ПАРАЛЛАКС 606. Том II - Ganymede Eossky

поток, и в ход наконец-то пошла печь... - остановившись, Давид похлопал Антона по внутреннему карману его куртки. - Ты ведь помнишь главу, в которой пройдоха Нобуюки рассказывал сёстрам о жестоком убийстве его матери?.. Это сделали мы с Фальстрёмом... Мы выследили эту женщину, вынудили её застрелиться, а после сожгли её тело вместе с домиком. Предать усадьбу пламени было личной просьбой Ютака; полагаю, для него это имело некий сакральный символизм. Затем мы отыскали Таке в Дронариуме. Вкололи ей снотворное, незаметно донесли до лифта и перенаправили в нашу реальность... Проецировать все эти события на свои психотравмы или же нет, решать тебе.

Пока Антон переваривал услышанное, Мариус подошёл к двери с позолоченной табличкой «60607». Он толкнул её, но дверь оказалась заперта. Заворчав, Давид полез во внутренние карманы - в мозолистых ладонях блеснул перочинный ножик. Поддев засов, он приподнял лезвие, и дверь скрипнула.

- Вот мы и на месте... - Мариус спрятал ножик за пазуху. - Подойди-ка поближе, я пересинхронизирую очки.

Бойченко послушно встал рядом. Пока Давид копался в настройках мирророкуляров, Антон приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Высокий шкаф у двери, комод, двуспальная кровать. Всё чистое-белое, как в больнице. Когда очки осветили дальний край комнаты, по спине Бойченко пробежали мурашки: вдоль стены ровной шеренгой выстроились дети. Замерев, точно статуи, эти семеро стояли спиной ко входу и, казалось, даже не дышали. Антон узнал двоих из них. В белокурых кудрях Селестины, самой маленькой из всех, красовался пышный розовый бант. Слева, с худенькими ручонками-тростинками, сутулился Ваня Макеев. Остальных пятерых, примерно одного с ними возраста, Бойченко видел впервые.

- Ванёк!.. Селестина!.. - шёпотом прокричал Антон, но дети не откликнулись.

Подтолкнув Бойченко в комнату, Мариус зашёл следом и запер дверь на засов.

- Ты чего разорался, амиго?

- Эта малышня... - Антон кивнул на детей. - Я знаю двоих из них. Они встретили меня, когда я попал в Дронариум... С ними ещё был Вэйж, катиец-забияка... - подбежав к детишкам, Бойченко аккуратно потрогал их за плечи. - Ребята, а где Вэйж?.. Ребят?.. Неужели его?.. - замершие дети хранили молчание, и Антон обернулся: - Почему они не реагируют?

- Полагаю, детвора в шоке. В состоянии аффекта... Забей, мы всё равно ничем не сможем им помочь. Учитывая запасы параллаксной энергии, лифт сможет переместить только двоих.

- Мы реально бросим их здесь?

Давид встал напротив шкафа:

- В этих катакомбах и помимо них малышни хватает. Всех всё равно не спасти. Прекращай скулить и топай сюда.

Антону ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться.

- Нам что, снова в шкаф? - недовольно спросил он.

- В этом шкафу потайной ход, ведущий к зеркальному лифту. Надо бы только вспомнить код от цифрового замка... - Мариус задумчиво почесал бороду. - Вечно у меня проблемы с цифрами... О, стоило пожаловаться, как сразу вспомнил. Как пить дать, твоя аура.

Когда Давид распахнул шкаф, их встретили плотно висящие на вешалках туники. Давид раздвинул их в стороны - у задней стенки, возле цифровой панели, стоял Вэйж Зихао. В руках малец держал здоровенную рацию со светящимся экраном и множеством кнопок. Поначалу Бойченко обрадовался этой встрече, но чем дольше длилась скользкая молчаливая пауза, тем больше он понимал, что здесь что-то не так. Рассмотрев лица мужчин, мальчишка побледнел. Давид посмотрел на Вэйжа, Вэйж - на Антона, Антон - на Давида. Далее всё происходило, как в замедленном боевике. Давид выхватил из-за пазухи выкидной нож. Щёлк! - лезвие выскочило из рукояти. Бойченко попытался окликнуть Мариуса, но тот грубо отстранил его. Вытянув рацию вперёд, Вэйж нажал на кнопку, и из динамиков вырвался сухой старческий голос. Глас, спокойный и властный, словно безлунная звёздная ночь:

- Замри.

Давид встал, как вкопанный. Веки его заморгали, точно затворы фотоаппаратов, а пальцы сжали нож так сильно, что костяшки пальцев побелели. Казалось, ещё немного - и бразилец окаменеет, как от лика медузы Горгоны. Обняв рацию, Вэйж перевёл коварный взгляд на Бойченко:

- Не вздумайте рыпаться, Антон Егорович. Сделаете глупость - я нажму на кнопочку. Бородатый Иуда скрутит вас на пару с моими детишками, вы и пискнуть не успеете.

* * *

Раскалённая тишина Минарета рвала молекулы воздуха в клочья.

- Творец, поспешите. Вражеские Цоколи уже на подходе, - с ещё большей настойчивостью повторил Гоголон.

- Вы дождётесь меня, Синигава-сан!.. - потребовала Задира, пронизывая голограмму Ютака испепеляющим взором. - У меня целая кипа вопросов, и вы ответите мне на каждый.

- Я помог вам всеми возможными способами, но вы всё-таки потерпели крах. Боюсь, что теперь, когда вестники апокалипсиса выследили вас, у мира нет ни единого шанса.

Кимико вскочила на ноги и решительно хрустнула пальцами:

- Если бы я рыдала каждый раз, когда меня списывают со счетов, я бы уже выплакала глаза. Ждите, и точка!

Выбравшись из Минарета, Задира запрыгнула в Цоколя. Пока она пристёгивалась и надевала шлем, к ней обратилась Тихоня:

- Какие идеи?

- Идея одна - превратить этих адских выродков в слякоть, а после добраться до родителей и забыть всё это, как страшный сон.

- Их пятеро, и они в аналогичных машинах. При таком соотношении сил нас ждёт безоговорочное поражение.

- Они умеют разве что прятаться в них и выкашивать безоружных! - вслух прокричала Задира, хватаясь за рычаги. - Хватит уже бегать! Хватит! За моими плечами годы тренировок по рукопашке и две сотни игр. На моей голове шлем. У меня есть ты и Гого. Старшая делала этого робота под себя, так что мы справимся... Гоголон, ты займёшься ускорением моих рефлексов. Выжми из этого богатыря всю мощь... Тихоня, ты станешь моим переферийным зрением. Включай логику и следи за техническими показателями.

- Сестра, это безумие.

- Безумие - это сновать от них по всему Дронариуму в поисках тайной комнаты... У нас нет другого выхода!

- Твоя истерика на третьем уровне однажды уже загнала нас в тупик.

- И, тем не менее, мы вырвались из мёртвой петли! Я не стану убегать, и точка! Мы столкнём выродков с моста,