По средам мы носим чёрное (СИ) - "Vastise"

— Продал душу, — попытался отшутиться мужчина.

Это была очередная ошибка. Блэкли тут же прикрыла рот рукой, будто сразу все поняла.

— Сделка? — воскликнула Джейн. — Умоляю, не говори, что вы заключили сделку. Последствия могут быть необратимы…

— Мне все равно.

— Я понимаю, ты любишь ее, но со злом нельзя торговаться, нельзя договориться, — девушка вцепилась в его плечо. — Все равно проиграешь…

Малфой воспользовался моментом. Один вдох, один выдох. Переместить сразу четверых волшебников было нелегко, но фиолетовая магия помогла справиться. Голова раскалывалась, словно он не спал несколько дней. Или столько же времени пил.

— Я не виню тебя, но послушай хотя бы… — Джейн практически бежала за Драко, который шел так быстро, как только мог.

— Если ты не поняла, я повторю еще раз: мне плевать. Абсолютно все равно. Она — вот что главное.

— Хочешь сказать, что Эрида просто так отказалась от добровольной жертвы, которая привела ее в наш мир? Что ты пообещал? — поддержал свою невесту Блейз.

Малфой шагал к топям, игнорируя комментарии своих друзей. Ничего не существовало, кроме нее. Ничего не имело значения. Если нужно будет сжечь всю Англию, Европу, континент ради ее жизни, то Драко без раздумий наколдует Адское пламя.

Забини не прекращал донимать друга вопросами. Пытался выведать, какую именно цену ему пришлось заплатить за спасение Грейнджер. И что это могло значить для остальных. Звук голоса Блейза раздражал. Все раздражало.

Малфой чувствовал исходящий от девушки хаос. Его тело стремилось поглотить каждую каплю пронизывающей насквозь магии. Забрать все себе. Дать ей вздохнуть свободно.

— Забини, что ты хочешь от меня? — резко развернулся мужчина. — Ты чего ждал, Салазар тебя раздери? Что я иду угостить Эриду лимонными дольками?

— Просто ответь, что она…

— Что это изменит? Скажи мне, если бы там была не Гермиона, а Джейн, ты бы задавал такие же вопросы? Тебя бы совсем не волновала цена, не так ли? Тогда скажи, пожалуйста, какого дьявола ты мне устроил допрос?

— Именно поэтому я и спрашиваю! — зло прошипел Блейз. — Ради Джейн я бы отдал свою, твою и еще парочку сотен жизней, даже не задумываясь…

Блэкли молча подняла глаза на своего жениха, словно услышала что-то, что не должна была услышать. Она нервно покрутила обручальное кольцо, погрузившись в собственные мысли, едва передвигая ногами. Страх проникал глубоко под кожу, вгрызаясь в мышцы острыми зубами. Только не это.

Ведьма сжала губы и нервно сглотнула. Что бы не случилось, нельзя допустить, чтобы Блейз… Ни за что. И даже не потому, что она любит его больше всего на свете. Главная причина крылась не в сильной и сжигающей все вокруг любви. А в страхе. Прожить без него хотя бы день. Страшнее пытки не придумаешь.

Отец бы назвал ее мысли отвратительным эгоизмом. Только вот именно жизнь мистера Блэкли после смерти ее матери стала самым ужасным кошмаром. И Джейн этого точно не допустит.

Она даже не заметила, как волшебники подошли к двери, за которой скрывались исцеляющие топи мэнора.

Оставалось надеяться, что они помогут Гермионе прийти в себя. Присутствие в ее теле сильного божества выкачало из нее все силы. Главное, что она жива. Все остальное решаемо.

Драко опустил в воду хрупкую девушку, которая едва дышала. Голубоватое сияние окрасилось в ядовито-зеленый цвет там, где его руки касались прозрачной глади. Ни один мускул на остром лице не дрогнул, словно так и должно быть.

— Разве Гермиона не успела извлечь…? — Джейн не смогла договорить.

Возможно, впервые в жизни не знала, какие слова правильнее всего подобрать в такой ситуации. Как спросить насчет проклятия, которое кромсало на куски?

— Ничего страшного, не волнуйся, еще успеет, — Малфой улыбнулся лишь одним уголком губ. — Времени полно.

Он лгал. Блэкли чувствовала это всем нутром. Даже не моргнув, даже не засомневавшись хотя бы на секунду, даже не пряча серых глубоких глаз. Совсем другое смирение Драко Малфоя. Без сожаления, без злости, без угрызений совести.

Будто он готовился встретить смерть как старого друга, сжав плечо и тепло улыбнувшись.

— Рад твоему оптимистичному настрою. Ладно, насчет Эриды ты не хочешь говорить, черт с тобой. Что по поводу Димитровой? — Блейз обратился к Драко, чем вывел девушку из размышлений.

— А что с ней?

— Похоже, что хаос тебе окончательно мозги выбил, — Забини недовольно хмыкнул.

— Мы знаем, что она сейчас готовится напасть. Мы должны играть на опережение. Я должен, — Драко кивком указал на дверь. — Гермионе нужна тишина и покой.

— Начинается песня сначала… Когда до тебя уже дойдет, что мы одна команда? Мало ты натворил делов со своими планами за моей спиной?

— Блейз…

— Хватит уже. С шестого курса этой херней занимаешься: думаешь, что все на твоих плечах и кроме тебя никто не справится со спасением мира. Мы здесь тоже как бы не карточки от шоколадных лягушек собираем, — отмахнулся Забини. — Умнее всех что ли? Почему не рассказал правду раньше?

— Не в этом дело…

— А в чем, Малфой? В твоем самолюбии? Желании контролировать даже ритм дыхания домовиков? В идиотском самопожертвовании?

— В том, чтобы мои близкие не испытывали боль от потери. Это называется брать ответственность за свою семью, — спокойно ответил Драко. — И до определенного момента у меня это получалось.

— Прекратите оба. Голова кругом идет, — недовольно проговорила Джейн. — Блейзи, отругаешь своего друга после, давайте лучше подумаем, что нам делать в этой ситуации.

Мужчины перевели взгляд на ведьму, которая выгнула бровь и вздернула подбородок. Как будто пыталась быть такой же жесткой как они.

Забини едва сдержался, чтобы не улыбнуться. Его милая фея храбрилась и хотела отчитать их как мальчишек, но выглядело это совсем не грозно, а презабавно.

— Не нам, а мне. Вы останетесь присматривать за Грейнджер, — отрезал Драко. — Она в любой момент может очнуться и…

— И тут же отрежет мне голову, что ты отправился разбираться с Кирин один. Чем я заслужил такую ужасную смерть?

— Вы там будете только мешаться. Да и Дафне может пригодиться помощь, вдруг Уизли не доверился ей…

— Мы неправильно распределили ресурсы и силы изначально, — задумчиво протянула Джейн. — За Димитровой надо было послать Делоурс вместе с Гринграсс… От темной бы и следа не осталось.

— Что, прости? — удивленно уставился на невесту Блейз.

— Дорогой, нельзя отрицать тот факт, что твоя мать очень опасная женщина. А Дафна… Помолимся богам, чтобы она не перебежала на сторону Кирин, иначе мы будем мертвы в течение трех минут. Четырех, если Гринграсс отвлечется на обожаемую сестру.

Драко молчал. Он еще не определился, как именно относиться к мадам Забини после того, что та сделала. Ведьма просто не имела права исполнять такое желание Нарциссы, но с другой стороны… Разве Малфой сам не жертвовал всем ради семьи? Разве он не отдал все, что имел, чтобы никто не пострадал в этой бойне?

— Вы слышите?

Драко посмотрел на Джейн, пытаясь понять, о чем та говорит. За дверью, где в топях лежала Гермиона, стояла абсолютная тишина. Ни единого звука. Только его дикая энергия внутри чувствовала то, что слуху не было доступно.

— Дорогая, я ничего…

— Тише! Вот сейчас!

Блэкли показала рукой наверх. Раздался громкий топот, звук каблуков., странная возня и крики. Как будто кто-то ходил по поместью и искал что-то. Или кого-то.

— Гермиона очнулась, я чувствую это. Нам нужно убираться отсюда, здесь не безопасно. Блейз, забери девочек в Забини-де-ла-Руш, я приду позже, когда запечатаю ворота мэнора, — негромко сказал Драко.

— Это натерреры. Димитрова давно бы уже напала. Опять повторю, мы уйдем либо все, либо никто, — отрезал мулат, скрестив руки.

Ему уже порядком надоело терпеть все то, что устраивал Малфой. Делишки за спиной, желание побыстрее умереть, принести себя в сакральную жертву. Они столько раз выходили сухими из воды, и, черт побери, выйдут еще раз.