Воин Скорпиона (сборник) - Кеннет Балмер

— О? — откровенно говоря, меня это мало волновало.

— Да. Говорят, так лахвийские чародеи могут прозреть будущее.

— Простая сказочка для простаков. Доверчивые простофили поверят в любую колдовскую чушь, а ловкие обманщики положат себе в карман пару медяков.

Сег искоса взглянул на меня. Челюсть у него отвисла. Потом он прикрыл рот и снова посмотрел на Юона. Он не произнес вслух того, что явно подумал, но его вид был красноречивее слов. У меня возникла мысль выражаться при нем поосторожнее — ведь он как-никак был уроженцем Лаха. Но я не стал. Делия! Я вспомнил муки которые испытал живя у кланнеров Фельшраунга, среди шатров, фургонов и стад чункр. Тогда я считал Делию погибшей. Мне вспомнилась моя тогдашняя решимость остаться в живых и стойко драться. Ведь если она не погибла — а в тот раз моя вера в это оправдалась! — я смог бы помочь ей всем, чем только будет мне по силам. И теперь, глядя на лахвийского чародея, занятого своим шаманством, я повторил ту торжественную клятву.

— Из башни я сегодня убрался, Сег, — тихо объяснил я товарищу, — и у меня были на то причины. Но я не могу поверить, что Делия действительно погибла. Я буду продолжать поиски до тех пор, пока не найду Умгара Стро, где бы он ни находился. Сегодня его не было дома. Его счастье… и в тоже время, тем больше ему не повезло.

— Как так, дэм? — без выражения спросил Сег.

— Сегодня я убил бы его сразу. Но чем дольше мне придется его искать, тем больше гнева во мне накопится. Равно как и решимости заставить его заговорить и… поплатиться!

Сег, до сих пор смотревший мне в лицо, отвел взгляд.

И тут Лу-си-Юон задрожал. Сначала содрогнулись его худые плечи, потом дрожь начала сотрясать все его тело, едва прикрытое лохмотьями. И, наконец, он медленно отнял ладони от глаз. Глазные яблоки у него закатились, показывая белки, а дыхание стало совсем незаметным. Сейчас он напоминал загаженную птицами мраморную статую.

— Это и есть лупу? — поинтересовался я.

— Да, Дрей. Он сейчас пребывает в лупу. Его посещают видения. Кто знает, где сейчас бродит его душа…

— Возьми себя в руки, Сег!

Сейчас в Сеге Сегуторио ожила вся склонность к мистике, присущая его расе. Темные тайные сказания гор Эртирдрина, его родины, пробудились, откликаясь на колдовскую ауру этого старика, этого сана, этого лахвийского чародея.

Струящийся розовый свет лун заливал запрокинутое худое лицо старика, и его невидящие глаза казались безумными желтыми провалами. Я обвел взглядом окружающую меня туффовую рощу. Три корха беспокойно копались в своих перьях. И я, Дрей Прескот с Земли, подивился пока ещё невиданным мной граням Крегена.

Из горла Юона вырвался нечленораздельный вой. Дрожь прекратилась. Пошатываясь, он поднялся на ноги, распростер руки крестом, растопырив застывшие в каменном напряжении пальцы. И завертелся, словно сорванное ураганом пугало, словно кощунственная пародия на распятие, словно кружащийся дервиш, который вот-вот истощит последние силы. А затем, столь же внезапно, осел на землю и вновь принял позу созерцания. Несколько мгновений он пребывал в неподвижности, потом оперся ладонями о землю, открыл глаза и посмотрел на нас.

— Ну как, заглянул в будущее, старик? — осведомился я.

— Дрей! — возмутился Сег, но я проигнорировал его гневный возглас.

Сан Юон склонил голову набок и посмотрел на меня. По-моему, даже тогда он не мог понять, что я собой представляю; я вряд ли подходил под какой-либо тип людей, с которыми он привык иметь дело. Теперь-то я знаю, — и признаюсь в этом не слишком стесняясь своего тогдашнего состояния — что в тот момент я должно быть все ещё пребывал в шоке и слабо контролировал свои слова и поступки. Так или иначе, но Юон решил быть со мной поосторожней. Позже я оценил это и ощутил немалую благодарность, а в то время лишь отметил про себя, что на моей физиономии, должно быть, опять появилась «маска дьявола» — и что я радуюсь этому, помоги мне Зар, радуюсь, невзирая на свою боль.

— Будущее меня в данную минуту не волнует, друг мой. Когда настанет подходящее время, я отблагодарю тебя за мое спасение, как подобает. Я открыл, как буду принят царицей Лилой…

— Тебя-то она точно не винит за поражение своей армии, — отозвался я. — По крайней мере, она не упоминала твоего имени — ни в связи с той бойней, ни с чем бы то ни было вообще.

— Она бы и не стала.

— Что же тебе открылось, сан? — спросил Сег.

— Грядет нечто, из-за чего царице понадобятся мое руководство и советы. Но она холодна — далека и холодна. Там есть женщина, другая женщина. И они яростно ссорились…

— Тельда! — воскликнул Сен и с тревогой посмотрел на меня.

Я был заинтригован. Неужели этот старик и правда видел, что происходило в Хикландуне — причем, судя по всему, прямо сейчас? Невозможно! Но помните, тогда я был молод и мало знал об особенностях Крегена и уж тем более о премудростях чародеев Лаха.

— Царица заточила эту женщину, Тельду, в тюрьму, и та плачет, потому что потеряла своего возлюбленного. — Юон многозначительно склонил голову, и его высокомерный нос нацелился мне в правое плечо. — Быть может, она мечтает о тебе, джикай?

— Если и так, — ответил я, — то она делает это без моего разрешения.

— А с каких это пор деве требуется разрешение сохнуть по мужчине?

Я не хотел продолжать разговор на эту тему при Сеге. И потому отошел к своему корху и проверил его сбрую.

— В путь, — предложил я. — Если Лила бросила Тельду в тюрьму, придется вызволить её. Уж по крайней мере это-то мы обязаны для неё сделать.

Сег взлетел в седло. Сжав в одной руке узел поводьев, он сделал другой быстрое привычное движение, удостоверяясь, что большой лук под рукой и может быть выхвачен в любую минуту, а оперение стрел торчит из колчана за правым ухом.

Я видел в этой ситуации настоящую иронию судьбы; и больше чем иронию — откровенную насмешку над всем, чем я дорожил. Ведь в путь-то я отправился с целью вырвать мою Делию из когтей злобного чудовища, а вместо этого спешу обратно к нашим друзьям, собираясь выручить женщину, чьи домогательства мне уже изрядно надоели.

Как же ржали бы мои кланнеры оценив юмор ситуации — пока я не заставил бы их замолчать, показав меч!

Мелко вибрируя крыльями, корхи поплыли над самой землей, набирая скорость, после чего заложили вираж, и мы воспарили ввысь. Я обозревал пространство на все триста шестьдесят градусов, как сделал бы на Земле, едва ступив на ют «Роскоммона». Только теперь мне приходилось окидывать взглядом ещё и просторы как ниже, так и выше нашего летного горизонта. И я испытал почти сожаление, когда не увидел никаких преследующих нас мстителей на импитерах или корхах, и везущих на себе вартеры юэлши.