Глазами пришельца (СИ) - Влизко Виктор Борисович

— Успеваю.

— Инфляция, чёрт бы её побрал! — Остап поднял затуманенные глаза на товарища. — А давай купим пушки да перестреляем этих молокососов?

— На их место другие придут, — резонно заметил Артём.

— Мы и других замочим!

— Тогда лучше сразу в киллеры переквалифицироваться, — усмехнулся Артём.

— Легко сказать, — сразу остыл Остап. — С тебя, с твоими справками, как с гуся вода, а меня упрячут до конца дней.

— Нет у меня больше справок.

— Потерял что ли?

— Помнишь, в январе я неделю болел?

— Помню.

— Так это на обследование ложился. Тесты разные проходил. Теперь у меня на руках заключение, что я здоров и пригоден к любой деятельности.

— Почему ничего не сказал?

— А зачем? Дураком легче жить на этом свете.

— Стоило тогда обследоваться?

— Надо было ответить самому себе на вопрос: что со мной? Убедиться, что во снах вижу не миражи, а часть моей прошлой жизни. И что внутренний голос связывает меня с моей памятью, с моим жизненным опытом, а не нашептывает советы кого-то постороннего, не рождает в воображении болезненные фантазии.

— Ты об этом врачам говорил? О внутреннем голосе и прочем?

— Нет.

— Ну, и зря. Тогда бы не было никакого заключения.

— Поэтому и не говорил.

— Давай выпьем за твой трезвый ум! — со скрытой иронией предложил Остап. — Теперь ты сможешь возглавить нашу фирму.

— Смогу, но не возглавлю.

— Почему?

— Потому что ты будешь командовать!

— Я в отставку.

— В отставку ещё рановато.

— А если снова придут и заставят в прорубь прыгать?

— Не надо доводить дело до проруби.

— Так обдерут же как липку! Ты как хочешь, а я на них работать не собираюсь!

— Я тоже, — уверил Артём. — Есть у меня один человек на примете. Из беспредельщиков. Давно хочет со мной поближе познакомиться. Уйдём под его крышу. Даже если это его ребята наехали, то всё равно, после разговора со мной, думаю, условия для нас будут помягче. Ну, а совсем никому платить не получится. Время сейчас такое.

— Да, время сейчас лихое, — Остап всё-таки достал вторую бутылку. — Медицину — по боку, образование — по боку, науку — по боку! Пенсионеров в нищих превратили. Одни воры процветают. И довелось же жить в этом бардаке! Жили бы при советской власти. Строили светлое будущее, с уверенностью в завтрашнем дне. И уж в прорубь, точно, никто нырять не заставил бы. Бандитское время! Давай выпьем, чтобы вся эта муть скорее прошла. И, главное, чтобы Россия стала нормальной страной. Чтобы её не вывезли в виде сырья за границу!

— Что-то взгляды у тебя изменились, — Артём поднял стакан, чокнулся с товарищем и поставил на стол, даже не пригубив.

— Я сам изменился. Заново на свет родился сегодня. Душа холодная. И обида внутри растёт! Что я значу в этом мире? Жизнь, считай, прожита. По крайней мере, активная её часть. Нет, силы в себе ещё чувствую! Но отвага пропала. Вот что сделал бы лет двадцать назад? Схватил бы топор и бросился рубить эту мафию направо и налево. И пусть меня бы срубили! Но удовлетворение на душе осталось бы. А сейчас плачусь перед тобой! Стою на коленях перед обстоятельствами. Водка воображением играет. Рука сабли просит. А что с саблей делать? Страх сковывает. И за свою жизнь, и за жизнь детей. И отчаяние! Такое отчаяние! Как дальше жить? Как не сорваться в пропасть нищеты? Как детей до ума довести? Может, зря мы со стройки ушли? Работали бы потихоньку, считали бы дни от зарплаты до зарплаты, никуда не лезли, и нас бы никто не трогал. И пусть вокруг людские и природные катаклизмы! Пусть власть юлою вертится, разбрасывая разных политиканов. Обособиться от всего мира. Замкнуться в четырёх стенах. И гори всё ясным пламенем! До старости дожить и пристойно умереть…

Речь Остапа стала бессвязной. Голова упала на стол. Видимо, организм крепился до последнего, а потом сразу сдал. Жена, словно ожидавшая этого момента, вошла на кухню и, поднырнув под плечо, увела мужа в спальню.

Артём ушёл по-английски, не попрощавшись. Выйдя на лестничную клетку, потонувшую в ночном мраке, закрыл глаза, вызвал в памяти план подъезда, в котором не раз бывал днём, и уверенно начал спускаться. И чуть не упал, поскользнувшись на гнилой картофелине. Но глаза открыл только на улице. Свежевыпавший снег, ещё не успевший потемнеть под напором городского смога, отражал лунный свет, придавая воздуху мертвенную бледность и наполняя душу каким-то благоговейным трепетом. Артём стряхнул очарование ночи и уверенно зашагал к автобусной остановке. На следующий день позвонил Виктору. А ещё через неделю возглавил фирму. Остап устранился от дел. Приключение с прорубью подкосило, и он пустился в запой, который прервался сердечным приступом. А когда вышел из больницы, то уже ничем не напоминал волевого руководителя. Потерянный взгляд, неуверенный голос. И постоянная жалость к себе…

Зов судьбы

Артём открыл дверь квартиры. Чтобы не нести грязь по комнатам, осторожно в пороге разделся и нырнул в ванную. Принял душ, понежившись под тёплыми струями воды, вытерся насухо чистым полотенцем, достал чистое бельё из шкафа. Затем распахнул окно. Свежий воздух ворвался, вытесняя запах пыли, скопившейся за время отсутствия хозяина. Эту «хрущёвку» на пятом этаже Артём купил полтора месяца назад. Вопрос с жилплощадью был решён. Подумывал и о покупке автомобиля. Дела фирмы шли в гору. Но сейчас образовалось несколько дней отдыха. Новый заказчик никак не решался начать строить коттедж, не согласовав его планировку с женой, которая должна была вернуться только через неделю с Канарских островов. Не боятся отпускать жён одних в такие путешествия! Наверное, надоела рядом. Вот свою жену Артём никогда бы не отпустил одну. Не то что на Канары, даже в ближайшую деревушку! Впрочем, легко рассуждать, когда жены нет…

А не посвятить ли вынужденный отдых поиску жены? Когда ещё выпадет свободное время? Слава о его бригаде растёт. Клиенты стоят в очередь. Гастарбайтеры, создавшие такие же бригады, кусают локти с досады. По скорости возведения коттеджей с его бригадой не может сравниться никто. Да и услуги фирмы обходятся заказчикам дешевле, чем у конкурентов. Есть и минусы. Уже получил угрожающую записку. Обещают похоронить, если фирма не свернёт свою деятельность. Кто мог написать? Реальная ли это угроза? Думать о плохом не хотелось. И, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Артём взял ведро с тряпкой и начал уборку. Пыль тонким слоем покрыла все вещи. Впрочем, вещей почти не было. Старенький диванчик и шкаф он купил вместе с квартирой. Стол на кухню подарили ребята из бригады на новоселье. Даже телевизора нет. Надо будет купить. Или не надо? Меньше соблазнов для воров. Старушка соседка предупредила, что в районе завёлся квартирный вор. И специализируется на последних этажах. То через окно заберётся, то ключи к дверям подберёт, а то и через санузел, проломив потолок.

Закончив уборку, разлёгся на диванчике. Как запущено всё! Надо делать ремонт. Это и понятно: хорошую квартиру так дёшево не купишь. Так на чём остановиться: на поисках невесты или на ремонте? С ремонтом всё ясно. А вот где невесту искать? Выйти на улицу и на первой встречной? Или объявление в газету дать? Обратиться в брачное агентство? Что-то душа протестовала против таких вариантов. А с другой стороны, не надо прикладывать сил, мучительно подбирать слова, чтобы подойти и познакомиться. И так всё ясно. Раз по объявлению, значит, с серьёзными намерениями. А если не понравится? Как отказать? Ведь девушка будет надеяться! Разве сможет оттолкнуть потянувшуюся к нему доверчивость?

В памяти всплыл образ Веры. Вот кого смог бы полюбить. Впрочем, что себя обманывать: полюбил. И она любила его. Или не любила? Что-то быстро легла в постель с другим. А он скромно отступил в сторону. Сколько раз порывался встретиться. И даже приходил к роддому, в день выписки. Но подойти не решился. Трусливо спрятался и наблюдал издалека, как её усадили в чёрный «Мерседес». Как хлопотала вокруг полная счастья пожилая женщина, как суетились высокие парни, щедро одаривая подарками медперсонал. А Вера выглядела такой растерянной. И бледной. Оглядывалась беспомощно. Словно искала кого-то. А кого искать? Это фантазия у него разыгралась…