Отвергнутая королева (СИ) - Вольная Мира

- Что? – подался я вперед.

- Возможно, это никак и не связано, но говорят, что убитые стражи были в Меокте, занимались расследованием охоты на гром-птиц.

- Слухи правдивы? – поспешил уточнить Март, отставляя свой бокал на низкий столик.

- Более чем, господин Рамар, более чем. Части гром-птиц обнаружили на черном рынке. Сам я не видел, но за того, кто мне об этом сообщил, могу поручиться.

Я сделал мысленную пометку и пригубил урта из своего бокала, думая над тем, может ли быть связана внезапная охота на священных для Шхассада птиц и вспышки, замеченные осведомителями, может ли в этом быть замешана Шайнила. Здесь ли она вообще или это очередной ложный след.

Солнце давно скатилось за горизонт, когда мы разошлись по комнатам, когда в особняке почти везде погас свет, когда стихли голоса торговцев. Но я еще долго лежал, уставившись в окно на огромное черное плотно неба и рассыпанные по нему, словно рис, звезды. Неспокойно, в предвкушении ворочались тени, скребся когтями леопард, лезли в голову мысли и обрывки слов и картинок из литкралла.

Что ж… Вот завтра и узнаем, есть ли реальный повод для этих ощущений или я окончательно тронулся.

- Ты думаешь о том же, о чем и я? – повернул ко мне голову Мартан, когда мы выехали из дома. Сармис подо мной недовольно хлестнул хвостом, поднимая в воздух песок, из-за того, что я отвлекся на теневого и слишком сильно натянул повод.

Сидеть верхом на низком, по сравнению с более привычным мне ракшасом, сармисе управлять им, оказалось непросто. Но брать ракшасов… Значит привлекать к себе ненужное внимание. Они слишком приметные и все еще слишком необычные не только для Шхассада, но и для всего Мирота, и даже для Инивура.

Теневые создали ракшасов, как ответ вампирским гончим почти в самом конце восьмисотлетней войны. Быстрые, не нуждающиеся в отдыхе и еде, как и теневые клинки, ракшасы могли противостоять сотканным из чистого света тварям, уничтожающим и вынюхивающим нас по нашим же теням. Как и многое, кроме них, после изгнания теневых из Мирота, после нашего уничтожения в той войне, способ создания и подчинения ракшасов был утерян. Возродить знания удалось только четыре года назад, после бесконечного числа провальных попыток и экспериментов с фантомами. Тонконогие, узкомордые, больше похожие на собак, чем на лошадей, высокие, с сердцем из чистого пламени в груди, они не могли не притягивать к себе взгляды. А в сложившейся ситуации это было более чем просто нежелательно.

- Настораживает ситуация, не находишь? – ответил, поправляя ниам и проверяя Основную, скрывающую мое лицо под личиной. – Слишком все неопределенно… Есть какие-то новости по твари из гарнизона?

- Не торопи события, Райд, - покачал головой друг. – Прошло всего четыре дня, урода разделать толком не успели. Да и ты не особенно заботился о его сохранности, - в отличие от меня, Мартан-Дакар в седле держался увереннее, и ящер его был спокойнее.

- Считаешь, я зря беспокоюсь?

- Не зря, - покачал теневой головой. – Но контролировать все ты не сможешь и повлиять на все не сможешь тоже, смирись уже.

- Спасибо, мне это не особенно помогает, - скривился я в ответ. – Ты…

- Даже боги не могут, Райд, - пожал плечами теневой, обрывая меня на полуслове, сворачивая вслед за сопровождением, а я снова слишком сильно дернул гребаные поводья. Сармис изогнул шею, косясь и скалясь на меня.

Блеск!

Я крепче сжал ремешок в руках и длинно выдохнул, возвращая внимание дороге и управлению ящером, всматриваясь в улицы, дома, лавки торговцев, пытаясь понять и прочувствовать, чем дышит и живет этот город. Яркий и шумный, раскаленный, он был похож на пламя костра, на пеструю, но ядовитую бабочку, на шкатулку с секретом. В последний раз я был здесь семь лет назад, и с тех пор вряд ли что-то сильно изменилось. Правда, в тот раз я не видел почти, ничего кроме кабинета Альяра и его дворца. Что ж… вот он шанс наверстать упущенное.

Магистрат вырос будто из-под земли, одно из самых высоких и, без сомнения, самое темное здание в пестром, почти ярморочном Сарраше. Где-то в его недрах лежали на столах под стазисом трупы и, наверняка, нетерпеливо мерил помещение шагами главный дознаватель Шхассада. Только проснувшееся солнце играло лучами на гладких, словно стекло, стенах и, казалось, терялось в темном граните, сбитое с толку сумраком самого места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Василиски умеют давить на мозги.

- Интересно, в Сарраше всегда так… шумно? – спросил, когда перед нами беззвучно распахнулись огромные двери, а сопровождение обступило плотнее. Ящеров забрали и увели куда-то направо стражи у ворот несколько лучей назад.

- До твоего вопроса я считал, что мне показалось, - согласно кивнул Мартан, сверкнув глазами, давая понять, что мой более чем прозрачный намек понял правильно, и шагнул внутрь.

Широкий, но на удивление темный коридор был забит василисками. Сновали младшие и старшие дознаватели, хлопали двери кабинетов, а наше неразговорчивое сопровождение молча прокладывало себе путь сквозь толпу.

Интересно, что у них случилось? Точнее не так, случилось ли еще что-то, что заставило змеев зашевелиться? Такое оживление странно для обычно неспешных, обстоятельных василисков. Да и как-то много стражи сегодня на улицах.

- Сарраш готовится к чьему-то приезду? – повернул я голову к шагающему слева от меня мужику.

- Нет, - раздалось тихое из-под ниама, и снова тишина. Только гулкое эхо шагов.

Что ж, нет – это тоже ответ, ничем не хуже остальных, не так ли?

Я тихо усмехнулся и заложил руки за спину, рассматривая портреты и оружие на стенах, продолжая следовать за провожатыми.

Несколько лучей мы плутали по огромному зданию: коридоры, лестницы, арки и переходы, бесконечные почти одинаковые лица на картинах, узкие лавки вдоль стен.  В какой-то момент даже начало казаться, что мы просто нарезаем круги, но через пару вдохов мы наконец-то свернули в северное крыло. Здесь было пусто и тихо: не хлопали двери, не сновали встревоженные змеи, не доносились приглушенное гудение голосов и шелест бумаг, писк вестников.

Я проверял личину и сажал на поводок обнаглевшую Утреннюю, когда дальняя дверь распахнулась, громко шарахнув о стену.

- У меня есть еще четыре дня, господин Зайнаш, - донеслось приглушенное и злое.

Голос был тихим, твердым и явно женским. Тон не предполагал ответа и возражений, но почти требовал молчаливого согласия.

А через миг из кабинета главного дознавателя Сарраша, закрывая лицо вдовьим, черным с серебряным кантом ниамом, вышла девушка. Повела плечом и подняла на нас свой взгляд с едва заметным намеком на интерес. Скользнула им по лицам, одежде и спокойно прошла мимо, окутав собственным запахом. Сладким, терпким запахом: специй и фруктов. Она смотрела прямо, с легким прищуром, в бледно-сиреневых глазах на миг показалось и тут же скрылось удивление.

А я словно споткнулся об этот взгляд, застыл на вдох, внимательнее вглядываясь в глаза невозможного цвета, сам не понимая, зачем.

Миг и наваждение исчезло, все прошло, будто ничего и не было. И главный дознаватель Шхассада наконец-то показался в проеме, заставляя переключить внимание на него.

Он смотрел вслед ускользающей от него незнакомке с раздражением, досадой и беспокойством, сжал на миг руки в кулаки. И я невольно тоже повернул голову. И тоже засмотрелся, потому что было из-за чего.

Невероятная у девчонки фигура: изящная, аккуратная и при этом совершенно охренительная. Как изгибы смеллы.

Разве женщины в Сарраше носят брюки?

Взгляд Мартана встретился с моим, и мы понимающе хмыкнули…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хороша девочка.

…а после повернулись к Хайдару Зайнашу, прижимая к груди кулак, приветствуя все еще продолжающего смотреть вслед гостье василиска. Он совершенно не изменился с момента нашей последней встречи: строгий, собранный, может чуть более раздраженный, чем обычно. Синие, как небо над пустыней, глаза смотрели по-прежнему внимательно и оценивающе. Я на всякий случай в который раз проверил Основную и теневую личину, которую она держала.