Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

но слезы проникают сквозь ресницы и скатываются по лицу. Юлиана сама не замечает, как оказывается в объятиях Валентина и судорожно рыдает. Все напряжение последних дней выходит из нее сдавленными всхлипами и короткими фразами о том, что произошло. О том, как она вытеснила из памяти ужасную трагедию, как выдумала другую жизнь, стерев все напоминания о дочери.

Валентин слушает молча и словно не дышит. Лишь когда рыдания Юлианы затихают, с его губ срываются слова:

– И ты уверена, что это правда?

– Столько доказательств! Ты думаешь, это невозможно? Я изучала вытесненные воспоминания, но считала их мифом. Пока не столкнулась с ними сама.

– Человеку можно внушить фальшивые воспоминания, если хорошо постараться, – задумчиво произносит Валентин и неожиданно целует Юлиану.

От короткого, но теплого поцелуя по телу разливается благодарное тепло. Вот почему ее так непреодолимо тянет к Валентину. Когда он рядом, любая проблема кажется решаемой.

– С другой стороны, наша память такая ненадежная. – Он вдруг горько усмехается. – Моя собственная мать постоянно забывала обо мне.

– Почему? – Юлиана заглядывает в его темные глаза, но не находит ответа.

– Долгая история, – отмахивается Валентин. – Если все, что ты узнала, – правда, прими ее и живи дальше.

– Но…

– Но проблема ведь не только в этом? – он с улыбкой перебивает Юлиану, и та нервно сглатывает.

Да, теперь проблема не только в памяти. И даже не в Никольских. Дело в Валентине. В том, что у нее поехала крыша и она цепляется за совсем молодого парня. Юлиана как зачарованная смотрит, как он наклоняется к ней, как его губы становятся все ближе. И она не может противиться. Не может, не хочет. Она…

Звук, напоминающий хлесткий удар плетью, раздается над ухом и оседает звоном на барабанных перепонках.

– Пригнись! – кричит Валентин и наваливается на Юлиану.

Она даже не понимает, как оказывается прижата к асфальту. В нос врезается сырой запах земли, легкие сжимаются от испуга. И снова звук, от которого волосы шевелятся на затылке.

– Не шевелись, – шепчет Валентин и исчезает из поля зрения.

Юлиана оглядывается и замечает лишь, как он скрывается за углом. В них стреляли. Это все, что ей сейчас понятно. Она поднимается на ноги и едва их чувствует. На стене, к которой Валентин совсем недавно ее прижимал, остались две вмятины. Еще чуть-чуть, немного левее… И ее проблемы закончились бы.

Смерть, вдруг прошедшая так близко, лишает сил. К горлу подкатывает горячий ком. Перед глазами плывет.

– Юлиана, – Валентин подхватывает ее за талию.

Он тяжело дышит. Волосы взмокли и закрутились в кудри, а на щеках легкий румянец.

– Пытался догнать подонка, но не смог. Он растворился, черт подери!

– Ты видел его?

– Только силуэт. – Валентин хмурится. – Пойдем отсюда.

Юлиана кивает. Протирает ладони и нервно проводит ими по плащу, но тот не отряхивается.

– Меня пытались убить, – хмыкает она. – И я даже не могу заявить в полицию, потому что была с любовником. А даже если и заявила бы, толку? Я никого не видела. И даже предположить не могу, кто… – Юлиана замолкает.

Они опускаются на ближайшую скамью. Становится еще темнее, чем каких-то полчаса назад, и мрак пугает до жути. Но здесь, возле дороги, кипит городская жизнь. Спешат пешеходы, сигналят машины, лениво переключаются светофоры. Никто и не знает, что кто-то недавно стрелял в Юлиану с Валентином.

– Думаешь, целились в тебя? Я бы не был так уверен. – Валентин садится рядом.

Невооруженным глазом заметно, как он напряжен и готов сорваться с места. Так и происходит. Буквально через пару секунд он вскакивает и, коротко бросив, что сейчас вернется, бежит туда, где в них стреляли. Юлиана начинает бояться, что Валентин не вернется, но вот она со вздохом облегчения видит его стоящим на тротуаре.

– Думал, найду где-нибудь камеры, – фыркает Валентин и разочарованно потирает переносицу. – Вокруг ни одного магазина, а во дворах даже света толком нет.

– У тебя что, есть смертельные враги? – Юлиану лихорадит.

Мимо проходят люди и окидывают их недоуменными взглядами. Да, наверное, она даже приблизительно не представляет, как выглядит со стороны.

– Нет. Хочешь сказать, у тебя они есть?

Юлиана лишь вздыхает. В том-то и дело, что нет. И все же кого-то из них пытались убить.

* * *

Пусто на кухне, когда нет Юлианы. Пусть она не домохозяйка, но Илью всегда забавляло ее чертыхание, стоило ей вновь потерять специи или мучительно задуматься о том, сколько пельменей сварить на ужин.

А сейчас Илья одинок, как кусок сыра в холодильнике. И мысль, что жена для него потеряна навсегда, как бы он ни пытался ее удержать, бьет невыносимо больно.

В заварнике настаивается черный чай, и, не дожидаясь, пока закипит вода, он наливает в кружку крепкий чифир, от которого наверняка сведет зубы. Три куска сахара – заглушить горечь. Жаль, нельзя посыпать сахарной пудрой душу, чтобы она стала белая и сладкая и была не видна ее порочная чернота.

Два с половиной года назад мать пришла к нему и рассказала историю о смерти императора Клавдия. По одной из версий, его отравили бледными поганками. Сначала Илья не придал этому значения, но когда мать решила посвятить его в свой замысел…

А теперь, спустя столько лет, грязный секрет разрушил его семью окончательно. И в этом нет вины матери. Илья виноват сам. Илья сделал выбор, и этот выбор погубил все.

Легкий, едва заметный скрип входной двери заставляет Илью насторожиться. Но затем он слышит тяжелый вздох Юлианы.

– Я думал, ты еще долго будешь гуля… – незаконченное предложение обрывается на полуслове.

Илья растерянно смотрит на жену, пытаясь увязать спокойную вечернюю прогулку с грязным плащом, растрепанными волосами и безумными глазами цвета мокрой темной зелени. Она сидит на пуфе, молча разглядывая ссадины на ладонях. И лишь раз рискнула поднять на него взгляд.

– Что стряслось? – Илья ставит кружку с чаем на тумбу и опускается перед Юлианой на корточки.

На ее бледном лице сложно прочитать эмоции. Кажется, она совершенно опустошена.

– В меня стреляли, – нерешительно шепчет Юлиана, будто сознавалась в убийстве. – Не видела кто. Чудом… уцелела.

Илья цепенеет:

– Что ты такое говоришь?

– Я хочу спать, – вместо ответа Юлиана скидывает плащ в потеках от грязной воды на пол.

– Там должны быть камеры… – не сдается Илья. – Собирайся, покажешь мне это место, и поедем в полицию. Пускай посмотрят записи с ближайших камер, уверен, он где-то засветился!

– Нет! – истерически кричит Юлиана и цепляется за руку Ильи.

– А что если это сын Никольских? Что если он решил тебе отомстить? Нельзя закрывать на это глаза!

– Я и