М. С. - Владимир Чистяков

Вином Софи могла заливать только своё личное горе. Но при любом несчастье с Мариной она бы была трезвой как стёклышко. А Софи пьяна в стельку. Тут что-то не то. И не то по крупному. А что?

Бестия невозмутимо подошла, налила себе водки, залпом выпила. Пить не любит. Но ещё больше не любит узнавать информацию последней. Прокашлялась. Гонят сейчас неизвестно из чего. Хрипло сказала:

— Выкладывай.

Софи подняла полупьяные глаза.

— Она жива. Вчера приходила ко мне. Уехала и забрала Марину.

— Та-а-а-к — только и сказала Бестия, наполняя вторую рюмку. Сразу понятно, о ком идёт речь, а равно и всё остальное. Внутриполитическая ситуация изменилась круто. — надеюсь, она по крайней мере доложилась, где её носило, и куда опять унесло?

Софи вдруг расплакалась.

— Кэрдин, мне страшно. Знала бы ты, как мне страшно. Днём, ночью, всегда. Иногда мне кажется, что начинаются галлюцинации. Я её вчера ночью чуть не застрелила. Мне постоянно чудятся шаги. Я ведь не сплю ночами. А шаги в этот раз звучали так явственно. Слышно было, как кто-то шёл по коридору. А я сидела здесь. А шаги были всё ближе. Я схватила пистолет, я готова была стрелять… Но вошла она. Но если бы я выпила чуть побольше, то я бы выстрелила.

— Тебе вернули лицензию?

— Что? Ах, лицензию… по-моему вернули.

''Кто бы сомневался! Как была верхом непрактичности, так и осталась! Бедная! Тебе же хуже, чем любому из нас' .

— Ты не помнишь. А из чего же ты её чуть не застрелила?

— Вот — Софи достает из ящика стола пистолет — С месяц назад сюда явился Линк Еггт. Орал, что заберёт у меня Марину, пьяная скотина, угрожал оружием. Ступени считал зубами с моей помощью. И пистолет потерял. Его потом Дина нашла. Я так испугалась. Потом Деренкорт приезжал и очень извинялся за поведение братца, только я им отродясь не верю.

— У Линка одна извилина, и та от скальпеля… Сам бы до этого визита в жизни бы не додумался… Кто, и что именно ему напели? Надо было сказать раньше… С этой семейкой держи ухо востро, но меня они боятся. Даже сейчас. Однако, вернёмся ко всем известной личности. Где енто чудо зеленоглазое было всё это время? Или не доложилось?

— Почему, доложила. В пятом лагере.

Бестия только присвистнула, а вслух сказала:

— Бардак у дерьмократов ещё хуже, чем я думала. За столько месяцев не провести банальной селекции пленных!

— Её бы не выдали.

На лице Бестии появилось редкостно неприятное выражение.

— Дорогая, ты плохо знакома со спецификой этого мероприятия. А, равно как и с подлостью человеческой натуры. Выдают, кого или не выдают — в данном случае роли не играет. Но к концу процедуры имена и воинские звания нам известны почти со 100 % точностью. При селекции имя и звание вычисляется очень легко. Если её не вычислили, то это значит только то, что не было селекции. И кстати, откуда она узнала, что Марина у тебя?

— А она и не знала.

— Так. Уже интересней. Что же ей здесь понадобилось?

— Не знаю. Правда она переоделась и загримировалась.

— Где?

— Да в малом зале.

Бестия направилась туда, и через некоторое время позвала Софи.

— Этой твой камуфляж в шкафу валяется.

— Нет. А что?

— Подойди и взгляни.

Когда Софи подошла Бестия растягивает куртку и показывает на две дырки от пуль на спине Одежда вся в крови.

— Может, это не её. — испуганно сказала Софи.

— Да нет, её. — Кэрдин распахивает дверцу шкафа.

Там лежит мешок, полный окровавленных бинтов и комков ваты, присутствует и несколько пустых шприцов.

— Я не заметила, что она ранена. На ней был бронежилет.

— Ага, а в твоей аптечке кто-то основательно покопался. И если она сюда приходила не за Мариной, то за чем? Есть версии?

— Отсутствуют. И знаешь, это конечно ничем не подкреплённые ощущения, но и до того, как пришла Марина у неё был такой вид, словно она уже нашла всё, что искала.

— Идея увезти Марину, конечно, её?

— Да. И ещё она увезла Эрию.

— Она-то ей зачем понадобилась? Хотя… понятно, даже если они узнают, кто 'похитил' Марину, то всяко разыскивать будут женщину с одним ребёнком, а никак не с двумя. Кстати, заявления на неё нет до сих пор.

— Ты думаешь, что она увезла её именно за этим?

— А как думаешь ты?

Софи промолчала. Они обе знают Марину слишком хорошо.

''Знаешь, сестра, я навоевалась. Что твои Чёрные, что эти столичные- стоите вы друг друга, кровью умытые. У всех на знаменах одно и тоже- кто не с нами- тот против нас. И ты, и они могут сказать — 'Мы за светлое будущее! '. Только…

— Бредни интеллигента. Старя сказка о слезе ребенка. Не забывай, что сказавший так персонаж очень уж напоминал параноика.

— Только ты всегда обожала ставить диагнозы. Я только хотела сказать, что слишком много уже было смертей, и я слишком устала от них. Ты сможешь убить или прогнать далеко- далеко всех своих противников. Только тебе не под силу вытравить всю мерзость, скопившуюся в людских душах. Я больше не хочу увеличивать количество зла в мире. За каждым устремившимся к земле дымным хвостом судьбы. Мне иногда приносили документы сбитых. И мне не так давно стали сниться эти обгорелые семейные фотографии. Я немало их повидала. Помню все. Я стала задумываться: скольких детей я оставила сиротами, сколько ненависти породила. Молчишь… Не знаешь, что ответить… Я знаю, что не посещают тебя подобные мысли.

— Мне слишком о многом приходится думать одновременно. И ещё больше решать с лету.

На подобные мысли просто нет времени.

— Они у тебя появится. Марина ещё не спрашивала 'Мама, почему тебя ненавидят люди? Почему эта ненависть перешла на меня? Я в чем виновата? ' Мне уже приходилось отвечать ей на подобный вопрос. Не хочу, что бы Дина или Линк в недалеком будущем спросили меня об этом. Просто хочу оградить их от ненависти, переполняющей наш мир.

— Ты ещё передумаешь.

— Не знаю. Слишком уж редко ты ошибаешься.

Домой Бестия вернулась в третьем часу ночи. Угнанная машина не завелась, и Кэрдин спихнула её в реку. В этом месте глубоко.

Автобусы при демократии ходят более чем отвратительно. С улицы она заметила свет в окне своей кухни. 'Ясно, кто там околачивается '- подумала она. Домой особо спешить не зачем. Прошлась до лотка, где торгуют прессой. Даже ночью. Несмотря ни на что. И лоток стоит тут лет пятнадцать, минимум. Естественно, почти во всех вечерних газетах на первой полосе портрет Марины. Торговец не сменился с прежних времён. Только вот раньше он никогда не смотрел на Кэрдин с таким страхом. В этом районе, равно как и в любом другом её знает каждая собака. Парочка знакомых псов, газет, к счастью читать не умеют, и мнения о Кэрдин ни капельки не изменили. В отличии от хозяина одного. Другой пес бездомный. Всесильный министр как-то раз приказала подобрать сбитого машиной пса, и отвезти в одну из ветлечебниц безопасности. Здоровущий лохматый кобель с тех пор искренне к Кэрдин привязался. И пару раз обнаруживался даже у дверей министерства.