Марсианин - Александр Богатырёв

— Идея и конструкция — Юры Чернова, — ответил за него Михаил.

— Это тот, кого ранили, — пояснил он, увидев вопросительный взгляд лысого незнакомца.

— О! Какая жалость! Надеюсь не слишком серьёзно?

— Не слишком, но серьёзно.

— Будем надеяться, что быстро поправится… Ну вы проходите, проходите. Там вас уже заждались.

Владимир и Михаил молча кивнули.

— Борис Ефимыч, ну как, идёте?

— А вернуться как, можно будет? — по привычке ответил вопросом на вопрос Борис Ефимыч.

— Ну конечно! — ответил за всех всё тот же лысый учёный, который к этому времени достал таки из ранее никем не примеченного заплечного мешка, приборы и крутился вокруг, что-то замеряя.

— Ну, тогда иду, — ответил поэт, — для расширения, так сказать, кругозора.

— Георгий?

— Георгий посмотрел под ноги, потом посмотрел в глаза Михаилу, Владимиру, а после сказал.

— Я, пожалуй, пока останусь. Тут много надо сделать.

— Лады!

Владимир крепко пожал руку Георгию.

— Я вернусь. Будьте готовы. И не один, — сказал он жёстко, — вот только сестру пристрою, — извиняющимся тоном добавил он.

— Буду ждать! — кивнул Георгий, — ваши таланты нам очень нужны.

— Кстати, вот, — Владимир вытащил из нагрудного кармана карточку и протянул Георгию.

— Кой-какие экспроприированные капиталы, — пояснил он Георгию. Код — последние шесть цифр моего мобильника. Вам оно сейчас сильно понадобится. Как вернусь, позвоню.

Георгий кивнул, и молча спрятал карточку во внутренний карман куртки.

— Ну? Идём? — спросил Михаил, окинув взглядом всех.

— Я остаюсь! — неожиданно заявила Юля.

— Но… — начал было Михаил.

— Я социальный инженер! — вдруг очень жёстко сказала Юля, — у меня есть здесь несколько незаконченных дел, а вернуться, как я поняла, я всегда успею.

Повисло длительное молчание. Юлино заявление поразило всех, кто его услышал. То, что она прямо указала на свою профессию, говорило о том, что она приняла какие-то очень серьёзные обязательства, которые она не может просто так нарушить, или отложить их на некоторое время.

— Ты уверена? — строго и с ударением на последнем слове спросил её Михаил. Он, как руководитель похода, чувствовал себя до сих пор ответственным за всех.

— Уверена! — ответила Юля и на её лице появилась, хорошо знакомая хищная улыбка, — да и вы же вернётесь. И Владимир, и Степан и Эля. К тому же, я назвалась социальным инженером, следовательно, в деле ответственности я стала выше твоей должности. И властью своей, ответственность за меня я с тебя слагаю.

Михаил покачал головой не найдя что сказать.

— Официально… — весьма удивившись, сказал Владимир. Хотел продолжить, но тут вмешался капитан.

— У меня приказ. Найти и эвакуировать вас всех. Установку по возможности вывести из строя.

— Но как же с возвращением обратно?!

— Вы забыли, что тут остаются маяки. Два.

Тут, словно услышав слова капитана появились ещё два человека несущих цилиндр автобура, а снаружи донёсся характерный визг заглубляющегося первого. Через некоторое время появились и первые двое, довольные, возвращающиеся обратно. Они разминулись со второй парой поприветствовав их и, махнув оставшимся, исчезли в «пузыре».

— Извините, капитан, но у меня ПО ЭТУ СТОРОНУ «Врат» статус выше вашего. Я настаиваю и на том, что я остаюсь, и на том, что установка временно будет ещё существовать в исправном состоянии до вашего нового прихода… впрочем, если у вас там слишком уж припекло с этой установкой, — так уж и быть — ломайте. Но я остаюсь здесь. Только скажите, когда будете возвращаться. Чтобы вас встретить.

Капитан нахмурился. Ему были известны данные по всем тем, кого искали. Насчёт того, что Юля социоинженер-стажёр, он тоже хорошо знал. Поэтому он достал нечто типа диктофона и быстро надиктовал донесение. После передал стоящему рядом солдату а тот тут же нырнул в «пузырь».

— С прохождением радиоволн сквозь «барьер» тут совсем никак, — пояснил он свои действия, — Приходится передавать домой донесения через диктофон с радиопередатчиком.

Ждать пришлось долго.

Видно за «барьером» долго совещались. Но наконец солдат-посыльный материализовался возле капитана и передал тому диктофон. Закарьян глянул в него, включил. Выслушав поступивший приказ он кивнул.

— Итак. Ваши полномочия, — капитан коротко кивнул Юлии, — подтверждаются. Распоряжения же следующие: уничтожение установки отменяется, Юлии Донцовой разрешается остаться как резиденту. Ей же приказ командования: через восемь дней включить установку и эмиттеры на четверть мощности. Время — в семнадцать ноль-ноль… Кстати, тут расхождений в суточном времени нет? Сколько по вашим часам времени?

— Как мы поняли, — нет. Сейчас семнадцать тридцать четыре, — ответил Владимир.

Капитан сверился со своими часами и кивнул.

— Юлия! Сможете запустить установку? — капитан испытующе глянул на Юлю. Та фыркнула и ответила.

— А как же! Тут и обезьяна справится.

— Этот пуск нужен нашим учёным для какой-то цели. А реально кто-либо придёт сюда только через месяц. Выдержите?

— Не сомневайтесь, — с усмешкой заявила Юля, — а кто придёт через месяц?

— Придёт смена на обслуживание установки. И охрана. Кстати там — капитан кивнул в сторону подсобных помещений, — есть возможность оборудовать помещение для проживания группы из примерно десяти человек?

— Есть и оборудованы. Там и больше поместится.

— Ну тогда договорились.

На минуту повисла тишина. Многие поняли, что это конец их длительному заключению в этом весьма страшном мире. Что они, наконец-то вернутся в свой мир, к своей вполне счастливой жизни. Впрочем… Уже никто и никогда из них не сможет забыть всю ту боль и ужас мира этого. Всё то, что им пришлось делить с его обитателями. Всю безысходность и серость их жизни.

Поняв, что пора, Владимир подошёл к Юле. Подал руку. Он чувствовал себя без вины виноватым. У него было ощущение, что он бросает её здесь одну, на произвол судьбы. Что надо остаться. Но вместе с тем разумом понимал, что если есть кто из них, наиболее приспособленный для выживания в таких условиях, как этот мир, то это именно Юля. Обязательство данное сестре и желание остаться раздирали его на части.

Он пряча глаза подал руку на прощание.

Юля мягко пожала его ладонь и улыбнулась. В улыбке её читалась уверенность в будущем.

— До Свидания! — наконец сказал Владимир посмотрев ей в глаза и напоследок увидев, как Юля украдкой лукаво ему подмигнула.

— До свидания, — сказали остальные, пожали руки остающимся и отправились к «завесе».

Через десять минут ушли техники с лысым учёным, ушли бойцы. Последним уходил капитан. Он посмотрел на Юлю, на Георгия, улыбнулся и сжал кулак в традиционном салюте «рот фронт».

— Удачи! — сказал он и шагнул в «завесу».

Через минуту лёгкая вспышка ознаменовала закрытие дыры. Юля и Георгий остались одни на весь опустевший цех бывшего завода.

Георгий помялся и не нашёл ничего другого как спросить:

— А тем, у трактора что скажем?

— Они наверняка наших спецназовцев видели. Так что скажем, что некие крутые их босса на собачий фарш со всей его бандой переработали, а нам велели передать, что если ещё кто-то на них наезжать будет, то и их запустят!

— А они разве не знают, что это мы же и есть…

— Не… это шестёрки. Солдаты. Этим много знать не положено. Но если что, мы и сами их шуганём.

— Да, верю. Ты умеешь… — вспомнил Георгий давешний случай.

Юля подошла к пульту управления и с сожалением вздохнув вырубила питание. Эмиттеры мигнули и угасли.

Заканчивалась эпопея. Начиналось нечто новое. Уже не было того давящего ощущения безнадёжности, что гнуло всех в группе все эти месяцы. Теперь за ними оставшимися стояла вся мощь страны Советов. Страны постепенно и незаметно для окружающих народов превращающихся в сверхцивилизацию.

Сверхцивилизацию, вышедшую в гиперпространство. Штурмующую звёзды.

Мощь и надёжность за плечами.

Это многого стоило.

— Значит через месяц… — задумчиво сказала она и провела пальцем по краешку пульта.

— Слышь, Юля, — подал снова голос Георгий, — ну… УВАЖУХА! — от переполнявших его чувств сказал он и повторил жест капитана.

— Да ладно… — отмахнулась Юля, но было видно, что это ей понравилось.

— А ты меня научишь?… — Георгий слегка побоксировал воздух.

— Научу, если тебе это надо, — задумчиво сказала Юля, продолжая всматриваться в погасший дисплей.

— Слышь, — наконец, решился Георгий, — а что это за незаконченные дела?

— Не просто незаконченные дела, а огромный счётец к этому Миру! — загорелась Юля.

— И вообще, я социальный инженер или нет?! — закончила она после паузы, и её улыбка приобрела уже знакомый Георгию хищный, лукавый и дерзкий вид, всегда предшествующий какой-то очередной, очень дерзкой и феерической затее.