Власть книжного червя. Том 4 (ЛП) - Kazuki Miya

— Ух, я постараюсь.

Матушка, пожалуйста, посмотрите правде в глаза! Смотрите, у Фердинанда нет ни капли доброты, ни нежности, о которых вы пишете в своих рыцарских рассказах!

Мы вернулись в замок посреди сильной метели. Я влетела в дверь, которую Норберт держал открытой, и через мгновение она закрылась за мной.

— С возвращением, леди Розмайн, — сказал Норберт, беря меня за руку и помогая выйти из Лесси. Похоже, он уже отдал все необходимые распоряжения, так будто из ниоткуда появились слуги, чтобы начать выносить багаж из моего Пандабуса. Однако он был не единственным, кто пришел поприветствовать меня.

— С возвращением, леди Розмайн, — эхом отозвалась Эльвира, появляясь со своими слугами, чтобы приветствовать меня в замке. — Я так долго ждала Вас. Не пойти ли нам в другое место и не спеша обсудить вопросы печатного дела?

Том 4 Глава 344 Матушка и печатное дело в Хальдензелле

— А теперь давайте поторопимся и переоденем вас, — сказала Рихарда. — Леди Эльвира ждет.

Как только мы вернулись в мою комнату она быстро начала снимать с меня теплые слои одежды, — Как только ты переоденешься, мы возьмем короб в котором лежит подарок для леди Эльвиры и пойдем в гостиную в главном здании. Все уже подготовлено заранее.

Нам с Эльвирой предстояло обсудить книги, существование которых следовало держать в секрете, поэтому я взяла с собой только Оттилию в качестве сопровождающей и Ангелику в качестве рыцаря-стража. Оттилия была в хороших отношениях с Эльвирой; они часто встречались наедине, и, похоже, Эльвира лично интересовалась у той, не согласится ли она стать моей служанкой, когда я впервые приехала в замок.

Рихарде тем временем придется остаться и разложить весь багаж, который я привезла из храма. Фердинанд распорядился, чтобы вещи Хиршур хранились в моей комнате.

— Рихарда, в этих коробах все вещи лежат упорядоченно, а в этих нет.

— Не беспокойтесь, миледи. Я способна это определить по биркам на них.

— Спасибо, что пригласили меня, — сказала я, садясь.

Оттилия улыбнулась в ответ: — Это чаепитие было разрешено, чтобы вы могли найти утешение в общении с семьей, поэтому не стесняйтесь чувствовать себя чуть более непринужденно, — ответила она.

Как только Эльвира отпила чаю и откусила по кусочку от каждого вида сладостей, наша встреча наконец-то могла начаться по-настоящему. Встретившись с ней взглядом, я заметила, что в её темно-карих глазах играют задорные искринки.

— Розмайн, скажи на милость, ты уже читала мои книги?

— Боюсь, не полностью. Я закончила только одну рыцарскую историю. Я еще не провела в замке ни одного дня, и там была записка, в которой говорилось, что я должна держать их постоянно в своей комнате, — сказала я, показывая, что полностью выполнила ее инструкции.

Эльвира удовлетворенно кивнула: — Самое главное-сохранить их в тайне. Широкая общественность не должна о них узнать.

— Хотя я их пролистала, и должна сказать… Матушка, ты нашла превосходного иллюстратора. Качество рисунков поразило меня.

Я имею в виду, что Фердинанд слишком красив. Я улыбнулась, держа свои мысли в секрете.

При этих моих словах лицо Эльвиры просияло.

— Охохо. Я замечательно справилась с этим, не так ли? Я заказала эти рисунки, как только нашла иллюстратора. Ни одна любовная история не обходится без иллюстраций таких красивых людей.

Похоже, что матушка была мотивирована сделать сборник рыцарских историй, ориентированных на романтику, после того, как увидела мою собственную коллекцию, в частности иллюстрации, которые предоставила Вильма, за основу для которых был взят Фердинанд.

— Но, матушка, раз уж тебе нужно скрывать эти книги от Фердинанда, разве ты не ограничиваешь круг тех, кому сможешь их продать? Разве Гиб Хальденцель дал разрешение на это, хотя и знал, что это не пойдет на пользу продажам?

— Книги, которые я тебе подарила, были сделаны специально для моих друзей. Те, что продаются в Хальденцеле, содержат иллюстрации другого художника, так что нет никаких трудностей с продажами.

Постойте ка… Значит, это одни и те же книги, только с разными иллюстрациями? Это только мне кажется, или это обернется сильнейшей головной болью для Гила и других…?

Насколько мне было известно, в мастерской Розмайн была произведена первая партия печатной продукции для нужд Эльвиры. Мне дали отчет, в котором говорилось, что она взяла все оставшиеся после печати материалы и оттиски себе, не оставив даже неудачных образцов с ошибками, но я не слышала, чтобы они использовали два отдельных набора иллюстраций.

— Я не получала никаких сообщений о существовании двух наборов иллюстраций, — заметила я, — даже когда самолично разговаривала с работниками из мастерской.

— Я постаралась донести до представителей компании Плантен, что эти сведения не должны просочиться ни при каких обстоятельствах. Мне было любопытно проверить, насколько хорошо они умеют хранить свои секреты, и я рада видеть, что у мастерской Розмайн действительно есть преданные работники.

Отпив чаю с довольной улыбкой, Эльвира продолжила: — Я знала, что компания Плантен серьезно относится к хранению секретов своих клиентов, но невозможно было сказать, сколь много времени пройдет, пока те, кто работают в мастерской храма, не сообщат об этом лорду Фердинанду. Но если они и тебе не сказали, Розмайн, я уверена, что они унесут эти сведения с собой в могилу. Ах, каким же облегчением было узнать об этом.

Эльвира продолжила расхваливать моих подчиненных.

— Печатное дело во всем Хальденцеле может перестать существовать, если лорд Фердинанд узнает об этих книгах. Боги мои, мой брат никогда не простит мне этого, — сказала она.

Оказалось, что любовные истории, напечатанные в Халденцеле, продавались даже лучше, чем ожидал гиб, поэтому он намеревался продолжать развивать печатное дело и дальше. — Я надеюсь в следующий раз написать книгу о днях лорда Фердинанда в Королевской академии. Боюсь, однако, что даже подменных иллюстраций будет недостаточно, чтобы скрыть естество книги, и поэтому я боюсь начинать её.

— Э-э, я думаю, он наверняка заметит подобное. Это слишком опасно.

В историях о времени пребывания Фердинанда в Королевской академии было так много невероятных поворотов и событий, что в них почти невозможно было поверить. Конечно, это была бы превосходная книга — даже серия превосходных книг, — но описываемый в них человек несомненно узнал бы себя в герое книги.

— Лорда Фердинанда и по сей день помнят в Королевской академии. Он, без сомнения, частая тема на чаепитиях, хотя в то же время некоторые не любят, когда о нем упоминают. Я собрала много сведений о нем, матушка, если ты конечно захочешь просмотреть их, — сказала я, заставляя Оттилию принести короб, который должен был послужить моим подарком. Внутри были собраны рассказы о Фердинанде, которые Родерик так усердно собирал и после организовывал их по порядку.

— О! — Воскликнула Эльвира. — Какой великолепный подарок. — Она сразу же открыла короб, тут же принявшись изучать его содержимое.

Знаете, я тоже хочу почитать матушкины книги. Хотя желательно без иллюстраций Фердинанда.

Эльвира действительно любила знать все о Фердинанде. Читая собранное, она делала комментарии вроде: “О, так вот как об этом событии говорится в записях” и “Романтика-самая важная часть, но здесь о ней нет никакого упоминания!” Она быстро разделила все на сведения которые уже знала и не знала.

— Большая часть того, что я знаю о лорде Фердинанде, исходит от Экхарта, так что мне нравится видеть, как другие герцогства говорят о нем, — сказала Эльвира, закончив первый просмотр бумаг. С тех пор как Фердинанд окончил Королевскую академию, рассказы о нем становились все более и более преувеличенными, что сделало некоторые истории особенно интересными.

— Эти сведения собрал первокурсник по имени Родерик, — сказала я.

— Это тот самый средний дворянин из бывшей фракции Вероники, который обманул лорда