Не отпускай (СИ) - Иванова Ксюша

       Нарушая все мыслимые правила дорожного движения, хорошо хоть фуражка над задним сиденьем отгоняет настырных гайцов. Только жезлом своим махнёт какой-либо, особо ушлый, тут и фуражка в глаза бросается - кивает, можно ехать. 

    Домчался за пятнадцать минут до ее дома, взлетел вверх по лестнице на третий этаж - лифт ждать просто не было времени.  Двери она при мне закрыла, когда попрощались на пороге. И ведь так хорошо расставались, она даже сама спрашивала, приду ли я вечером!

 Позвонил, тут же в нетерпении постучал. Подождал. Тишина за дверью. Повторил попытку еще несколько раз - никакого ответа. Неужели ушла? Куда? К Авериным? 

     Набрал Ромку. Он тут же взял трубку. 

        - Да, Серег! 

   - Ромыч, привет! Слушай, тут такое дело. Я уезжаю по работе. 

     - Куда? Надолго?

   - Э, боюсь, что ничего рассказать не могу - секретная информация. В общем, звоню, чтобы ты меня не искал пока - как вернусь, сразу позвоню.

   - От меня помощь какая-нибудь нужна?

   - Да. Как бы это... объяснить?

   - Что ты мнешься, как девочка, говори, как есть!

Хорошо, когда твой друг понимает тебя! Хорошо, когда он есть – такой друг, как Ромка!

- Ромыч, расскажи Марине о том, что я уехал. Объясни, что – в командировку. И если встретишься с ней до вечера, пусть она мне позвонит!

- Хм, хорошо, всё сделаю… И когда только…

- И ни о чем не спрашивай. У меня совершенно нет времени. Всё. Отбой.

Теперь – на вокзал и побыстрее!

19

19.

     Утро началось для меня неожиданно рано. Позвонила Ирина Филипповна, наша директорша. Сам факт ее звонка в такую рань мог означать только одно - на работе аврал, Леночка одна не справляется. А значит, мне придется пораньше выйти из отпуска. 

      Примерно так все и было. Ирина Филипповна поведала мне страшную новость, что сегодня к нам едет сам начальник комитета культуры нашей области! А значит, именно я должна экскурсию провести для него. 

   - Ирина Филипповна, что ж вы вчера мне не позвонили вечером - я бы хоть подготовилась!

     - Марина, меня саму уже ночью одна знакомая из комитета предупредила. ОН любит неожиданно нагрянуть. Но она же сказала, что явится не раньше одиннадцати. К десяти приезжай! 

    Ну, что ж! Спасибо и на том! 

     Пришлось экстренно мыть голову, пилить и красить ногти, в общем, приводить себя в порядок. 

     Сергей уехал очень рано. Я, зевая,  как любящая жена, провожала его, укутавшись в простыню. Уже открыв дверь, он обернулся и сказал:

      -  Маринка, мне было очень хорошо с тобой! 

       Мог бы и не говорить это. Было видно, что не хочет уходить, что мнется на пороге. Но все-таки, не зря говорят, что женщины любят ушами - слушала и радовалась каждому слову, каждому жесту. Он улыбался, притянув к себе на пороге,  и я улыбалась ему в ответ.  

    - Мне тоже.

    - Марина, может, нам стоит попробовать  жить вместе? 

   - А как же Ира? 

    Видела, что не понравился мой вопрос. Видела,  что обидела, задела его. Но не спросить не могла - Ирина казалась мне нормальной адекватной женщиной. Мы с ней не были подругами, конечно, но изредка встречались у Авериных на праздниках и даже бывало, болтали о том, о сем. И переступить через мое к ней отношение было не так уж просто.

     - Я развелся. 

    Хотела, конечно, знать причину, но был неподходящий для этого момент. Расскажет, все расскажет потом, обещал ведь!

    - Серёжа, ты придёшь сегодня?

    - Приду. От меня не так-то просто избавиться. 

    - Я и не хочу избавляться.

     - Наконец-то! - Поднял глаза вверх. - Аллилуйя! 

     Это было смешно. Сразу вспомнила, как он яростно крестился, возле машины Вербицкого, когда думал, что поцарапал это чудо техники. 

     - Маринка, я бы очень хотел знать причину твоего смеха, но мне пора, и так опаздываю уже. А ты что собираешься сегодня делать?

    - Сегодня - последний день моего отпуска, и я планировала весь его проспать!

     - Вот и замечательно, иди отдыхай!

    Поцеловал на прощание, прижал к себе так крепко, что и сомнений не осталось в том, что будь его воля не ушел бы, остался со мной! И шагнул за дверь...

     .... Все прошло хорошо. Высокое начальство осталось довольно и экскурсией, и внешним видом экспозиции и здания, и, особенно, застольем, которое состоялось после...

     К концу рабочего дня, когда появилась свободная минутка, вспомнила о своем телефоне. Куча пропущенных - восемь (?) от Сергея, пять от Лизы, от Ромы,  мамы и даже Матвея!

      Сердце испуганно забилось в груди. Что-то случилось! Конечно, в первую очередь, набрала дочь. Лиза взяла трубку только с третьей попытки. 

     - Лиза, дочка, что случилось? 

  - Мама... - она не смогла говорить, начала всхлипывать в трубку. - Мамочка...

     Я запаниковала, схватила сумочку, не зная, то ли оставаться здесь, то ли домой бежать, то ли к Лизе в Москву ехать! 

    - Лизонька, дочка, что стряслось? 

   - Мама, он женится! - она уже не всхлипывала, а рыдала в голос. - Матвей женится! 

   - Ты где сейчас? - нужно мчаться к ней. В таком возрасте - в девятнадцать-то лет, девчонки от неразделенной любви и глупостей наделать могут. Я должна быть рядом с моей девочкой.

   - Я у Али-и! Мне так плохо.

   - Доченька, я скоро буду! Уже вызываю такси! 

   Немного отлегло - Алька успокоит, рядом побудет, глаз не спустит - знает о Лизиной безответной  (как оказалось) любви!  А я ведь была уверена, что он тоже... Странно. Он всегда так на нее смотрел ласково... Да, Марина, ничего, похоже, ты в мужчинах не понимаешь! 

     Все это крутилось в моей голове, пока в такси мчалась к своему единственному страдающему ребенку. Конечно, в тот момент я не думала о Сергее. 

     Лиза и Аля в обнимку сидели на кровати в хозяйской спальне, укрытые пледом. Рома был изгнан, как брат предателя (именно так теперь девочки звали Матвея!) Он с расстроенным лицом открыл мне двери.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍    В доме было непривычно тихо. Даже дети не шумели, тихо сидели в своей комнате. 

    Когда я вошла в спальню, они обе - и Лиза, и Аля, бросились ко мне. Обе плакали.

   - Алька, ну ты-то чего ревешь?  Вы хотите, чтобы и я тоже? - сама уже чувствовала, как подступают слезы. - Лиза,  милая моя, ну, нельзя же так! 

   - Мама, только не говори, что я еще молодая и у меня таких, как он будут сотни.

  - Но ведь так и будет!

   - Таких как он нет больше. Он - самый лучший!

    Она меня удивляла до глубины души! Сама бы я, наверное, никогда своего обидчика так не назвала. А она! 

    - Лиза, он намного старше тебя...

    Она перебила, отстранившись от меня:

    - Это не важно для меня, понимаешь? Я люблю его. Я верила, что у нас может получиться... Я никогда ни на кого другого не смотрела даже! Почему? Почему так? Больно... Как же больно!

     Мы с Алькой тоже заплакали, с двух сторон обняли ее - маленькую, несчастную девочку, в жизни которой случилось то, что, наверное, бывает в жизни каждой женщины - неразделенная безнадежная любовь...

20

20.

     Но, как известно, жизнь продолжается, несмотря ни на что. Поплакав, поругав Матвея, и в его лице вообще всех мужиков на земле, мы дружной компанией отправились пить кофе с мороженым. По пути в кухню к нам присоединился Роман, на которого было жалко смотреть - такой он был расстроенный! Видно, и Лизу ему жаль, и, самое главное, на жену исподтишка поглядывает - думает, что Алька на нем может свой гнев выместить. 

    Дети, непонятно как почувствовав потепление атмосферы в доме, прискакали с дружными воплями к нам, а увидев мороженое, волчками закружили рядом - им тоже перепадет!