За тебя, Родина! - Илья83
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Господа! Прошу на выход! — обратился Антуан к ним, вмешиваясь в доклад друга. — Я хочу обратиться ко всем солдатам и офицерам! Соберите у моей палатки как можно больше людей! И побыстрее, господа!..
…На то чтобы оповестить личный состав ушло минут пятнадцать. Генерал знал что времени всё меньше но чувствовал что это мероприятие было необходимо. Ему есть что сказать своим людям перед решающим боем. И если это поможет победить то всё окупится. А если нет… Тогда уже ничего не поможет. Рубикон перейдён и назад пути нет!
… — Господа! Я хочу чтобы вы все услышали меня! Услышали и запомнили! — громко сказал он, стоя на длинном корпусе «B1 bis». Гишар смотрел на окружившее его людское море и пытался справиться с волнением. Оратор из него так себе. В огромной толпе стояли все. Солдаты и офицеры, танкисты и пехотинцы, артиллеристы и механики. Даже легкораненые, выделяясь своим бинтами, пришли сюда из полевого госпиталя, чтобы послушать что скажет им генерал. — Сегодня для всех нас во многом решающий день! И когда я говорю «нас» то имею в виду не только тех кто здесь находится но и всех свободолюбивых французов, которые сейчас надеются на нас и верят в победу! Я знаю, некоторые из вас удручены тем что всего несколько часов назад мы потерпели поражение и потеряли много боевых товарищей! Но это война и на ней иногда убивают! Я мог бы просто приказать вам и вы пошли бы вперёд, как настоящие солдаты великой Франции, но именно сейчас я хочу рассказать вам почему нам так важен Вадленкур! Вы все знаете что немцы прорвали фронт и рвутся на запад, сминая наши части! Причин этому много, но исправить их сейчас не в наших силах! Зато нам выпала отличная возможность нанести врагу такой удар который, возможно, заставит их остановиться и занять оборону! Если мы сможем освободить Вадленкур а потом и Седан, который совсем рядом, то огромная немецкая группировка будет отрезана от снабжения и не сможет продолжать наступление! Остановятся их танки, перестанет стрелять артиллерия, солдаты будут считать каждый патрон! Это уже наполовину победа! Потому что будет спасён Париж и вся Франция!
Антуан прервался, глядя на сотни своих подчинённых. Они молчали и смотрели на него. И, как с радостью отметил Гишар, равнодушных лиц не было. Ожидание, задумчивость, решимость… Но не было страха! А значит не всё потеряно!
— Там, в Вадленкуре, сидят несколько сотен немцев которые держатся из последних сил! Да, у них есть противотанковая артиллерия! Да, у них хорошие позиции и они готовы к бою! Глупо отрицать что германцы опытные и упорные солдаты! Но разве мы хуже⁈ Разве мы уступаем им в смелости, мужестве, любви к своей прекрасной Родине⁈ Нет! Никогда! Они на чужой земле, мы на своей! Это тоже преимущество! Я не буду от вас скрывать… У нас не будет поддержки с воздуха! И артиллерия не сможет нам помочь, потому что все слышали что с ней сделали немецкие самолёты! А значит надежда только на нас, танкистов! Я не любитель пафосных слов но с уверенностью скажу — сегодня, сейчас, от нас зависит судьба Франции! В буквальном смысле! Будет она существовать свободной или же окажется растоптанной грубым сапогом нацистов! И ещё… Там, на западе, наши жёны, дети, родители! Если мы сегодня не справимся, не возьмём Вадленкур и Седан, то не сможем защитить их! Они будут захвачены или убиты только потому что мы, солдаты и офицеры Франции, наследники победителей в Великой войне, не проявили в бою того упорства и презрения к смерти которое проявили наши отцы двадцать с лишним лет назад! И если немцы сегодня выдержат наш натиск, если мы снова потерпим поражение от кучки врагов то значит окажемся недостойны своих родителей! И сами отдадим наших родных в грязные руки немцев! Для меня такой позор хуже смерти! Хотите вы такой судьбы для своих любимых⁈
Тишина была нарушена несколькими негодующими криками:
— Нет! Ни за что!..
— Пусть подавятся нашей землёй, проклятые ублюдки!..
— Я за свою жену и ребёнка любому Гансу горло перегрызу!..
Антуан слегка улыбнулся. Похоже, сработало… Люди очнулись от того мрачного состояния после первой провальной атаки. Судьба своих родных явно была им небезразлична, и если не за абстрактную Францию то за свои семьи они будут сражаться яростно. А он ещё сомневался в силе пропаганды… Хотя, где тут пропаганда? Всё что Гишар сказал — чистая правда! Так и будет, если они не сделают своё дело.
— А теперь, слушайте последнее что я скажу! — генерал снова привлёк внимание подчинённых к себе. — Эта атака должна быть сильнее чем предыдущая! В бой пойдут все танки и все пехотинцы! В тылу никто не останется! Танкисты! Скорость держите максимальную! Мы должны, невзирая на сильный огонь противника, во что бы то ни стало ворваться в город! Те, кто на лёгких танках — непрерывно стреляйте во все подозрительные места где может прятаться противник! Кто знает, может ваша пуля или снаряд сразит того кто целится в вас! От огня пулемётов немцы станут прятаться, снизится точность их артиллеристов, а значит вы и ваши товарищи получат возможность приблизиться к ним вплотную! Далее… Тем экипажам, которые не смогут двигаться, вести огонь с места, пока не сможете натянуть гусеницы и продолжить атаку! Как только ворвётесь в город то прочёсывайте пулемётами каждую щель, пусть немцы побоятся даже подобраться к вам! Запомните одно! На этот раз приказа на отступление не будет! Сколько бы машин не осталось на поле, другие обязаны продолжать атаковать противника! Только вперёд! Те, кого подобьют в городе, вылезают наружу и продолжают сражение в качестве пехоты! Для этого каждый получит личное оружие и помогает товарищам! Великий французский маршал, Жак Эстамп дела Ферте, а потом и прусский король Фридрих, говорили — Бог всегда на стороне больших батальонов! И сегодня у нас их намного больше чем у врага! Значит, надо пойти и вырвать нашу законную победу! Да здравствует наша любимая Франция!!! И по машинам! — закончил он, вскинув вверх сжатый кулак.
— Виват!.. Да здравствует Франция!.. Ура!! — кричали люди, потрясая
