Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков Том 2 - Андрей Болотов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще весною сего года находился я в великом опасении о себе, чтоб не выбран я был в депутаты в комиссию для сочинения проекта нового уложения.
Важное сие, громкое и славное дело основывалось в сей год и императрица наша нарочно для сего приезжала в Москву.
Повелено было во всех уездах всего государства выбрать к сему сочинению новых законов разумнейших и способнейших дворян депутатами и снабдить их от всего дворянства инструкциями, а для порядочнейшего всего того производства выбрать наперед дворянам в каждом уезде себе предводителя. А по всему тому и опасался я, чтоб каширским господам дворянам не вздумалось в помянутые депутаты выбрать меня, как способнейшего к тому и могущего лучше всех других исправить сию должность.
Место сие было хотя сопряженное с честию и такое, в которое многие ужасно добивалися, ласкаясь отчасти определенным жалованьем, а отчасти другими выгодами. Но мне как–то не хотелось войтить в сие дело.
Я власно как предвидел, что из всего сего великого предприятия ничего не выдет, что грома наделается много, людей оторвется от домов множество, денег на содержание их истратится бездна, вранья, крика и вздора будет много, а дела из всего того не выдет никакого и все кончится ничем; а потому и не хотелось мне для сего расстаться с милою своею и столь для меня блаженною деревенскою жизнию.
И дабы в том лучше успеть, то не хотел я даже и показать себя господам коширским дворянам и умышленно на съезд их для сих выборов не поехал, а отозвался письменно, что мне приехать было не можно. И следствие оказало, что я поступил и благоразумно; ибо скоро услышали мы, что и самое начало сего великого дела далеко не соответствовало премудрым намерениям нашей императрицы, и что и самые выборы начались производимы быть везде по пристрастиям, что выбирали и назначали к тому не тех, которых бы выбрать к тому надлежало и которые к тому были способны и других достойнее, а тех которым самим определиться в сие место хотелось, несмотря ни мало способны ли они к тому были или неспособны. Отчего собственно и вышел потом сущий и такой ералаш, что принуждено было все сие дело остановить и оставить до другого времени. И как у нас выбраны были в предводители г. Юшков, бывший некогда в Москве губернатором, а в депутаты некто г. Маслов, то и остался я спокойным и очень был рад, что сия буря меня миновала.
Все сие происходило весною в месяце апреле, а в июле имели мы еще некоторое дело с князем Горчаковым, занимавшее меня несколько дней сряду и мыслями и трудами, но окончавшееся также ничем.
Сему близкому нашему соседу и кёнигсбергскому еще моему знакомому случилось приехать в сие лето в соседственную к нам деревню свою Злобино вместе с женою своею, и пробыть тут несколько дней. Как он с нами обослался и мы к нему не один раз ездили и принимаемы и угощаемы были очень ласково, да и сам он удостоил нас своим посещением; то при свиданиях сих дошел у нас с ним разговор о земляных наших дачах, перемешанных между собою и о том, не можно ль бы нам было как–нибудь поразменяться оными? Ибо надобно знать, что князь сей имел в дачах наших небольшую частичку, купленную у господ Хотяинцовых, и как сия небольшая частичка, вышедшая из нашего рода, по какому–то приданству разбросана была по маленьким клочкам по всей нашей даче и была нам как чирей на глазу, да и князю неспособна и еще более нежели нам; то и предложил он нам, не согласимся ли мы все сии его разбросанные по разным местам частички измерив взять себе, а ему толикое ж число намерить и отрезать к одному месту из соседственной к нему пустоши нашей Хмыровой.
Таковой промен хотя и был более выгоден ему, нежели нам, однако мы, поговоря между собою с братьями, на предложение его и согласились. Князь тем был очень доволен и просил меня и братьев моих, которых привозил я к нему для сего, съездить с ним и осмотреть и назначить то место, где бы ему отрезать землю сию к одному месту, что мы охотно и учинили; и объездив с ним верхами всю нашу пустошь Хмыровскую, с общего согласия и назначили тот угол, где бы ему отрезать, а возвратясь к нему в дом и отобедав стали счислять все его разбросанные клочки, которых набралось во всех пустошах и угодьях до 48 десятин с четвертою долею. Но как для точнейшего намеривания такого же количества нужно было прилежащую к дачам его часть пустоши нашей Хмыровой снять на план, то и прошен я был князем принять на себя сей труд, на что охотно согласясь, оба последующие дни я над тем и трудился.
Но что ж из всего того вышло? Не успел я сию немалую–таки работу кончить, как и поехал с братьями моими к князю в бессомненной надежде, что дело сие мы в тот день кончим, и что князь верно назначенную на плане отрезку аппробует. Но князь хотя и аппробовал оную, но вдруг удивил меня до чрезвычайности, сказав, что хотя он и охотно соглашается на сей промен, но не прежде к тому приступить намерен, решив с нами спор о его Неволочи.
Сие было так мною неожидаемо и составляло такую для меня задачу, что я от удивления онемел и не знал, что сказать ему на сие в ответ. Неволочь сия не имела никакого с сим променом соотношения, а это было совсем другое дело. Под сим названием находился в дачах княжих один старинный лес в смежстве с нашею пустошию Шаховою и совсем в другой стороне и за нашею церковью.
Никто не запомнит, чтоб принадлежал сей лес когда–нибудь нашим предками чтоб завлажен был у нас предками князей Горчаковых; а сколько память всех в живых находящихся людей достигала, то находился он всегда во владении князей Горчаковых. Но каким–то случаем удалось покойному дяде моему Матвею Петровичу открыть, по старинным выписям и крепостям, что сей лес, по древним межевым признакам и живым урочищам, долженствовал принадлежать нам, а не князьям Горчаковым, и что описанные признаки и урочищи были еще так видимы и приметны, что не оставалось ни малейшего сомнения, чтоб лес сей, лежащий между двух буераков и содержащий в себе десятин до шестидесяти, не принадлежал когда–нибудь к нашей пустоши Шаховой.
Помянутый дядя мой, увидев и узнав сие и будучи до приказных дел отменный охотник, вознамерился еще за несколько лет до кончины своей испытать, не можно ли оной нам получить опять во владение наше. И хотя и он ни от кого и ни под каким видом узнать не мог, по какому случаю и когда именно отошел он во владение князьям Горчаковым, однако решившись показать на удачу, что оной лес предками князей Горчаковых насильно у нас завлажен, подал уже давно на отца сего князя о сем лесе исковую челобитную и старался всячески привлечь князя с собою в суд. Но как сёму того не хотелось и он всячески от того отбывал, дядя же мой, будучи непомерно скуп, не хотел много тратиться и делу сему жертвовать многими убытками, то так сие при жизни стариков и осталось, и оба оставили сие дело решить нам, как их наследникам.
