бегло говорила по-румынски и по-французски. Она любила театр, читала авантюрные романы. В Херсоне у бывшей актрисы она около полугода брала уроки хорошего тона, сценической речи, искусства грима.

Учеба пошла на пользу. Сонька одинаково свободно чувствовала себя и в светском обществе, и среди босяков и жуликов, умела со вкусом одеваться и хорошо разбиралась в драгоценных камнях и ювелирных украшениях.

Способность преображаться привела к очередной путанице в биографии знаменитой воровки. Немало современников восторгались ее внешностью, а в полицейских документах отмечено: «Рост 153 см, худощавая, лицо рябоватое, волосы русые, карие подвижные глаза, нос умеренный с широкими ноздрями, губы тонкие, подбородок овальный, бородавка на правой щеке».

В ювелирном на Петровке

Знатоки криминального мира считали Соньку Золотую Ручку самой удачливой и добившейся наибольших результатов воровкой. Подсчитано, что если бы не ее расточительность, любовь к эффектам и шикарной жизни, она стала бы одной из самых богатых женщин в Российской империи.

Однажды, в очередной приезд в Москву Сонька явилась в ювелирный магазин на Петровке. Владельцу представилась баронессой Софьей Эдуардовной Буксгевден.

Очаровательную аристократку сопровождали почтенного вида отец, маленькая дочка и ее нянька. Словом, пристойнейшая свита молодой баронессы!

Воровка заинтересовалась коллекцией драгоценностей, стоимость которой превышала двадцать две тысячи рублей. Деньги по тем временам огромные. К примеру, новый двухэтажный каменный дом в Замоскворечье тогда можно было приобрести за двенадцать — четырнадцать тысяч.

Когда коллекцию упаковали, баронесса вдруг вспомнила, что забыла взять деньги у супруга.

Управляющему магазина покупательница предложила: здесь останутся ее отец и ребенок с няней, а она заедет к мужу, покажет ему драгоценности и вернется рассчитаться.

Управляющий счел, что почтенный барон, ребенок и нянька — достойный живой залог. Сонька мастерски умела внушать доверие и убеждать собеседников.

Лишь через несколько часов после ее отъезда в магазин вызвали полицию. Отцом-бароном оказался бедствующий отставной штаб-ротмистр. Золотая Ручка наняла его как сопровождающего. Офицеру и в голову не приходило, что он втянут в преступление. «Ребенок баронессы» был взят напрокат у спившейся обитательницы хитровской ночлежки, а нянька попала в услужение к «знатной даме» по газетному объявлению.

Случай у психиатра

Еще больший куш Сонька Золотая Ручка сорвала у ювелира Карла фон Меля.

Она явилась к нему в магазин и назвалась женой известного и очень богатого врача-психиатра. Набрав драгоценностей более чем на тридцать тысяч, Сонька попросила ювелира доставить их в особняк доктора, где и произойдет оплата.

Не каждый день в магазин являются такие состоятельные покупатели. Довольный Карль фон Мель, хоть и не без колебаний, согласился привезти набор украшений по указанному адресу.