Криминальная история России. 1995 – 2001. Курганские. Ореховские. Паша Цируль - Валерий Карышев

Минут через десять страсти улеглись. Адвокату отпустили руки, он лихорадочно курил одну сигарету за другой. Цируль заметил, что видеокамеру выключили. Он понял, что сейчас у него появился небольшой шанс. Паша сказал:

– Руки-то отпустите, я тоже покурить хочу.

– Отпустите ему руки, – скомандовал один из штатских, видимо, главный. Оперативники отпустили Цируля. Он протянул руку к пачке, лежащей на столе. Тут же один из оперативников в штатском рванулся к столу, опередив его, взял пачку «Мальборо» и внимательно осмотрел сигареты. Но ничего подозрительного там не заметил.

– Погоди, – сказал ему другой, – дай ему лучше свои.

Тогда оперативник вытащил из кармана пачку «Пегаса». Цируль пренебрежительно улыбнулся.

– Что, Павел Васильевич, такие курить не будешь?

– Что делать – с горя придется, – сказал Цируль. И оперативники дали ему сигарету. Цируль закурил. «Надо что-то делать, – думал он. – Нельзя просто так, глупо сдаваться, ну, подловили они меня, сучары, но я же Цируль, я не должен сдаваться!»

Наконец его внимание привлекла пепельница, в которую беспрестанно трясущимися руками клал свои окурки адвокат. Цируль понял, что именно в этой пепельнице и кроется его спасение. Он закурил и, сбив дыхание, закашлялся, стал стучать себя кулаком по ребрам. Затем медленно протянул сигарету к пепельнице, показывая, что пытается притушить ее, бросив взгляд на оперативников.

Никто на него пристально не смотрел, все были заняты своим делом. Кто-то писал протокол, кто-то с кем-то переговаривался. Цируль, поднеся сигарету к пепельнице, быстрым движением рванул ее на себя, и весь пепел вместе с окурками высыпал на свою голову. Тут же раздались крики:

– Стоять! Что он делает! Снимайте! Что вы стоите как вкопанные! – кричал старший из оперативников. – Руки ему держите! Руки!

Но Цируль размазал по своей голове окурки и пепел от сигарет из пепельницы. Вся голова его стала седой. В кабинете началась настоящая паника. Кто-то побежал за пакетами, чтобы собрать в них оставшийся пепел, разбросанный по полу и по столу следственного кабинета.

– Ну ты и циркач, Павел Васильевич! Тебе бы в цирке работать! – немного успокоившись, произнес старший из оперативников. – Ты что думаешь, если на себя пепельницу с бычками вывернул, теперь экспертиза не покажет, что в твоих волосах и ногтях содержатся наркотики?

Вскоре руки Цируля опять были прижаты к столу. Другой оперативник специальными кусачками состригал ногти, которые аккуратно складывал в полиэтиленовый пакетик. Кто-то принес ножницы, которыми аккуратно состригли небольшую прядь волос с головы Цируля. Все это предназначалось для экспертизы, которая должна была показать, что в волосах и ногтях Цируля содержались наркотики, которые принес ему адвокат. Цируль знал – это был излюбленный прием оперативников.

Пока он сидел за столом, оперативники продолжали заполнять документы. Все изъятые кусочки ногтей и пряди волос были тщательно упакованы в специальные полиэтиленовые пакеты, опечатаны печатями и зафиксированы в соответствующем протоколе изъятия. Все должно было идти на экспертизу.

К этому времени на Цируля надели наручники. Вскоре в кабинет стали заглядывать милицейские начальники. Потом пришел начальник изолятора, несколько офицеров Следственного управления ГУВД, расположенного рядом с изолятором, приехал какой-то чиновник из Московского ГУИНа, который курировал работу следственного изолятора, и наконец появился следователь, который вел это дело.

Через час-полтора весь маскарад закончился. Адвоката увели в камеру, так как санкция на его задержание уже была выдана прокурором. А Цируля отправили в карцер.

К вечеру его вывели из карцера и повели уже в другой следственный кабинет. Там Цируль увидел своего следователя, замначальника по режиму и еще какого-то оперативника. Они были уже спокойны и даже приветливы.

– Садись, Павел Васильевич, – сказал зам по режиму. – Надо бумагу кое-какую в отношении тебя подписать.

Цируль недовольно процедил сквозь зубы:

– Какую еще бумагу?

– Мы тут обыск в твоей камере провели, где ты сидел. Так вот, ставим тебя в известность, что за окном твоей камеры нашли метадон и опий, – сказал режимник и сделал паузу, вглядываясь в лицо Цируля.

Цируль даже бровью не повел.

– Но это, Павел Васильевич, еще не все. Самое главное – мы нашли другое. Мы нашли у тебя, – и он быстро протянул ему протокол изъятия, – радиостанцию фирмы «ALINCO» и мобильный телефон, который ты прятал под своей тумбочкой. Ну что, будешь подписывать протокол изъятия? Или хотя бы расписку подпиши, что мы тебя ознакомили с протоколом изъятия.

– Ничего без адвоката я подписывать не буду, – ответил Цируль коротко.

– Твой адвокат арестован, – сказал зам по режиму.

– Ничего, у меня другие есть. Пускай они приедут, тогда и подпишу.

– Вольному воля, – сказал режимник. – Тогда иди снова в карцер, а мы сейчас составим акт, что ты от подписи отказался.

Двое человек, присутствовавших, видимо, в качестве понятых, подписали сразу составленный акт.

После этого Цируля вернули в карцер.

Через несколько дней его перевели в другой следственный изолятор – «Матросская Тишина». Такой перевод объяснялся тем, что, несмотря на то, что оперативники вскрыли каналы получения наркотиков Цирулем, но те сотрудники изолятора, которые способствовали этому, обнаружены не были. Поэтому, опасаясь того, что Цируль имеет тесный контакт с некоторыми сотрудниками СИЗО, следственные органы приняли решение перевести Цируля в другой изолятор.

Через несколько дней поздним вечером Цируля с большой охраной СОБРа перевезли из Бутырского изолятора в «Матросскую Тишину». Ему предстояло осваивать новую «квартиру».

Глава 11

СЧЕТЧИК ВКЛЮЧЕН

Прошло три дня с того момента, как Глеб получил ультиматум от членов своей бригады по поводу денег, вложенных в общак Цируля. За это время Глеб сумел договориться с работником СИЗО о встрече с Цирулем, однако последний так и не позвонил. Пришлось ему бросить свой джип в отделении милиции, спасибо ноги унес. А самое главное – Глеб потерял возможность встретиться с Ястребом.

Тот куда-то исчез. Глеб считал, что Ястреб знал близкое окружение Цируля, так как в последнее время часто бывал у него на вилле. Однако после той встречи, когда Ястреб представил Глебу Болта, он неожиданно исчез.

Сам же Болт ничего о Цируле не знал.

Поэтому сейчас у Глеба оставались два выхода: выйти непосредственно на самого Цируля, переговорить с ним, – однако все упиралось в работника следственного изолятора, который не звонил. Второй выход – самому провести разведку по установлению возможных похитителей общака с виллы Цируля.

Но поскольку Глеб не знал никого из окружения Паши, а с ним самим переговорить пока не было возможности, Глеб решил поехать в Мытищи, в поселок Жостово, и постараться там, среди местной братвы, навести какие-то справки.

Весь следующий день он провел в Жостово, в Мытищах и в других близлежащих поселках. Вскоре у него уже была информация, что недалеко от виллы Цируля промышляет мелкая бригада братвы из Мытищ, которая в основном занимается мелкими поборами в маленьких кооперативных магазинчиках и ларьках.

Поскольку они чаще всего проезжали мимо виллы Цируля, Глеб решил, что именно они и могут иметь какую-то информацию о том дне, когда общак был вывезен кем-то.

Однако идти с голыми руками на эту, пусть даже и мелкую, братву для Глеба представлялось самоубийством. Поэтому он решил обратиться к своей бригаде. Такая возможность вскоре у него появилась.

Макар сам позвонил Глебу и вежливо поинтересовался, как у него дела. Глеб, сославшись на то, что это не телефонный разговор, назначил стрелку. Через несколько часов они уже сидели в уютном кафе. Вместе с Макаром приехал Антон. Глеб подробно рассказывал о возможных вариантах. Макар кивал, соглашаясь с ним.

– Конечно, – сказал он в итоге, – вся информация о Паше – это прежде всего первоисточник. Странно, что тебе тюремщик не звонит. Может, он испугался?

– Да нет, вероятно, какие-то сложности возникли. Позвонит, – сказал Глеб. – Но время-то идет! Ты же не хочешь срок сдвигать!

– Тут не я решаю, – сказал Макар. – было общее собрание, и бригада постановила – семидневный срок. Не искать же тебе всю жизнь эти злополучные деньги! А потом, чего ты паникуешь? У тебя есть две возможности: Цируль и пробить эту мытищинскую бригаду.

– И что? Мне одному на них идти?

– Зачем же? А мы на что? – возмутился Макар. – Подтянем ребят, поедем разбираться с ними. Ты знаешь, где они тусуются?

– Конечно, знаю, – сказал Глеб, – в небольшой кафешке. Они каждый вечер часов в семь собираются как бы на планерку, а потом – либо на дискотеку в подмосковный клуб, либо в Москву едут развлекаться.

– Вот и хорошо, – подытожил Макар. – В кафешке мы их и возьмем, тепленькими. Давай сегодня и поедем, – подытожил он.