Научная фантастика. Ренессанс - Дэвид Хартвелл

— Еще не знаю. — С минуту они ели молча. — Наверное, сообщат сегодня днем. — Он присмотрелся к ней через стол. — Эй, а ведь ты тоже не в сети.

Она скорчила рожицу и улыбнулась ему.

— Непредвиденный отдых. Те киношники отказались от наших услуг.

— А-а…

— Именно этого следовало ожидать, если их деятельность в восточном округе была связана с находками в Торри-Пайнс. Мири сочла бы этот отказ веским доказательством. Может, так оно и было, но они с Мири еще ночью сдали отчет по локальному проекту, первыми закончив экзаменационную работу. Если насчет мышек они не ошиблись, «Foxwarner» уже знает, что их замысел раскрыт, и можно ожидать начала шумихи. Однако ни одного официального сообщения не было, только вызовы Берти да еще нескольких одноклассников.

Подождем до обеда. Мири считала, что столько времени понадобится крупному кинопредприятию, чтобы перейти к действиям. К тому времени они будут знать, реальность они видели или кино. А его собственная тайна… или раскроется, или нет.

Хуан попросил еще одну порцию хлопьев.

У него был утренний экзамен, поэтому мама позволила ему взять машину до Файрмонта. Хуан приехал заблаговременно.

Профильный экзамен был индивидуальным, и запрашивать информацию за пределами класса запрещалось. Как и на экзамене по математике у мисс Уилсон, требовалось перелопатить кучу древнего материала, которым ни один нормальный человек и не поинтересуется. А темой профильного становилась та или иная специализация.

И сегодня… это оказалась «Regna 5».

В папино время, когда «Regna 5» была новинкой, компетентных специалистов три года готовили в технических колледжах.

Легкий орешек. Хуан потратил пару часов, просматривая руководства и интегрируя навыки… и вполне мог приступать к работе программиста.

К полудню он был свободен и получил «пятерку».

Пол Левинсон

Дело о менделевской лампе

Пол Левинсон (р. в 1947 г.) пишет научную фантастику, фантастические детективы, научно-популярную литературу. Его дебютный роман «Шелковый код» («The Silk Code», 1999) повествует о древней войне, в которой задействовано генетически модифицированное оружие. Второй роман, «Чужие приливы» («Borrowed Tides», 2001), — о межпланетном путешествии и духовности американских индейцев. Научно-фантастический триллер «Чума сознания» («The Consciousness Plague», 2002), действие которого разворачивается в Нью-Йорке, посвящен проблемам политики и медицины, а главный герой, судебный следователь Фил Д'Амато, является сквозным персонажем ряда произведений, в частности романа «Шелковый код».

Помимо литературы Левинсон также занимается интернет-преподаванием. До недавнего времени он работал редактором журнала «Journal of Social and Evolutionary Systems», в 1997 г. опубликовал научный труд, посвященный естествознанию и будущему информационной революции. Его книга «Цифровой Маклюэн: Справочник по информационному тысячелетию» («Digital McLuhan: a Guide to the Informational Millenium», 1999) получила премию Льюиса Мамфорда.

Рассказ «Дело о менделевской лампе» впервые был опубликован в журнале «Analog», а позже переработан в первые главы романа «Шелковый код». Произведение отчасти напоминает «Уолдо» («Waldo») Хайнлайна, но в то же время написано в лучших традициях научно-фантастического детективного рассказа, в котором разгадку удается отыскать благодаря научным знаниям и методам.

У большинства людей слово «фермер» ассоциируется с Калифорнией или Средним Западом. Мне же сразу вспоминается Пенсильвания, ее красная почва и сочная зелень в любое время года. Небольшие поля томатов и кукурузы, яркие пятна сохнущей на веревках одежды, а неподалеку обязательно отыщется домик фермера.

Дженна улетела в Англию на конференцию, выходные у меня оказались свободными, и я решил принять приглашение Мо и съездить к нему в гости в Ланкастер. Сперва через мост имени Джорджа Вашингтона, затем по загазованной Теринайк; далее — еще один мост, потом — щербатое, заляпанное маслом шоссе, а там уж — поворот на проселочную дорогу, где я смог наконец опустить боковое стекло и вдохнуть полной грудью.

Мо, его жена и две дочки — хорошие люди, а сам он просто исключительное явление среди судебно-медицинских экспертов. Возможно, причиной тому редкость преступлений в этой части страны, где немалую долю населения составляют эмиши[105], отрицающие насилие. А может, его душу смягчает постоянная овощная диета. Но в любом случае Мо лишен той грубоватости и цинизма, которые приобретает большинство тех, кто регулярно имеет дело с мертвыми и искалеченными. Мо даже удалось сохранить некоторую наивность и восхищение перед наукой.

— Фил! — Одной рукой Мо хлопнул меня по спине, другой подхватил сумку.

— Фил, как дела? — услышал я из дома голос его жены Корины.

— Привет, Фил! — окликнула меня из окна его старшая дочка Лори (ей, наверное, уже все шестнадцать), и я успел заметить, как за стеклом мелькнули ее клубнично-рыжие волосы.

— Привет… — начал было я, но Мо уже поставил мою сумку на крыльцо и подталкивал меня к своей машине.

— Ты приехал рано, и это хорошо, — произнес Мо тоном школьника-заговорщика, свидетельствующим о том, что перед Мо вновь открылось некое новое и многообещающее научное направление. Экстрасенсорное восприятие, НЛО или обнаруженные в неожиданном месте руины майя не интересовали Мо совершенно. Его коньком были сила первозданной природы и исконная мудрость фермера. — Хочу, чтобы ты привез Лори подарочек, — добавил он шепотом, хотя услышать нас Лори никак не могла. — А заодно и покажу тебе кое-что. Ты не очень устал? Выдержишь короткую поездку?

— Куда от тебя денешься? Выдержу.

— Отлично, тогда поехали. Я наткнулся на одну идею эмишей… короче, сам увидишь. Тебе понравится.

От Ланкастера, до Страсбурга пятнадцать минут езды по шоссе номер тридцать. Его обочины уставлены стандартными лавочками и магазинчиками, но если свернуть с основной дороги и проехать полмили в любом направлении, то вернешься в прошлое, лет на сто или больше. Это подскажет вам сам воздух — густой коктейль из пыльцы и конского навоза. Он пахнет столь пленительно и реально, что глаза увлажняются от удовольствия, а мухи перестают раздражать.

С шоссе мы свернули на дорогу к Нордстар.

— Ферма Якоба Штольцфуса дальше по дороге, справа, — сообщил мне Мо.

Я кивнул.

— Чудесный вид. — До заката оставалось минут пять, и небо окрасилось в цвет брюшка малиновки, отлично гармонирующий с красноватым оттенком почвы и зеленью ферм. — А он не станет возражать, если мы нагрянем на машине?