Гарри Поттер и Наследники Слизерина - Fidelia

— Всё отлично. По крайней мере – более или менее.

— Поговаривают, что ты станешь Волшебницей Года!

— Да ладно, рыжий пройдоха, ты мне льстишь! – добродушно укорила его Мелисса. – Ты‑то хоть женат?

— Ты что, смеёшься надо мной? Где ты видела девушку, достойную меня? Разве что ты сама! – они дружно рассмеялись, но вид у Мелиссы стал ещё более озабоченный. Что‑то её явно беспокоило, грызло изнутри.

— Мисс Найтингейл! – Мелисса обернулась на голос. Перед ней стоял Люпин.

— Ой, Римус! Вы приехали!

— Конечно, я же вам обещал, – и Люпин тоже обнял Мисс Найтингейл.

— Ах, как трогательно! Впору мне прослезиться и тоже полезть к вам с объятьями и поце–луями, Мелисса! – раздался рядом голос наконец‑то прибывшего Люциуса Малфоя. – Самая завидная невеста года в кругу поклонников! Может, мне развестись и тоже присоединиться? Я на многое готов ради возможности вас поцеловать! – желчно проговорил он.

Все буквально остолбенели от его грубости, Мисс Найтингейл невольно покраснела.

— Что, на вашу долю совсем ничего не досталось? Какая жалость, идите к своей пресной жене, она вас утешит. Не хотите ли сесть в Азкабан за прилюдное оскорбление? Вы и так по краю ходите! – отбрил его подошедший Снегг и посмотрел Малфою прямо в глаза. Откуда‑то появился Нюхалз – разве мог Сириус пропустить такое мероприятие? – и, прижавшись к ногам Мисс Найтингейл, угрожающе зарычал на Малфоя. Подошедшая Тонкс, никогда не отличав–шаяся сдержанностью, с угрожающим видом шарила по карманам в поисках палочки.

— Всё–всё–всё! – Малфой насмешливо поднял руки вверх в знак того, что сдаётся. – Мелисса, меня насильно убедили в вашей непорочности. Ухожу, ухожу. У вас такие грозные защитники… Даже эту собаку–Блэка и то очаровали… Мисс Найтингейл, ведь вас теперь так зовут… – Он мерзко улыбнулся и пошёл прочь, основательно подпортив всем праздничное настроение. Мелисса побледнела, но заставила себя улыбнуться.

— Что это он имел в виду?.. – пробормотала она, ни к кому особенно не обращаясь. На лице её была написана тревога. – Ну что ж… э–э-э… Я… – она подняла глаза и оглядела стоящих перед ней мужчин, жадно ловящих каждое её слово. Лицо её исказилось, будто она только что осознала что‑то крайне важное, словно получила ответ на вопрос, который давно её мучил. Она медленно переводила взгляд с Чарли на Билла, с Билла на Люпина, с Люпина на Снегга, со Снегга на Нюхалза–Сириуса, застывших в ожидании, и глаза её всё больше и больше округлялись.

— Ч–Чарли, можно тебя на минутку… – сказала она, невольно заикаясь.

Они отошли, встав под самой балюстрадой, чтобы остальные не могли их слышать, и стали тихо говорить. Гарри и Рону было их отлично видно, но почти не слышно из‑за гула, царящего в холле. До них долетали лишь обрывки фраз, поглощаемые шумом толпы. Мисс Найтингейл отчаянно жестикулировала, а у Чарли был очень виноватый вид.

— Что ты наделал… кому ты подлил в последний раз… На Вечере Встречи Выпускников?

— Я не думал… раньше не получалось… Просто шутка!

Гарри и Рон судорожно зашарили по карманам в поисках ушек–подслушек, чтобы не пропустить что‑нибудь важное и, выудив их наконец, спустили кончики вниз. Слышно стало гораздо лучше.

— Кому? Кому из них ты подлил неготовое ещё зелье? Биллу, Люпину, Снеггу, Малфою, да? Себе тоже? Отвечай! Не молчи! – Мелисса была явно на взводе.

— Ну да… всем нам… И ещё тому прихвостню Ты–Знаешь–Кого, крысёнышу Петтигрю. Раньше твоё варево никогда не срабатывало. А тут я подумал – а вдруг дело во мне? Вдруг это на меня оно не действует, потому что я рыжий, или потому что родился в ноябре в год козы… Да мало ли, почему ещё! С этими волшебными экспериментальными зельями никогда ни в чём нельзя быть уверенным… Ну, я и подлил немного тем, кто сидел поблизости, просто так, в шутку… Помнишь, тогда все те, кто опоздал, сидели за одним столом. Я незаметно подлил зелье в вино, у меня была с собой бутылочка. Ты же вино не пила, а все остальные пили, вот всем и досталось. Да я это просто так сделал… Я же не знал, что на этот раз оно сработает!

— Я не понимаю… Не понимаю, отчего же оно подействовало?.. Оно же должно было повлиять лишь на того человека, которому я бы по–настоящему нравилась… Оно первоначально должно было работать по этому принципу. Как же так, почему оно подействовало на всех? Почему… Я не понимаю…

— А тебе никогда не приходило в голову, что тебя все любят?! – зло отозвался Чарли. – Тебя просто невозможно не любить! К тебе все тянуться как к солнышку! Ты обладаешь огромной способностью нравиться! Неужели ты за всю жизнь не поняла, как ты действуешь на людей? Окружающие сразу же начинаются ссориться за твоё внимание и ревновать тебя друг к другу! Не удивительно, что тебя выжили из Министерства, они просто не могли решить, в какой отдел тебя отправить, чтобы ты своим присутствием не стопорила всю работу. Тебя и отправили к моему отцу, потому что там ты всё время была на выездах, не смущая окружающих сотрудников своим присутствием! Да тебя же и так все любят, и без всякого дурацкого напитка!!! Этому нельзя противостоять! Дошло наконец!!!

— О–О-О… НЕ–Е-Е–Т… – простонала Мелисса сквозь стиснутые зубы. – Я ЖЕ НАПОЛОВИНУ ВЕЙЛА!!!

— Ты… КТО–О-О? – не поверил своим ушам Чарли.

— Тебе не послышалось.

— Но… но почему я не знал?

— Никто не знал! Я сама не знала! Мама сказала, только когда мне исполнилось пятнадцать. Родители скрывали от меня, чтобы я не чувствовала себя изгоем, обособленно…

— Понятно… И что же теперь со всеми ними делать? – Чарли кивнул на мужчин, стоящих поодаль и враждебно смотрящих друг на друга.

— Ты хотел сказать что со всеми нами делать? – рассерженно поправила его Мелисса. – Не знаю, что делать, ты эту кашу заварил, тебе её и расхлёбывать… Ладно, у меня есть два новых почти готовых зелья, Один шаг и Антивейла. Они обладают обратным действием. Я целый год проводила опыты и…

— На ком же ты их ставила?

— На профессоре Снегге.

— Ага! Я так и знал! – ревниво воскликнул Чарли. – Я всегда знал, что он к тебе неравнодушен! Не зря ты всегда была его любимой ученицей, не зря! Никогда не забуду тот нагоняй, который он нам устроил, застукав под лестницей, настоящая сцена ревности!

— Да что ты, Чарли, что ты такое говоришь? Он же обвинил нас в нарушении дисциплины, школьных правил и тому подобной ерунде… — хваталась она за соломинку, переживая за чужую репутацию.

— А с чего он по–твоему на меня так взъелся потом? Я же по всем предметам высший балл получил на Тритонах, кроме Зельеварения, и всё из‑за того случая. Он же мне житья потом не давал! И всё из‑за тебя!

— О–о-о… Я с вами с ума сойду… – простонала Мелисса.