Подарок из Преисподней - Ева Никольская

Мастер Дэ после моих пространных рассуждений о том, что мешать женщине наводить красоту в отвратительных условиях опасно для здоровья, благоразумно не полез под навес, но и далеко не отошел: замер метрах в пяти, продолжая держать меня в поле зрения. Да и пусть стоит. Там дерево, тут желтоволосый мужик в шелковом халате… разноплановый такой пейзаж получается, есть за что взгляду зацепиться. Вот например…

Мысль оборвалась, не успев развиться. Воздух вокруг стал каким-то вязким, тягучим, словно меня вместе со всем окружением окунули в прозрачный кисель. Мастер ринулся вперед, но налетел на невидимую стену и резко отшатнулся. Губы его дрогнули, глаза нехорошо сверкнули, а потом он вдруг стал менять очертания. Человеческая фигура превратилась во что-то белое, бесформенное, с длинными лентами-щупальцами, потянувшимися ко мне сквозь преграду. Лишь бордовая маска и чернота, залившая прорези оставались пугающе-четкими и хищно-холодными. А в следующее мгновение пространство взорвалось яркими вспышками света, утопив в этом фейерверке жуткие отростки, что уже готовы были сцапать застывшую на месте меня.

И я называла это существо мужчиной? Очередная монстрятина на моем пути. Где их разводят в таких количествах, а главное, где прячут от простых людей, которые наивно не верят в чудовищ?

Обдумать данный вопрос я не смогла. Смутные образы и обрывки отчего-то знакомых голосов начали выползать из разноцветных вспышек и плыть ко мне. Все быстрее, быстрее… пока происходящее вокруг не начало напоминать безумное мельтешение неуловимых картинок. Весь этот кошмар обрушился на мою бедную голову, едва не доведя ее до взрывоопасного состояния. После созерцания второй личины Мастера Снов я, как мне показалось, очутилась в круговороте хаотично меняющихся сновидений, прокрученных на слишком большой скорости. И когда рассудок был уже готов меня покинуть, все неожиданно прекратилось. Будто кто-то сжалился над моей несчастной психикой и выключил, наконец, свет.

Ээээ… и кто же этот таинственный кто-то?

Чернота перед глазами стала неоднородной. Так бывает, когда закрываешь веки не в темной спальне, а посреди залитого солнечным светом дня. Я немного подумала и, не найдя причин для обратного, рискнула приоткрыть один глаз. Яркие лучи, пробивающиеся сквозь крупные… очень-очень крупные красные листья, заставили на мгновение зажмуриться. И тут до меня дошло, что подобный вид вряд ли открывается с земли, а вот с дерева — очень даже. Распахнув глаза, я охнула и схватилась за ближайшую ветку, в то время как ноги, стоящие на другой, предательски задрожали. Пусть эти веточки и напоминают стволы не самых молодых деревьев в моем мире, но их круглую форму никто еще не отменял и расположение метрах в шести над землей — тоже. Вот и скажите на милость, какого черта я тут делаю?

— Где твое платье? — голос за спиной заставил вздрогнуть, а интонация, с которой прозвучал вопрос — внутренне сжаться.

Я бы с радостью сейчас свернулась клубком, как это делают ежи, или спрятала голову в песок по примеру страуса, лишь бы только не отвечать. Если меня про платье таким тоном спрашивают, то чего ждать от жизни дальше? Траурный марш и венок от "скорбящего" супруга? А за что? За какой-то долбанный кусок ткани?!

Я не без усилий задавила в себе желание куда-нибудь срочно сбежать и спрятаться, после чего начала медленно поворачиваться, не забывая при этом хвататься руками за ближайшие ветки, чтобы не свалиться с дерева.

— Ты, значит?

— А что, ожидала кого-то еще?

— Конечно! Что ни день (даже полдня), то новые лица… морды, маски (нужное подчеркнуть). Я уже почти привыкла. А тут надо же… старый знакомый!

— Знакомый, — эхом повторил он и, как-то странно на меня взглянув, сказал: — Иди-ка сюда, женщщщина.

— Э… зачем? — искренне озадачилась я, машинально делая шаг назад.

— Поговорим… по душам, — ответил блондин, наблюдая за перемещениями моих ног. Внимательно так наблюдая, мне аж неловко стало от его повышенного интереса к прикрытым только до колена конечностям.

— Да я и отсюда хорошо слышу, — беззаботная улыбка, которую должны были отражать мои губы, вышла какой-то скованной. — И вижу.

Угу, одного светловолосого типа с красными глазами, на хмурой физиономии которого, как в раскрытой книге, можно прочесть раздражение, замешанное с усталостью. И никакой попытки скрыть эмоции. Непривычно даже.

Выглядел Арацельс и правда не очень. Под нижними веками залегла чернота, щеки впали, цвет кожи стал каким-то землистым, а обычно блестящие волосы потускнели и свисали теперь путанными прядями вдоль лица. Путанными… с ума сойти! Не хило его потрепало с момента нашей последней встречи.

— Мне подойти? — вкрадчиво поинтересовался мужчина, чуть подавшись вперед от ствола, на который опирался спиной.

— Не надо, — я снова шагнула назад, продолжая держаться за ветку справа.

— Свалишься, дурочка, — предупредил муж, опять принимая расслабленную позу. Ну, почти расслабленную. Некоторая напряженность все равно в нем чувствовалась.

— Так ты меня для этого затащил сюда? Чтоб я упала, да? Чтобы…

— Нет, — оборвал он.

— Зачем тогда?

— Подойди — расскажу, — мужчина улыбнулся. Не достаточно искренне, чтоб я купилась.

— Да я лучше тут постою.

— Тогда увы, — развел он руками, после чего сложил их на груди и уставился на меня. Пальцы левой начали мерно постукивать по предплечью. Нервничает? Или злится? — Ты что-нибудь знаешь о лесах Саргона? — вопрос застал меня врасплох.

— Ну… — я принялась вспоминать все услышанное от Лу и Райса, однако собеседник истолковал сосредоточенное выражение на моем лице по-своему.

— Понятно, — сказал он. — В этих лесах запрещены убийства.

— А ты собираешься лишить кого-то жизни? — я напряглась, начав ощупывать ступней поверхность толстой ветки на предмет дальнейшего отступления.

— Будешь перебивать? — недовольно поморщился супруг.

Я отрицательно замотала головой и, как примерная девочка, приготовилась слушать. Тем более устойчивое место для очередного шага назад было уже найдено. Глупо, да? Куда земной девчонке от Хранителя Равновесия бегать? Но… не попробовать, по-моему, будет еще глупее.

— На самом деле убийства запрещены только на территории деревьев Саргона, — продолжил блондин. — Они особенные. И если кто-то попробует нарушить правило, его может настигнуть мгновенная кара. Теперь ясно, почему ты сидишь на ветке, птичка? — если это была шутка, то произнес он ее слишком мрачным тоном.

— Гм, — я озадачилась, но явно не тем, чем следовало, — то есть ты меня не убьешь, пока я не слезу с дерева?