Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии - Мягкова

– Сам площадь Асклепия там найдёшь? – поинтересовалась она с усмешкой.

– Легко, почтенная! Длину Асклепия умножу на его ширину!

Велия расхохоталась, поскольку уже слыхала от меня этот анекдот, а вот для её матери пришлось его рассказывать:

– При прежнем князе у нас был такой бог – Ленин. Он и сейчас никуда не делся, но теперь его культ уже не обязателен, и многие из молодёжи о нём даже не знают. А в то время он считался самым главным богом, и плохо приходилось тому, кто не чтил его хотя бы для вида. Изваяния стояли повсюду, города его именем назывались, а уж площади – почти во всех городах. Потом большую часть переименовали, но старики по привычке их по-старому называют. И вот, значит, ученик геометра сдал экзамен. Две ночи зубрил все эти геометрические фигуры – круги, эллипсы, квадраты, прямоугольники, треугольники, ромбы, сферы, цилиндры, призмы, пирамиды – много их, все разве упомнишь? Умаялся зубрить, но вот сдал наконец-то. На радостях напился вина до одурения и стоит на улице, шатается. Тут старушка к нему подходит и спрашивает: «Сынок, как мне найти площадь Ленина?» А у того ведь одна геометрия в голове. Ну, он и отвечает: «Так, бабка, точно не помню, могу и перепутать. Но мне кажется, надо длину Ленина умножить на его ширину».

Посмеялась и Криула, посоветовав, впрочем, на Родосе об Асклепии так всё же не шутить. Там его по-прежнему чтут, а с почитаемыми богами на Востоке шутки плохи.

– Знаю, почтенная, Восток – дело тонкое.

«Белого солнца пустыни» они, конечно, не смотрели и юмора не уловили.

– Граждане Афин даже своего великого мудреца Сократа судили и приговорили к отравлению за непочтение к богам, – поведала мне будущая тёща. – Сейчас-то, конечно, не те уже времена, и там уже с этим не так строго, но всё равно могут быть неприятности.

– Какие-то прямо дикие люди эти хвалёные греки! – прикололся я. – То ли дело мы, разноплемённая наёмная солдатня!

Тут уж они обе расхохотались, так что закончили мы эту непростую для меня беседу весело и непринуждённо.

Карфаген в эти дни бурлил. Если не приглядываться особо к античному стилю архитектуры и одёжке людей да не прислушиваться к специфике финикийской речи, а анализировать исключительно голую суть – так прямо как наши отечественные митинги эпохи перестройки. Митинговали они не только на площадях, но и на всех мало-мальски широких уличных перекрёстках. Пообсуждать политику карфагенские финикийцы, как выяснилось, любят ничуть не меньше русских. А учитывая их южные семитские корни, полемизировали они меж собой с поистине еврейской напористостью, да ещё и с арабской обидчивостью, и местами их митинги переходили в нешуточные потасовки. Наверное, и до поножовщины кое-где дошло бы у горожан дело, если бы не снующие взад-вперёд по улицам многочисленные военные патрули ветеранов Ганнибала. Их без труда можно было отличить от городских ополченцев по их римским кольчугам, в которые великий Баркид облачил свою африканскую пехоту после первых же побед над римлянами.

В Мегаре ведь только и разговоров было, что про эти введённые в город войска. Это только для карфагенской элиты Ганнибал был избранным всего на какой-то один год суффетом, а для этих отборных головорезов он был их отцом-командиром, под знамёнами которого они провоевали всю Вторую Пуническую, и это, как говорится, не хрен собачий. Пожелай ЭТОТ суффет продлить свои полномочия – на поддержку своего закалённого в боях войска он мог рассчитывать всецело. И вовсе не факт, что против этого будет что-то иметь городское ополчение, набираемое из карфагенской черни, среди которой Баркиды всегда были весьма популярны. Может быть, и не настолько, чтобы позволить Ганнибалу увенчать себя царской короной, но вполне достаточно, чтобы идея продления полномочий на неопределённый срок получила одобрение Народным собранием. Впрочем, не это так уж прямо в первую очередь волновало мегарских олигархов. Ну, подумаешь, бессменный суффет! Будто бы это так уж сильно отличается от чередования на этой должности двух друзей-единомышленников! Но ведь это же – Ганнибал Барка, одичавший и привыкший к неограниченной власти в Испании и Италии и не очень-то считающийся с действующими в городе удобными для олигархов общепринятыми законами и обычаями. Шутка ли – вот так вот взять и арестовать отказавшегося явиться по его вызову казначея, родственника влиятельных и уважаемых людей и самого без пяти минут члена Совета Ста Четырёх! Так разве делается? Такого не позволял себе до сих пор ещё ни один суффет, и это тревожило «лучших» людей города. Нет, казну-то наполнять, конечно, надо, и для этого, конечно же, надо как-то прекращать разворовывание таможенных сборов – разве ж с этим хоть кто-то спорит? Но не такими же методами, в самом-то деле! Если уже сейчас Ганнибал ни в грош не ставит важных и уважаемых в городе людей, то с кем он вообще будет считаться, когда дорвётся до неограниченной власти?

Краем уха я уже слыхал, что, как мы и припоминали, в самом деле обсуждается вопрос об ограничении срока пребывания в Совете Ста Четырёх одним годом с выборами его членов Собранием и без права переизбраться на следующий год. По всей видимости, Народное собрание примет этот закон. И что, конец власти олигархов? Ой, что-то сильно сомнительно, гы-гы! Вроде бы, если мне склероз не изменяет, кто-то из отстранённых от власти и кормушки толстосумов должен настрочить в Рим донос, обвиняющий Ганнибала в подготовке к новой войне и тайном союзе с Антиохом Сирийским, и придётся Баркиду делать ноги к означенному Антиоху, а в Карфагене всё вернётся на круги своя…

Наш наниматель официально-то держит нейтралитет. С городской чернью ему делить нечего – не она покупает предметы роскоши, и не её кошельки пострадают, если ему придётся поднять цены на свои товары в случае пресечения портовой коррупции, а для богатеев деньги – не проблема, и покупать всё, к чему привыкли, они не перестанут. Так что, с одной стороны, интересы Арунтия реформами Ганнибала вроде бы не особо затронуты. Но с другой – он ведь и сам олигарх, как-никак. Даром, что ли, вторую жену из семьи члена Совета Ста Четырёх – и далеко не последнего из его членов – брал? Что-то верится с трудом! Такие люди без дальнего прицела ничего не делают. Не иначе как сам в тот Совет пролезть намылился. И тут для него эти Ганнибаловы реформы – палка о двух концах. Вакансии-то в Совете точно появятся, и немало их будет. Кого-то Собрание не