Черное Копье - Ник Перумов

Весь первый день армия Олмера наносила на первый взгляд бессистемные удары в разных точках Исенской Дуги, словно пробуя на прочность оборону вестфольдингов. В бой шли совсем неведомые хоббиту племена — высокие, курчавоволосые, сражающиеся огромными топорами, подобно гномам, и сучковатыми палицами, вырезанными из такого прочного дерева, что в нем застревали мечи и копья. Ни истерлинги, ни ангмарцы в рукопашную не вступали, появились ближе к вечеру отряды хеггов и ховраров, памятных еще по битве на Андуине; но и они были отброшены. Вестфольдинги прочно держали берег, и хоббит не раз видел в первых рядах сражающихся две коренастые фигуры своих друзей гномов.

Лучники Марки, как могли, помогали своим. Мальчишки-подносчики только успевали подавать новые и новые пучки стрел. Вести перестрелку с хазгами, засевшими на высотах противоположного берега, оказалось куда как непросто: смертельная игра, завораживающая и притягательная, к сожалению, сплошь и рядом оборачивалась тяжелыми потерями. Хазгам мешал ветер, но меткости у них не убавилось, и несколько роханских лучников погибли. Понесли урон и хазги — у них защиты не было совсем, только небольшие круглые щиты, что хороши для конного боя, но не для долгой перестрелки.

Смерклось. Ни один враг не закрепился на западном берегу Исены; остались лишь мертвые. Выставив тройную стражу, роханские воины отошли к кострам, не расстегивая доспехов.

Ночь оказалась неспокойной. Откуда-то издалека, то с севера, то с юга, едва слышно доносились лязг оружия и бранные крики — битва не стихала и после захода солнца. Конные отряды роханцев то и дело срывались с места и галопом устремлялись к месту очередной вражеской атаки.

Трижды вспыхивал бой и у дороги. Под покровом темноты — благо ночь выдалась безлунная — враг настойчиво искал лазейки в боевых порядках вестфольдингов. И первый раз пробравшимся на западный берег степнякам удалось беззвучно взять в ножи часовых; череда темных фигур стала тянуться через реку, когда их заметил конный патруль. На сполошный крик заметившего опасность всадника из мрака вынеслась смертельная хазгская стрела, но свое дело погибший сделать успел. Повскакавшие вестфольдинги, тесно сбив щиты и выставив копья, ударили на Олмеровых удальцов, во мраке было не разобрать, какого они племени. Как из-под земли, с рычанием бросился на вестфольдингов с десяток злобных тигроволков, завязалась жестокая схватка.

Спустя несколько минут подоспели конные лучники, запылали смолистые костры на вершинах, послышались свист стрел, вопли умирающих там, внизу, под крутым берегом, а другая часть конников ударила переправившимся во фланг.

Кровавая схватка закончилась, когда полег последний враг; роханцы насчитали две сотни вражеских тел и, увы, почти сорок своих. Фолко вновь оказался вне строя.

— Лук! Лук все решит! — сердито втолковывал ему седоусый сотник. — Ты, половинчик, стрелы мечешь, как вышивальщица узор на ткань бросает. Что ни стрела — то по месту. Стой где стоишь и целься получше, а для строя — там других хватает!

— На Андуине я дрался наравне со всеми, — с гневной обидой ответил хоббит, сжимая кулаки. — И не могу сказать, чтобы в чем-то уступал другим!

— Никто и не говорит, что ты плох! — примирительно поднял обе руки ладонями к хоббиту сотник. — Просто как лучник ты лучше. Ты даешь поправку на ветер — и тогда полсотни наших бьют куда точнее. Теперь ты понял?

Как ни странно, люди быстро признали за невысоким стрелком право командовать ими. Умение хоббита дать всем верный прицел вызывало уважение, ему повиновались охотно.

До утра Фолко так и не сомкнул глаз. После того, как отбили первую вылазку, он ринулся отыскивать своих — как там гномы и Атлис, целы ли? По счастью, все обошлось, и он собрался было назад, если бы не ощутил внезапного головокружения и острых, горячих толчков крови в висках, готовых вот-вот разорваться под ее напором. Ноги стали как ватные, он почти рухнул на землю, сдавливая голову ладонями; и сквозь багровый туман к нему пробился невообразимо далекий голос принца Форве:

— Где ты, Фолко, где ты, слышишь ли меня? Откликнись!

— Слышу, принц, но… очень больно… дурно… Что со мной?!

— Потерпи, прошу тебя, это плата за наш с тобой разговор, мне сейчас тоже несладко. Это все от близости Олмера, его сила глушит все дальние мысли… Расскажи: что происходит у вас?

— Мы разбиты на Андуине… Рохан оставлен, мы стоим на Исене. Сегодня отбились, но что будет завтра?.. У Олмера — пропасть полков, нас могут просто задавить. Гондор сражается, но он окружен с севера и юга. Харадримы вышли на Порос, за Анориэн и Итилиэн идет тяжелый бой.

— У нас воеводы Олмера взялись за дорвагов, — услыхал хоббит сквозь пелену боли голос принца. — Те не усидели-таки в своих лесных крепостях, пошли походом на Цитадель Олмера. На ее рубежах идет бой, и это хорошо, может, не все силы, что Вождь собрал на Востоке, будут направлены против вас… Серединное Княжество готово к выступлению; но медлит — их жрецы нащупали такое, о чем и сами сказать не могут… Существует какая-то опасность, связанная с их выступлением: чуть ли не нарушится всеобщий миропорядок. Я бы объяснил тебе подробнее, да сам толком не знаю… Но как же вас так разбили?

В нескольких словах хоббит передал принцу суть последних событий. Он едва успел выговорить последнюю фразу, как с острой вспышкой боли связь прервалась.

Некоторое время Фолко очумело крутил головой, пытаясь привести мысли в порядок. Молодцы дорваги, все же убедил их Келаст! Солоно придется Цитадели! Там ведь ни стен, ни бастионов, а войско у дорвагов отменное.

Эх, сюда бы их!.. Что ж, если дело обернется совсем худо здесь, на Западе, быть может, удастся уйти на восток, драться там…

Наутро, когда фаланга вестфольдингов вновь выстроила боевой порядок и лучники заняли позиции на ее крыльях, Фолко услышал от сотника некоторые подробности минувшей ночи. Армия Олмера атаковала на севере и на юге, пытаясь прорваться за Исену в предгорьях Туманных и Белых Гор. Вовремя переброшенная на фланги конница Рохана отбила все атаки. Стало ясно, что Олмер хочет растянуть и без того довольно неплотные ряды воинов Марки, заставить короля направлять свои запасные полки то на одно крыло, то на другое, чтобы окончательно запутать противника, а потом нанести неожиданный мощный удар в одном месте и прорваться на другой берег.

Оказалось также, что несколько отчаянных храбрецов из числа королевских гвардейцев под покровом ночи пробрались на восточный берег и принесли малоутешительные вести о том, что с востока к Олмеру подходят и подходят свежие силы; все пространство восточной части Врат Рохана заполнено воинскими лагерями.