Америка глазами заблудшего туриста - Сергей Иванов

Наконец, оказавшись на тёплых островах Флориды, наш сексуально дезориентированный еврей-горемыка обрёл душевный покой, тепло и безопасность, и просит разрешения остаться здесь на всю оставшуюся жизнь.

В процессе написания биографии Вова представлял мне отдельные факты из своего жизненного пути, и я использовал их.

Однажды остригая его головушку, я обнаружил у него на затылке старый шрам. На мой вопрос, где он схлопотал ранение? Вова заявил, что, якобы, в детстве, в дворовых играх я же и повредил его…

Я советовал ему, в случае рассмотрения заявления в суде, обязательно обратить внимание чиновников на травму головы, как на последствие жестоких преследований.

Сразу же после стрижки клиента я отметил в его истории дополнительные факты преследований. В частности, от его имени было сказано: «возвращаясь поздно вечером из Одессы, куда я каждую пятницу ездил для посещения синагоги, на меня нападали местные антисемиты и избивали, для профилактики. Однажды они причинили мне черепно-мозговую травму, последствия которой проявляются и в настоящее время…»

Кстати, если верить Вове, то когда он, мною остриженный, появился в ресторане Ribs, управляющий категорически запретил ему выходить в зал, где его могли увидеть посетители. Ну, не знаю. Мне его новая прическа нравилась. Возможно, это и послужило основной причиной досрочного расторжения с ним трудовых отношений. Так полагал сам Вова.

Кроме заполнения всех анкет, Вове пришлось сфотографироваться; мы свозили беженца в полицейский участок, где с пальцев его рук сняли отпечатки и заверили таковые. Теперь Вовочкины очумелые ручки отметились и в полицейском участке острова Флориды.

Это досье, с фотографиями, отпечатками и копией паспорта мы упаковали и отправили почтой в миграционный центр, куда-то в Техас.

Не дожидаясь ответа, приступили к поискам работы для Вовы. Переговорили ещё с одной польской пани, недавно начавшей своё дело на юге Флориды. Её услуги ничем не отличались от тех, что оказывала пани Анна. Но пани Грижина была посговорчивей, и не так претенциозна. Через пару дней она связалась с нами и предложила Вове работу в пансионате Caloosa Cаve.

Насколько нам было известно, ещё недавно с этим пансионатом сотрудничала Анна; она направляла туда своих польских кадров. Но это обстоятельство не имело никакого значения для Вовы.

Договорились, что завтра же его отвезут туда и на месте всё покажут. Речь шла об уборке гостиничных номеров.

В этом пансионате, по-прежнему, работал бывший сотрудник Олега, польский дебошир, изгнанный из Холидэй Айл. С его слов, новое место оказалось получше, и он не жаловался по поводу случившегося. Особенно, он хвастал домом, который ему предоставили для проживания на время работы в этом пансионате. Меблированный дом принадлежал хозяевам пансионата, и его предоставили за очень умеренную рентную плату, работающим у них поляку и его жене. А те договорились о проживании с ними, как родственника, ещё одного молодого поляка из бригады Олега. Таким образом, они решили жилищный вопрос достаточно комфортно и дёшево.

На территории Caloosa Cаve размещались два теннисных корта с обычным покрытием и освещением. Оказалось, что наши польские коллеги по вечерам гоняют там мячи с помощью ракеток, и называют эту игру теннисом. Они и нас приглашали в гости, поиграть с ними в мячик.

Место нравилось мне. Собственниками гостиничного хозяйства был какой-то супер старый и богатый дед и его сынок пенсионного возраста. Остальные несколько человек были наёмными работниками.

По утрам Вову подбирали в условленном месте у дороги и увозили на работу, а вечером доставляли обратно. Иногда по вечерам мы заезжали в этот пансионат в гости к полякам и устраивали русско-польские теннисные турниры, которые затягивались до поздней ночи. Поляки, особенно, старший, невзирая на свои неуклюжие навыки теннисистов-любителей, очень ревностно переживали хронические поражения. В отместку, он постоянно напоминали нам о том, что Украина когда-то была польской территорией. Мы не возражали; продолжали обыгрывать их, отмечали, как они, ещё недавно, все учили русский язык в школе.

По окончанию ночных состязаний, они всегда, довольные и уставшие, признавали, что им было интересно играть с нами, и приглашали приезжать чаще.

Мое пользование нашим совместным автомобилем носило пассажирский характер. В отличие от Олега, у меня не было ни водительской лицензии, ни интереса к вождению. Иногда, возвращаясь поздно домой из Caloosa Cаve, я усаживался за руль и под руководством рядом сидящего земляка вёл машину по ночной дороге. Олег советовал мне сдать экзамены и получить лицензию, что может пригодиться, хотя бы, как документ.

Экзаменовали и выдавали лицензии там же, где мы получали идентификационные карточки, и занимались этим те же молодые женщины в форме. Когда я обратился к ним по этому поводу, они изъявили готовность проэкзаменовать меня, хоть сегодня же.

Процедура проста. Необходимо предъявить документ, удостоверяющий личность. Получив ваш документ, служащая что-то проверяет по компьютеру, и если не находит никаких препятствий, вручает вам карточку с вопросами и вариантами ответов. От вас требуется указать правильные ответы.

С экзаменационным заданием я расположился на указанном мне месте, у них на виду. Одна карточка содержала вопросы о дорожных знаках, а другая — по правилам и прочим заморочкам.

Со знаками особых затруднений не возникло; и я быстренько указал правильные, на мой взгляд, ответы. А вот со второй частью мне пришлось повозиться. Я обнаружил там совершенно неожиданные для себя вопросы-головоломки. Типа: в какую сторону следует повернуть передние колеса при парковке, если склон вперёд, или назад? А также, на что алкоголь воздействует в первую очередь: зрение, чувство дистанции, слух… или чувство юмора? (если таковое имеется).

В этой части на некоторые вопросы пришлось отвечать наобум.

Во времени не ограничивали: раздумывать и гадать можно было сколько душе угодно.

Когда я представил служащей свои ответы, она быстро оценила их и сообщила мне о положительных результатах в части знания дорожных знаков. А что касается правил дорожного движения, то здесь приговор оказался недостаточно положительным. Как она сказала: хорошо для первого раза, но недостаточно для выдачи лицензии.

Насколько я заметил, результаты моей попытки она зафиксировала. После всего, подвела итог: мне остаётся сдать экзамен по правилам и вождению. К знакам возвращаться уже не нужно. Вручила мне брошюру и рекомендовала прочитать это и подготовиться.