Сожженные мосты - Александр Маркьянов

На утренней оперативке они не смогли сказать ничего толкового по этому делу и в результате получили нагоняй. Дело повесили на них — сами вляпались, сами и расследуйте.

МакДугал просидел всю утреннюю оперативку мрачный как туча, но ничего не сказал. Потом, сделав несколько звонков, начал собираться.

— Поедешь со мной… — бросил он, ничего больше не разъясняя.

Путь их лежал в знаменитую CSI,[297] куда отвезли разбитую камеру, потом надо было зайти в морг — там сейчас лежал на вскрытии (должны были уже вскрыть) их труп. Потом, как туманно объяснил МакДугал — надо было встретиться с одним человечком…

В CSI — ею пользовались и сотрудники АТОГ по межведомственному циркуляру, обычно их задания ставили в самый конец очереди, но МакДугал имел там какие-то связи и знакомства и его запрос исполнили быстро — они поднялись на нужный им этаж, зашли в канцелярию. Оттуда их послали в баллистику.

— Иеремия… — громко сказал МакДугал, без приглашения толкая дверь — чем порадуешь меня на сей раз?

Иеремией звали здоровенного, под два метра негра, который накинул халат на плечи, потому что нормально одеть его был не в состоянии. Лаборатория было большая, в закрытых шкафах, часть из которых была оснащена окнами-витринами, оружия было в количестве достаточном чтобы вооружить пехотный батальон. На большом столе для исследований был беспорядок, много бумаг, стоял компьютер и два монитора — один был подключен к электронному микроскопу.

— А тебе-то чего понадобилось? — сказал негр с певучим южным акцентом, не вставая со стула и не оборачиваясь.

— Дело по разбитой над станцией метро видеокамере — мое. Сказали — тебе отдали.

— Твое? АТОГ гоняется за хулиганами?

— Там человека убили. Что скажешь?

— Скажу, что это все мне очень нравится. О-о-чень нравится.

Негр развернулся к ним — и Мантино увидел, что левой ноги у него нет, а вместо нее протез. Биомеханический — но все-таки заметно.

— Служба в Мексике здоровья не добавляет, мистер… — насмешливо сказал негр (и что интересно тут смешного?)

— Рик Мантино. Мой напарник.

— Давно?

— Со вчерашнего дня. Так что там насчет камеры?

— Камера — негр сделал эффектную паузу — камера, господа разбита и разбита она выстрелом.

— Выстрелом?! — переспросил МакДугал.

— Вот именно. Выстрелом. Причем из очень необычного оружия.

Негр порылся в столе, достал пакетик, протянул им.

— Когда-нибудь встречались с таким?

Пуля было необычной формы и необычного, очень малого калибра.

— Нет.

— А я встречался. Но только один раз. В девяносто девятом году какая-то русская фирма представила в Лас-Вегасе[298] совершенно новое оружие. Промежуточное между огнестрельным и пневматическим. Идея довольно проста — в любой пистолет мы заряжаем патроны и стреляем. В патронах есть порох, за счет его энергии при взрыве происходит выстрел. Но русские поступили умнее — они сделали патрон, в который вместо пороха закачивается сжатый воздух. Сам патрон получается очень дорогим — но в отличие от патрона к огнестрельному оружию, этот — выдерживает сотню выстрелом и его можно наказать обычным насосом с переходником. В итоге сам выстрел получается дешевле. Они представили несколько видов патронов, причем — что самое удивительное — некоторые из этих патронов по конфигурации точно соответствовали распространенным винтовочным калибрам. Получалось, что Джо Сикс-Пак мог купить у них такой патрон к Ремингтону, насос — и стрелять, к примеру, уток. Или мелких вредителей.

— И выстрел получается совершенно бесшумным.

— Именно! Ты не услышишь его даже если стоишь рядом! А при дульной энергии в двадцать пять джоулей как на мощной пневматике — с таким оружием можно даже охотиться. Тогда же пошли разговоры, что русские разрабатывают еще более мощное оружие на этом принципе, и лицензии на него продавать никому не хотят. Тогда наши местные засуетились и подвели это оружие под общий бан.[299]

— Ты уверен в этом?

— Абсолютно. Эта пуля очень своеобразной формы, я вчера полдня просидел в Интернете, пытаясь понять, с чем имею дело.

Агенты АТОГ переглянулись.

— Ты можешь сказать, откуда и как был произведен выстрел?

— Снизу вверх, с расстояния около тридцати метров.

— Мощность?

— От пятидесяти до семидесяти джоулей. Пуля из очень прочного материала, с острым носиком — попала прямо в объектив, разбила его вдребезги.

— То есть это боевое оружие?

Негр покачал головой.

— Не совсем. Мощности все-таки маловато. Хотя в опытных руках можно убить и из него.

МакДугал странно фыркнул, это могло означать все что угодно.

— Когда будет письменное заключение?

— К вечеру пришлю.

— Если можно — сначала в электронном виде, на мой адрес.

— Да нет проблем, мэн — на ниггерском сленге ответил Иеремия…

Получилось, что посещение экспертов не только не сняло их вопросов — но и поставило новые…

— Так это что получается были — русские? — спросил Мантино.

Напарник пожал плечами.

— Черт его знает. Мы вообще мало знаем о том, что происходит у русских. Они не делятся с нами никакой информацией, у нас нет ни соглашения об обмене информацией, ни соглашения о выдаче преступников. По их законам, их подданный вообще не может быть выдан с их территории другим странам, что бы он не совершил. Иногда они не выдают и наших граждан — для этого достаточно письменного заявления о том, что он желает, чтобы его дело рассмотрел суд Российской Империи. И все. Сколько я не вел расследований — ни в одном из них не были изобличены русские в лице их каких-то государственных и полугосударственных структур. Не забывай, что после бана на русское оружие, оно стало гораздо чаще встречаться в контрабандных поставках. Возможно, ввезли и это, тем более что у русских купить оружие даже проще чем у нас. В общем — не стоит пока делать далеко идущих выводов.

Моргов Мантино навидался за свою жизнь- копам вообще достается видеть не самые лучшие стороны жизни. Он до сих пор помнил, как на практике первый раз пришел морг — и там как назло оказались жертвы с крупной аварии на кольцевой. Потом он несколько дней ходил пешком, и первую ночь после сего «приятного» зрелища не спал вообще. Поэтому, местный морг его не удивил и не впечатлил — обычный кафель на стенах, обычные секционные холодильники с выдвижными полками, обычные столы для вскрытий, обычный циничный и немного насмешливый (иначе крыша съедет) персонал…

Рахья Латиф на столе для вскрытия казался еще более маленьким, еще более жалким, чем он казался при жизни. Он лежал, распятый, на холодном металле — и лейтенант впервые поймал себя на мысли о том, что думает о нем. Это было одно из множества криминальных дел, которые он вел в жизни, он давно приучил себя не думать слишком много об этом — но сейчас он не мог не думать. Жизнь этого человека, так быстро и трагически оборванная кем-то таила в себе кучу вопросов. Кем был этот человек? Что заставило его приехать в Штаты? Что он собирался здесь делать? Что он вообще мог сделать в этой жизни? Неужели он террорист?

Странно — но лейтенант представлял террористов совсем другими. Собственно говоря — все североамериканцы представляли террористов немного другими. В их понимании это было нечесаный и дурно пахнущие громилы с автоматами, что-то орущие на незнакомом языке. Северная Америка не знала настоящего терроризма лет сорок, терроризм — это было что-то далекое, о чем рассказывает телевизор, перемежая картинки разорванных человеческих тел рекламой нового средства для чистки ковров. Терроризм — это Африка, это Восточные территории, это континентальная Япония. Все что угодно — только не САСШ. И даже тяжелейшая криминогенная ситуация, складывавшаяся с восьмидесятых в ряде государств Центральной и Латинской Америки приводила к росту чисто криминальных, но никак не террористических проявлений.

9/10 стало холодным душем для всех. Несколько групп людей, молодых, родившихся и выросших совсем рядом с ними, североамериканцами, купили билеты и сели в самолеты. В самолетах они захватили пилотские кабины, развернули самолеты и направили из на здания, полные людей. Они не пытались каким-либо образом объяснить свой поступок, они не выдвигали никаких требований, они не пытались торговаться. Садясь в самолеты, они знали о том что скоро умрут — и никак не попытались избежать этого. Они знали, что падение самолетов на здания вызовет гибель тысяч людей — и они пошли на это. Все это настолько шокирован Америку — что обычные американские обыватели дали добро на PATRIOT Act, на серьезное ограничение своих прав и свобод, на которое бы они никогда не согласились раньше — только бы вновь не повторился ужас 9/10.