Тьма сгущается - Гарри Тёртлдав

— Весьма разумно, сударь, — промолвил он к явному облегчению Бринко. — В нашей стране лагоанцев считают болтунами.

А лагоанок — распутницами, но после Костаке Корнелю предпочел не вспоминать об этом.

— Я рад видеть, что эта репутация не вполне заслужена.

— Не вполне, — сухо подтвердил Бринко. — Стараемся, как можем.

— Будем надеяться, что этого хватит, — отозвался Корнелю.

Всех его усилий на службе родине не хватило. Теперь он вернулся на войну. По крайней мере, воевать он умел.

Вернувшись в Каяни, Пекка пожалела, что вообще выбралась в Илихарму. Разумеется, никакого значения ее присутствие в столице не имело: альгарвейцы ударили бы по городу, даже если бы там не проводили опасный опыт. Логически рассуждая, чародейка сама это признавала. Но логика не всемогуща. У Пекки о сих пор волосы вставали дыбом при мысли о том, что чародеи короля Мезенцио могли прознать о ее затее и подгадать с ударом, чтобы разрушить ее планы.

— Полная ерунда, — заявил Лейно. — Если бы альгарвейцы вышли на твой след, они бы до сих пор гонялись за тобой. Раз этого не происходит — значит, ничего и не было.

Супруг чародейки был невозмутим и логичен — прекрасные качества для волшебника. А Лейно был выдающимся чародеем, хотя склад его ума был более практический, чем у жены. Обыкновенно его здравомыслие успокаивало Пекку, на что Лейно и рассчитывал, но на сей раз оно только раздразнило чародейку.

— Знаю! — огрызнулась она. — Головой — знаю! — Она постучала себя по лбу. — А вот тут, — она похлопала себя по животу, — кошки скребут!

Лейно сменил тему разговора, что было весьма разумно с его стороны:

— Как думаешь, когда вы готовы будете повторить опыт?

— Не знаю, — ответила чародейка. — Просто не знаю. Мне потребуется поддержка Ильмаринена и Сиунтио, а только силы горние знают, когда оба магистра сумеют выбраться к нам. И даже если сумеют…

Голос ее пресекся. Чародейка посмурнела.

— Было бы намного проще, если бы князь Йоройнен не остался под развалинами дворца, да? — тихо спросил Лейно.

Пекка кивнула. Гибель князя тоже снедала ее.

— На самом-то деле это он свел нас всех, — промолвила она. — Он единственный верил, что у нас все получится, и вселял веру в других. Без него мы можем попросту остаться без финансирования. — Она закатила глаза. — Без него у меня уже начались проблемы с достопочтенной профессоршей Хейкки!

Глава тавматургического факультета городского колледжа Каяни специализировалась на ветеринарной магии. Следующая новая идея профессора Хейкки окажется первой. От раздражения, что Пекка не отчитывается перед ней в своих опытах, госпожа деканша попыталась урезать ей бюджет. Князь Йоройнен покончил с этим и напомнил профессору Хейкки, что задача чародея — не только заседать на факультетских собраниях. Когда князя не стало, деканша тихой сапой принялась возвращать себе утеряннную власть.

Прежде чем Пекка успела добавить хоть слово, из кладовки донесся ужасающий грохот. Супруги ринулись туда — выяснить, что случилось, — и едва не стоптали по дороге метнувшегося навстречу Уто. Мальчик едва успел принять вид почти сверхъестественной невинности, прежде чем отец его рявкнул:

— Что это было?

— Не знаю! — выпалил Уто так самоуверенно, как умеет только мальчишка шести лет.

Пекка приняла вызов.

— Ну а что ты делал в кухне?

— Ничего!

Лейно взял сына за плечи и ловко развернул.

— Это ты каждый раз говоришь — и каждый раз врешь. Пойдем посмотрим.

На кухне было все как обычно… пока Пекка не отворила дверь кладовой. Одна из полок оторвалась от стены и рухнула вместе со всеми припасами, образовав на полу впечатляющую кучу.

— И как это вышло? — поинтересовалась Пекка. В голосе ее ужас мешался с восхищением.

— Не знаю! — серебряным колокольчиком прозвенел Уто.

— Ты снова лазил по полкам, — заключил Лейно. — Ты знал, что будет, если ты снова станешь лазить.

Конечно, Уто знал. И, конечно, даже не подумал вспомнить об этом. Без сомнения, мальчишка убедил себя, что не попадется, сколько бы ни шалил, нарушая родительский запрет. «Поразительно, как некоторые взрослые напоминают детей», — мелькнуло в голове у Пекки.

И теперь, попавшись, Уто повел себя точь-в-точь как эти взрослые.

— Папа, не на-адо! — заныл он, вспомнив про обещанную кару. — Я больше не бу-уду! Правда-правда! Обещаю!

— Ты уже обещал, — напомнил Лейно. — И нарушил свое слово. Настоящие куусамане так не поступают. Так что твой плюшевый левиафан на неделю отправится на каминную полку.

Он двинулся в сторону детской.

— Не-ет! — взвыл Уто, и разрыдался. — Так нечестно!

— Честно-честно, — вмешалась Пекка. — Ты не сдержал слова. Как можно тебе верить, если ты слова не держишь?

Уто не обращал внимания ни на ее слова, ни на что бы то ни было, кроме своей чудовищной потери.

— Я же не могу спать без моего левиафанчика! — простонал он. — Ну как я смогу без него заснуть?!

— Придется попробовать, верно? — спокойно промолвила Пекка.

На самом деле она в ужасе ждала, как будет укладывать сына в постель без любимой игрушки, но показывать этого не собиралась.

— Может, в следующий раз ты подумаешь, прежде чем делать то, что тебе запретили.

— Я больше не бу-у-уду! — возопил Уто отчаянно, словно пойманный на казнокрадстве чиновник.

Шаги Лейно в коридоре возвестили приход катастрофы. Уто ринулся навстречу отцу.

— Мой левиафан!

Пытаясь догнать сына, Пекка проклинала свояка, подарившего Уто злосчастного зверя. Но если бы Олавин не купил левиафана, Уто привязался бы к другой плюшевой игрушке: было их у него изрядно.

— Все. Вопрос закрыт, — объявил Лейно. — А теперь иди к себе в комнату и не возвращайся, пока не перестанешь лить слезы и хлюпать носом.

— А вот буду плакать! — крикнул Уто, выбегая. — Вот все время буду!

Гостиную наполнила тишина — как на поле боя, когда сражение отгремело.

— Уф! — подытожил Лейно и сделал вид, будто утирает пот со лба. — Налью себе стопочку. Я ее заслужил. С тем же успехом полка могла проломить ему голову, знаешь.

— Еще как, — пробормотала Пекка. — Раз уж ты все равно идешь туда — налей и мне. Надо будет привести кладовку в порядок… но только не сейчас.

Из детской доносились душераздирающие всхлипывания: отчасти искренние, отчасти натужные — чтобы родителям стало стыдно. Но Лейно и Пекка не обращали на них внимания. Ближайшими соседями их были сестра чародейки с мужем, а те если и услышат вопли Уто, то решат, что родители выдрали его за дело, а не ради развлечения.