Тени прошлого (СИ) - "T_Vell"

— Да я до последнего отказывался в это верить, ведь мне даже в голову не могло прийти, что за какие-то несчастные три месяца ты умудришься обвенчаться буквально с первым встречным!

— Первым встречным! — чуть ли не прокричала я, повысив голос на октаву, а потом повернулась к Северусу и уже зло спросила: — То есть ты три месяца прекрасно знал о том, что мой безмозглый бывший муж жив и здоров, и молчал?!

— Тина… — растерянно ответил он, совсем не ожидая от меня такой реакции, но я тут же перебила его:

— А я-то думала, что Лорд Волан-де-Морт — могущественный и опасный маг! А им оказался этот бездельник, семь лет доводивший меня до белого каления! Северус, да что бы он мне сделал-то?!

— Бездельник?! — воскликнул Том, и я снова повернулась к нему лицом и разъярённо посмотрела в горевшие огнём чёрные глаза. — Не забывай, дорогая, что это именно я спас тебя! Это именно я зашил эту рану, это я выводил тебя из шока, это я переливал тебе свою кровь!

— Да кто тебя просил это делать?! — ядовито поинтересовалась я, поскольку, честно говоря, совсем не планировала выжить в тот роковой день. — Вы за моей спиной устроили не пойми что! Я живой человек, чёрт возьми, а не какая-то дурацкая пешка на вашей шахматной доске!

— Нет, дорогая, ты далеко не пешка! Ты как минимум королева, которая ходит, как ей вздумается! — с неимоверной злостью парировал Том. — И в этот раз ты умудрилась совместить два удовольствия в одном: вышла замуж и по глупости, и назло мне!

— Да с чего ты взял что по глупости?!

— Да потому что только идиот допустит то, чтобы его беременная супруга пришла в логово злодея и пыталась ещё кого-то спасать! — прокричал в ответ он, и я, уже сгорая от злости, резко вскочила с кровати, совсем не обращая внимания на пронзившую грудную клетку адскую боль.

— Ах, извините! — так же прокричала я, с ненавистью смотря Тому в глаза. — Я же совсем забыла, что должна была где-то в промежутке между тем, когда пила коньяк в Малфой-Мэноре, и тем, когда целилась тебе в голову из ружья, произнести фразу: «Ой, дорогой, а не мог бы ты попросить свою подружку не швырять мне в спину ножи, а то я СЛЕГКА БЕРЕМЕННА!»

— Она мне не подружка… — полным льда и скрытой угрозы голосом прошипел в ответ он. — А теперь немедленно вернись в свою постель, пока я не приковал тебя к ней!

— Даже не подумаю! — прокричала я, отойдя от кровати на пару шагов, но сразу остановилась, так как грудь снова пронзила острейшая боль.

— НЕМЕДЛЕННО. ВЕРНИСЬ. В СВОЮ. КРОВАТЬ, — выделяя каждое слово, громко проговорил Том, а с моих губ начала капать кровь от открывшегося лёгочного кровотечения.

— НЕТ! — последнее, что я успела зло выкрикнуть, прежде чем он, сделав два быстрых шага, не подскочил ко мне.

Я моментально отступила на шаг, но Том больно схватил меня за запястье правой руки и попытался силой притянуть к себе. И прежде чем он прижал меня к себе, я успела замахнуться, и в воздухе повис громкий звук пощёчины. А в следующее мгновение я оказалась в стальных тисках его сильных рук и буквально сгорала от таких крепких, пьянящих, пропитанных болью, кровью и немыслимым наслаждением поцелуев. Тут же испарилась вся злость, вся ненависть, вся боль… остался только он, он, в ком я растворялась, полностью растворялась, едва его губы касались моих. Я изо всех сил вцепилась в его плечи, а Том ещё крепче обнял мою грудь так, что казалось, ещё немного и мои рёбра, уже не раз сломанные, треснут снова, и стал неистово водить широкими ладонями по моей спине, отчего я загорелась ещё сильнее. Но я так хотела, чтобы мои рёбра треснули! Я так хотела быть к нему ещё ближе, насколько это только возможно!

— Том! — донёсся до меня голос Лестата, как будто он был в другой комнате, а не в двух метрах от нас. — Том! Опомнись! Рана!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В этот же момент голова закружилась, и я обмякла, а Том, немного отстранившись, со страхом в глазах посмотрел на мою пижаму, насквозь пропитавшуюся алой кровью.

***

— Том! — донёсся до меня голос Лестата, как будто он был в другой комнате, а не в двух метрах от нас. — Том! Опомнись! Рана!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я не сразу понял, что пытался сказать мне Лестат, так как разум полностью затуманил огонь, пожар, от одного только поцелуя Тины. Я сжимал её, крепко сжимал, словно не мог поверить, что она была здесь, рядом, и отчаянно целовал её влажные от крови губы, такие родные, горевшие неистовым пламенем губы. Только она одна могла так разговаривать со мной! Только она одна могла разжечь во мне этот огонь, сжигавший всё на своём пути.

Но смысл слов Лестата всё же дошёл до моего обезумевшего сознания, может быть ещё и потому, что я почувствовал, как мой хиркостюм тоже начал становиться влажным. Я совсем немного разжал объятия и заметил, как Тина начала терять сознание, а её белая пижама, которую я оставил ей днём, перед тем как уйти из лазарета, почти полностью пропиталась артериальной кровью.

— Твою мать!.. — прошептал я, со страхом в глазах смотря на расползавшееся красное пятно, пропитавшее и мою одежду тоже.

— Это… из… раны… — прошептала Тина, прежде чем потерять сознание.

Я моментально подхватил её на руки и понёс в свою комнату отдыха, в которой было достаточно пространства, чтобы организовать перевязочную и даже малую операционную. Положив свою пациентку на просторную кровать, я тут же создал всё необходимое оборудование, а Лестат тем временем переложил сестру на операционный стол.

— Что же вы творите?.. — прошептал он, с болью в глазах посмотрев на меня, но я молча отвёл взгляд и стал быстро снимать насквозь промокшую повязку.

Тина была права: оттого, что она так резко вскочила с кровати, немного прорезался шов и открылся небольшой сосуд, из которого и текла маленькой струйкой кровь. Шов сердца был состоятельным, поскольку во время контрольной пункции перикарда я не получил крови. Перевязав сосуд, я вновь закрыл рану, а затем, очистив с помощью магии белую пижаму, надел её на Тину. И, подхватив её на руки, вынес в основной зал, где на меня сразу уставилось не меньше десяти испуганно-изумлённо смотревших пар глаз.

Аккуратно уложив Тину обратно в кровать, я сел на стул рядом и тихо попросил:

— Лестат, поставь капать капронку[3]…

В эту же секунду мой помощник появился с набранной системой и, подсоединив её к катетеру в подключичной вене Тины, пустил лекарство по пластиковой трубке в системный кровоток.

— Если вы думаете, что между этими двумя сорок лет назад была любовь и гармония, то вы сильно ошибаетесь… — обратился он к зрителям этой трагикомедии. — Между этими двумя психами сорок лет назад было вот это.

— Ты опять прав, Лестат, — тихо согласился я, смотря на то, как капает лекарство из пластикового флакона. — Я псих… я спасал её, и я же невольно чуть не убил её, по своей же глупости… И Тина тоже была права: это последняя низость целовать чужую жену. Не смотри на меня так, Северус, я уже получил по заслугам. Я больше не прикоснусь к ней, пока она связана с тобой узами брака. Если Тина захочет что-то изменить — она это сделает. Она очнётся… минут через пять… будь рядом, ладно?

Я с болью в глазах посмотрел на Снейпа, и он, с такой же болью внутри, коротко кивнул в ответ. И, кинув последний взгляд на женщину, мирно лежавшую на кровати, женщину, ради которой я был готов на любое безумие, на любой подвиг, любую глупость, быстрым шагом вышел из больничного крыла, прекрасно понимая, что сейчас я там лишний. Сейчас ей нужен был он.

[1] — история болезни.

[2] — история жизни.

[3] — кровоостанавливающее средство.

Heaven — Julia Michaels

Глава 52. Из первых уст

***

Когда я очнулась, солнце уже начинало клониться к горизонту, а небо на востоке — темнеть, постепенно становясь чёрным. И к моменту моего пробуждения в лазарете был всего лишь один человек. Человек с просто невероятным запасом терпения и силой воли.

— Какая же я дрянь… — прошептала я, встретившись взглядом с такими родными, полными боли глазами. — Почему ты всё ещё сидишь здесь, Северус?