По ту сторону Вселенной - Александр Плонский

Увлекшись, собеседники не заметили, как Джонамо, прикрыв крышку рояля, подсела к ним.

- Милые мои мужчины, - услышали они ее мелодичный голос. - Оказывается, все мы думаем об одном и том же. Вершина? Помните, что сказал мудрец? "За всем, что достигло вершины развития, сразу же наступают сумерки богов".

- Сумерки богов... - повторил Стром, как бы проверяя на прочность поразившее его словосочетание. - Право же, лучше не скажешь!

- Конечно, нужно радоваться достигнутой вершине, - взволнованно продолжала Джонамо. - Однако за ней обязательно должна быть новая. Иначе жизнь остановится. Давайте же, друзья, искать эту вершину вместе!

14

Референдум

Вот уже несколько месяцев Председатель Всемирного Форума пребывал в состоянии мучительного единоборства с самим собой. До сих пор он жил, твердо веруя в правильность своих поступков, незыблемость убеждений, несокрушимость идеалов. Ему не приходилось заниматься переоценкой ценностей, собственные взгляды, подкрепленные компьютерной мудростью, представлялись единственно верными, неоспоримыми. Не оттого ли его так возмутило неистовое обвинение, брошенное ему в лицо Стромом? И даже не тон, каким тот говорил с главой всемирного правительства, - Председатель был достаточно умен, чтобы не ударяться в амбиции, - а сама суть, посягавшая на фундаментальные устои общества.

Прежде Председатель не испытывал угрызений совести, потому что никогда не кривил душой, действовал в полном согласии с совестью. Но после разговора с Джонамо совесть перестала быть спокойной, начала подтачивать монолит убеждений. Мысленно возвращаясь к этому разговору, Председатель варьировал его, искал убедительные аргументы и... не находил их. В словах молодой женщины была логика, подсказанная не только сердцем, как считала она сама, но и проницательным, острым, возвышенным умом.

Все это время он выполнял привычные действия, как хорошо отлаженная машина, чей ход запрограммирован до мелочей и огражден от посторонних возмущений. Однако впервые осознал себя такой машиной, в которой нет ничего личностного, и понял, что лишь заученно и прилежно нажимает кнопки гигантской системы в соответствии с предписанным регламентом.

А ведь раньше Председатель был совершенно убежден в обратном, хотя привычно именовал себя "слугой общества"! Он и мнил себя слугой, иначе его можно было бы счесть лицемером, но слугой не в обычном понимании, а обладающим действенными полномочиями влиять на исторический процесс и направлять эволюцию человечества в безопасное русло.

И еще Председатель ловил себя на том, что постоянно думает о Джонамо не только, как о сильном противнике или потенциальном союзнике, но и как о женщине, сумевшей потеснить первую, казавшуюся пожизненной, любовь. Он мысленно возвращался к их встрече в Оультонском заповеднике, которая чуть было не закончилась трагически. Вновь и вновь протягивала ему огненно-рыжий комочек хрупкая, взволнованная, но не сломленная испугом женщина. Вновь и вновь звучали ее слова: "Иначе я не могу".

Тогда это показалось эпизодом, не затронуло чувств, не проникло в сознание. Председатель решил, что случай свел его с взбалмошной, экзальтированной женщиной. Он и не подумал узнать ее имени - зачем, все закончилось благополучно, и можно забыть этот нелепый случай. И в самом деле забыл, выбросил из памяти, хотя напоследок отметил, что женщина молода, красива и, видимо, очень одинока.

Узнав в знаменитой пианистке оультонскую незнакомку, Председатель поразился: "Бывает же такое!". Но все еще не представлял, сколь значительное место займет в его жизни эта странная представительница прекрасного пола, которая сейчас больше похожа на инопланетянку, чем на женщину Мира, пусть даже самую незаурядную. Чтобы прийти к такому выводу, достаточно всмотреться пристальнее в ее лицо, словно списанное со старинной фрески. А пугающий взгляд удлиненных немигающих черных глаз? А полная царственного достоинства манера держаться? Нет, в Оультонском заповеднике она была иной - проще, понятнее. Потому и не пришло в голову поинтересоваться ее именем...

После третьей же, последней, встречи Джонамо стала истинным наваждением, точно и впрямь сумела околдовать Председателя. И пусть у нее в мыслях этого не было, тем вернее достигла она результата, о котором, несмотря на женскую проницательность, нисколько не подозревала.

Председатель сохранял видимость оптимизма и уверенности в себе. Но как трудно давалось ему вынужденное притворство!

Назревавший в его душе кризис неожиданным образом ускорили события, последовавшие за сенсационным открытием экипажа исследовательского звездолета "Поиск".

Впервые и при обстоятельствах драматических удалось установить связь, хотя и одностороннюю, с инопланетной цивилизацией. В том, что такие цивилизации существуют, ученые не сомневались, но эта уверенность основывалась на философских представлениях и не была подкреплена опытом. Поиски инопланетян были прекращены еще столетие назад, когда начал угасать интерес ко всему, что находится вне Мира.

Неудивительно, что открытие, сделанное "Поиском", застало всех, включая Председателя, врасплох. Как поступить, чем ответить на призыв о помощи?

В том, что принят сигнал бедствия, сомнений не было. Компьютеры, не сумев полностью расшифровать сообщения гемян, тем не менее дали несколько вероятных вариантов. Они различались в деталях, но совпадали по смыслу: инопланетяне молят о спасении.

Спасательная экспедиция, по предварительным оценкам, потребовала бы колоссальных, полностью непредставимых затрат, поглотила бы значительную часть экономических ресурсов, которыми располагает Мир, заставила бы людей поступиться вошедшим в плоть и кровь комфортом. А стоит ли идти на это ради спасения абстрактных "личностей"?

Председатель представил себе армаду звездолетов, несущихся к Геме. Субсветовой полет в ближней зоне, свертка пространства в метагалактике. Пройдут годы ожидания, и что потом? Удастся ли эвакуировать на Мир цивилизацию загадочных гемян? И смогут ли существовать на одной планете два совершенно различных общества? Во что выльется их сосуществование?

От обилия подобных вопросов и невозможности на них ответить Председателю становилось жутко. Хотелось отмахнуться, сделать вид, что ничего не произошло, не было принято никакого сигнала бедствия.

Подумав так. Председатель почувствовал стыд. Там, на Геме, живут надеждой на спасение. Мочь и не спасти - недостойно человека!

"Но почему именно мы? - тут же пришла другая мысль. - Есть же во Вселенной цивилизации и кроме нашей. Так почему же мы, а не они?"

Стоп! А что бы сказала Джонамо?