Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

Они оба уставились на двери комнаты.

— Всё в порядке! — без промедления крикнула Грейнджер. — Я обнаружила какие-то бумаги, проверю пока их.

— Хорошо, — голос Билла прозвучал тише и несколько отдалился. — Если что-то найдёшь — дай знать!

— Договорились! — Гермиона повернула голову обратно к Регулусу. Он находился так близко, что теперь она ясно видела его глаза в засасывающем мраке — две сумасшедшие искры на дне бездонных колодцев. Рука обвивала её талию чуть ниже поясницы, пока вторая по-прежнему удерживала кулак с зажатой в нём рукоятью волшебной палочки из виноградной лозы.

И без того слабый проблеск света в помещении окончательно исчез: луна скрылась за наплывшими тучами, проглотившими её без остатка — так серые мыши набрасываются на головку сыра. Стало настолько темно, что Гермиона различала только общий силуэт человека перед собой. Она вскинула свободную руку, легко касаясь его груди, безошибочно считывая суматошные удары сердца.

«Самое время опомниться! — Гермиона поймала себя на том, что невольно подалась к нему и вновь отпрянула. — Он ничего ко мне не чувствует».

Вопреки внутренним уговорам, послав подальше последние крупицы благоразумия, она робко провела ладонью вверх, касаясь кончиками пальцев перекрёстных застёжек на его мантии, пока не добралась до жёсткого стоячего воротника, прилегающего к шее. Гермиона не остановилась и устремилась выше, пока ткань не сменилась тёплой сухой кожей. Она почувствовала, как бьётся чужой пульс.

Регулус вздрогнул и медленно разжал пальцы, освободив вторую руку Гермионы.

Она боялась спугнуть его, уничтожить момент, но Регулус позволил ей продолжить исследование: в полной темноте очертить линию подбородка, невесомо пройтись по щеке, дойти до проклятого куска металла, закрывавшего от неё половину его лица, и осторожно сдвинуть маску сначала к линии лба, а затем на волосы, наверняка приведя их в полнейший беспорядок. Гермиона осмелела до такой степени, что решила, не откладывая, это проверить. Её руки легли ему на плечи, обхватив шею так, чтобы пропустить волосы через пальцы, насколько позволяла их длина. Регулус предпочитал короткую стрижку — во всём жаждал отличаться от Сириуса.

Гермиона мало что видела. Она так давно его не касалась, что от внезапной вседозволенности кружилась голова.

— Откуда ты меня знаешь? — произнёс Регулус на выдохе.

— Я не могу рассказать.

Отказ отрезвил его. Регулус отшатнулся. Холод вторгся в пространство между ними.

— Ге’гмиона! Кажется, мы нашли подходящие записи, — переливчатый голос Флёр раздался буквально за порогом. Лучи Люмоса заскребли по доскам в коридоре. Непроглядная темнота, скрывающая двух людей в тесной комнате, трусливо отступала, пятилась, прятала голову, как черепаха в свой панцирь. Прежде чем Гермиона решила, как поступить, Регулус притянул её обратно к себе. Прохладная ладонь мгновенно легла ей на глаза, а затем Гермиона ощутила рывок через пространство. Порт-ключ! Её поглотило ощущение полёта через узкую трубу, когда закладывает уши, а внутренности скручиваются в воронку. Потом пятки вошли в нечто зыбкое и холодное — мокрый песок. Щёку задела ледяная капля. Одна, вторая, третья. Дождь.

Гермиона по-прежнему ощущала мужские пальцы на своих веках. Блэк не хотел, чтобы она знала, куда они перенеслись? Ну так у неё всё равно возникли догадки.

— Берег такой большой, но тебя по-прежнему тянет к дому Арктуруса Блэка?

Регулус отдёрнул руку.

— Ты… Откуда ты знаешь о «Гнезде», о семейном заклинании?! Кто ты такая, чёрт возьми?

Гермиона моргнула с десяток раз, осматривая местность. Несмотря на пасмурное небо, на берегу было намного светлее, чем в доме Руквуда.

— Всего лишь Гермиона Грейнджер. Ты забыл меня, как забыл Гарри, Тонкс и Ремуса…

— Люпина?! — выплюнул Регулус. Лицо исказилось от злости. — Его забудешь! Оборотень, убийца моего брата!

— Что за чушь?!

Глаза Регулуса горели, когда он вновь метнулся к ней.

— Тогда кто это сделал? Кто?

— Сириус упал в Арку Смерти.

— Упал? — опасным тоном переспросил Блэк. — Ну конечно! Сам? Полагаешь, я куплюсь на это?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я…

— На мне нет маски, которая оскорбляла твоё чувство прекрасного, — нетерпеливо перебил Регулус. — Я выполнил условие. Думала играть со мной? Отвечай!

Гермиона посмотрела на него в упор.

— Мой ответ подвергнет тебя опасности, дурак! Ты мне дорог, разве не видишь? Укажи я тебе, дай хоть одну подсказку, и ты станешь искать остальные. Ни к чему хорошему это не приведёт. Память, — горько произнесла Гермиона, выпустив пар, — тонко устроена. Тот, кто играет с ней, должен быть готов к последствиям.

— Кто стёр мои воспоминания?

— Тот, кого ты зовёшь Тёмным Лордом.

Регулус надолго замолчал. Гермиона внимательно следила за малейшими изменениями его лица.

У него были брови вразлёт, но в минуты раздумий или недовольства они смещались ближе к переносице, а глаза тускнели. Если он злился, то они, наоборот, вспыхивали серебряным огнём. Недоверие и неудачную шутку Регулус выражал подёргиванием левым уголком губ. Как и сейчас.

Гермиона приготовилась услышать тираду в защиту доброго имени величайшего благодетеля Магической Британии. Да как её маггловский рот мог источать клевету в адрес Повелителя? Или что-то ещё в том же безумном духе.

— Аластор Грюм, — вместо этого произнёс Регулус, — как так вышло, что я связан с ним Непреложным обетом?

Она удивилась его спокойствию, поэтому пошла ему навстречу, делясь частичкой правды, которую он так жаждал получить:

— Ты дал его ему, поклялся, что никогда не причинишь вред Гарри Поттеру.

— Я был в плену у Ордена?

Гермиона сомневалась, как правильно ответить на этот вопрос. Взаперти Блэка в «Норе» не держали, но свободу значительно ограничивали.

— Да, можно сказать и так.

— Тогда следующий вопрос, — проговорил Регулус с запинкой. — Сириус… Он был Пожирателем смерти?

Вот оно! По его дрогнувшему голосу Гермиона поняла, что всё это время отказывалось укладываться в начертанную перед ним картину мира, гложило душу. Регулус мог поверить в убийцу-Люпина, Тёмного Лорда в качестве спасителя магии, заговор невыразимцев, может быть, даже в нарглов, если на то пошло, но не в Сириуса, сражающегося против тех, с кем вместе учился, жил, сидел за одной партой. Она не могла так поступить с крёстным Гарри: оскорбить память о Сириусе ложью, с которой он прожил четырнадцать лет, неся клеймо беглеца из Азкабана.

— Сириус Блэк никогда не был Пожирателем смерти! — уверенно заявила Гермиона. — Он умер героем! Мы все по нему скорбим.

Регулус прикрыл глаза. Судорожный вздох нарушил тишину побережья, на котором волны сердито перетирали гальку.

— Я запутался, — произнёс Регулус. Он зажмурился и тяжело сглотнул, словно не был способен на нормальный выдох. — Голова раскалывается. Я словно горю заживо и не могу сбить пламя.

Он посмотрел на Гермиону с невысказанной мукой. Она не удержалась и потянулась к нему, намереваясь дотронуться до его руки, но Регулус в последний момент сделал шаг назад.

— Если ты не лжёшь, тогда объясни, зачем это Тёмному Лорду?

— Я не знаю, — честно призналась Гермиона. Она понятия не имела, почему Регулус до сих пор был жив.

— А что ты знаешь? — с горечью отозвался Блэк. — Иногда мне кажется, что я держу в руках китайскую шкатулку с секретом — чем больше стараешься вынуть палец, тем хуже становится. Стоит найти один ответ, как вопросы множатся и множатся.

— Ты мог бы пойти со мной, — дрогнувшим голосом произнесла Гермиона. — Вместе, все вместе мы бы придумали, как вернуть тебе память. Орден — не зло, с которым борются уставшие от угнетения чистокровки, не тайная армия Дамблдора. Тебе ли этого не знать? Малфой обратился к нам за помощью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это другое! — вскинулся Регулус. — Драко узнал то, что ему не предназначалось. Люциус совершает ошибку за ошибкой. Нарцисса не хотела, чтобы её сын страдал из-за отца. Я убью и предам любого, кто посягнёт на жизнь тех, кого я люблю.