Месть троллей - Кристоф Хардебуш

Постоянные повторения выматывали нервы Висинии и сильно утомляли. «Ионна должна высказаться, — размышляла влахака, — но она еще не готова окончательно определиться. Почему?» — гадала Висиния, рассматривая сестру, но ее словно заледеневшее лицо ничего не выдавало.

— Гномы — мастера строительства и в состоянии разбить наши стены, какими прочными они бы не были! — уже в который раз пытался убедить всех Эрегиу Аманас.

Истран Оханеску отмахнулся.

— Тогда мы должны подготовиться и исключить эту угрозу неожиданным нападением или как-то иначе. Я уверен, что воины могут это спланировать и исполнить.

— Это несколько сотен гномов, как нам сообщила Данаэ, — перебил его старший мужчина. — И их поддерживают тысячи солдат марчега!

— Тем большим вздором мне кажется атака на такое войско за пределами обороноспособных стен нашей крепости, — раздраженно ответил Истран.

— Вы хотите упрекнуть меня в том, что я говорю вздор? — возмутился воевода из Цальсани и подскочил.

Его глаза сверкали от гнева, но Истран встал против него и уставился на него с вызовом.

Прежде чем более молодой мужчина успел что-нибудь сказать или сделать, что могло бы окончательно вывести спор из-под контроля, поднялась Висиния и сказала твердым голосом:

— Он и не думал ничего такого, воевода. Мы все устали, и положение тяжелое. Но мы должны держаться вместе и не допускать, чтобы слова разрывали наше братство. Мы все ищем путь, чтобы защитить и освободить народ. Не правда ли, Истран?

С поклоном по всем правилам и тихой улыбкой на губах молодой человек согласился с ней.

— Конечно, госпожа, — а потом, повернувшись к Эрегиу, который дрожащими пальцами провел по волосам, добавил: — Мне жаль, что мои неправильно подобранные слова рассердили вас, воевода. Я знаю, что ваша самая главная забота — это забота о нашем народе, как и моя.

— Ладно, — пробурчал воевода. — Мне стоит быть более толстокожим, ведь я в своей жизни уже так много повидал.

— Большое спасибо за ваше понимание, — сказала Висиния и склонила голову.

Быстрый взгляд на сестру показал, что та посылает ей короткую благодарную улыбку, почти как раньше, до того как спор о замужестве разделил их. «Как мне хотелось бы поговорить с кем-то, — промелькнуло у Висинии в голове, — но все, кому я доверяю, уехали или мертвы, а между мной и Ионной сейчас пропасть, такая же широкая, как сама Маги».

Бесконечные споры на военном совете были показателем того, что происходило в Дезе. Край охватила безнадежность. С тех пор как вернулись лазутчики — все, кроме Стена, — информация распространилась среди влахаков, словно огонь. Войско Цорпада огромно и сильно, и он везет тяжелые осадные машины. Но новость о воинах маленького народца оказалась просто гибельной для морального духа солдат, собравшихся под знаменами Ионны. Слухи о договоре марчега ползли от дома к дому, а легенды, в которых говорилось о гномах, окончательно нагоняли страх на воинов.

Конечно, Ионна старалась изо всех сил противодействовать этому, и ее обращение к народу предотвратило панику. Висиния тоже старалась придать влахакам мужества, говорила с солдатами и даже устраивала вечера с музыкой и танцами. Но, с тех пор как Костин вернулся и рассказал о преследователях Стена, ей самой нужно было крепиться, чтобы страх за него не овладел ею.

— Нас слишком мало, воевода, — неожиданно сказал Истран и устало потер глаза.

Это было в первый раз с начала войны, чтобы Висиния видела молодого человека в таком состоянии, и его унылый вид потряс ее. Пусть он отстаивал оборонительную стратегию, но всегда казался уверенным в победе. Молодой дворянин указал левой рукой на узкое окно совещательной комнаты.

— Посмотрите на улицу. Наше войско дрожит даже за стенами крепости Дезы! Так как я должен заниматься запасами и снабжением, по долгу службы я каждый день говорю с солдатами и их командирами. Они боятся, Эрегиу. Если мы заставим их выйти, мы погасим их моральный дух, и довольно многие покинут войско.

— Никогда! — возразил воевода. — Это влахаки…

— Которые боятся, господин, — перебил его молодой мужчина. — Влахаки, которые держатся на постах только благодаря вере в силу предводительницы. Теперь, когда мы еще и Стена потеряли…

— Что? Откуда вам знать, что Стен мертв? — гневно вмешалась Висиния.

— Мертв, схвачен, пропал без вести — какая разница? Он должен уже давно быть здесь, если бы ушел от преследователей. Мы должны рассматривать его как потерянного. Еще один удар для простых солдат, так как многие отряды держатся благодаря его авторитету.

— И это вполне оправданно! — вмешался Эрегиу, и Висиния горячо кивнула, чувствуя на себе взгляд сестры.

«Ты можешь приказать мне, чьей женой стать, но не сможешь приказать, кого любить», — пылко подумала влахака и ответила Ионне исполненным гнева взглядом. Мгновение сестра выдерживала ее взгляд, но затем глянула на Истрана, который продолжил:

— Этого я не отрицаю, воевода. Только теперь он исчез, и это усиливает наше беспокойство. Многие из нас хотели бы… просто мира.

— Истран прав, — неожиданно заговорила Ионна, и все головы обернулись к княгине. — Я сама вижу, что с каждым днем моральный дух слабеет. Он еще горит, но в любой момент может остаться лишь слабый фитилек.

— Но, госпожа, — вступил в разговор Эрегиу, — возможно, его подтачивает то, что мы сидим здесь подобно крысам, в ловушке и только и делаем, что ждем палача.

— Может быть, воевода, но я больше верю в то, что стены наших крепостей — единственное, что еще вселяет веру в наших воинов.

— Вы недооцениваете свое влияние, — возразил тот. — Ваши солдаты последуют за вами даже сквозь темные пещеры!

Улыбаясь и наклонив голову, Ионна приняла этот комплимент, но Висиния знала сестру слишком хорошо, и она могла прочитать в ее глазах, что та думала. «Цорпад не побрезгует ничем, чтобы выиграть эту войну раз и навсегда. Ионна боится за влахаков, боится того, что они исчезнут как народ!» — поняла Висиния.

— Я все еще считаю ранее выбранный путь правильным, воевода, даже если ваши слова льстят мне. Я… — начала Ионна, но крик со двора перебил ее.

Неожиданно в крепости раздался адский грохот, люди закричали, послышался нечеловеческий рев, и все озадаченно посмотрели на узкие высокие окна, которые были закрыты ставнями.

— Что, о духи, там происходит? — спросил Эрегиу и подошел к одному из окон.

Другие последовали за ним, открыли ставни и выглянули во двор, который был освещен факелами. В центре вымощенного двора стоял конь с всадником, в котором Висиния с замиранием сердца узнала Стена.