Невидимый град - Валерия Пришвина

Следственное дело № 2076 представляет собой объемистую папку, на которой стоят штампы учета документов разных лет. Последний: «Учтено в 1990 г. УКГБ Краснодар». Сверху гриф: «Хранить вечно».

1. Постановление (о приобщении к делу вещественных доказательств) 1929 года ноября 10 дня гор. Новороссийск. Я, уполномоченн. СО ЧЕР ОКР ОТДЕЛА ОГПУ Меньшиков, рассмотрев сего числа обнаруженные у гражданина Поль Олега Владимировича и принимая во внимание, что означенные документы, согласно описи их от 14 октября 1929 г. являются вещественными доказательствами по делу, поэтому, руководствуясь ст. ст. 66 и 67 УПК Постановил:

Перечисленные выше документы вместе с описью их приобщить к следственному делу № 2076 в качестве веществ, доказательств.

Уполномоченный СО ЧЕР ОКР ОТДЕЛА Меньшиков

Согласен: нач. СО ЧЕР ОКР ОТДЕЛА Филин

2. Характерные выписки из документов, принадлежащих обвиняемому Полю Олегу Владимировичу Иеромонаху Онисиму.

Документ разоблачает обновленцев и обвиняет их в расколе церкви и услугах, оказываемых обновленцами Сов. Власти. Главное обвинение падает на митрополита Сергия. Характерными местами в этом документе явл. следующие:

«Коммунизм расходится не только с православием, а со всякой религией и при таких обстоятельствах говорить об их соединении — значит соединять несоединимое».

«Обновленцы стремились к тому, чтобы по образному выражению Т. Я. Степанова-Скворцова в его ст. „Среди церковников“, предпосланной в качестве предисловия к посланию митрополита Сергия, „построить крест так, чтобы рабочему померещился в нем молот, а крестьянину серп“».

«Как же при таких условиях можно признать задачи православной церкви дойти до отождествления радости и успехов советской власти с радостями и успехами церкви православной. Дадим несколько примеров: радостью для советской власти является ликвидация храмов с превращением их в клубы или подобного рода заведения, и особенно разгром храмов Божиих, из коих много разрушено, а еще больше предположено к разрушению, притом в плановом порядке. Неужели эта радость советской власти есть так же радость и верных чад Церкви. А осквернение мощей, а тайный увоз воровским манером мощей Серафима Саровского в епархии митрополита Сергия».

«Непослушание групп верующих его приказу о поминовении себя и властей М. Сергий отождествляет с контрреволюцией со всеми вытекающими отсюда последствиями уже по линии ОГПУ».

«Но взяв на себя добровольные функции политического сыска за чадами православной церкви М. Сергий затрагивает самым чувствительным образом совесть своей паствы».

3. Среди изъятых документов — список общин и священнослужителей Майкопского и Черноморского Церковного Округа за подписью Варлаама Епископа Майкопского, его письмо с обращением к «Высокопреосвященнейшему Владыке» о положении подземных храмов на Кавказе в ситуации, когда «на всем пространстве Кубанской, Черноморской и Сухумской все без исключения храмы находятся в руках обновленцев и сергиян», множество писем монахов, а также рецензия на работу Олега Поля «Хозяйство человека», в которой, в частности, отмечается:

«Постановка автором вопроса о законе развития общества, производственных отношений и экономической закономерности — целиком противоречит нашей марксистской теории диалектического материализма. Автор определяет предмет политической экономии следующим образом:

„Предмет политэкономии и есть хозяйство каждого человека, рассматриваемого с точки зрения участия в нем других людей, или иначе — предмет этой науки — хозяйство всего человечества, рассматриваемое с точки зрения служения его единичному человеку“.

Из этого определения можно сделать прямой вывод, что автор стоит на рельсах отрицания классовой борьбы в обществе — с одной стороны, и вообще отрицает наличие классов — с другой».

Об этом см. в кн.: Осипова И. И. Сквозь огнь мучений и воды слез… Гонения на Истинно-Православную Церковь. По материалам следственных и лагерных заключенных. — М.: Серебряные нити, 1998. — С.85–95. Среди предоставленных нам материалов есть следующий документ: «В соответствии с архивными материалами Поль Олег Владимирович (иеромонах Онисим), 1900 года рождения, уроженец г. Киева, окончил реальное училище в г. Москве и получил профессию педагога, с 1921 по 1924 год работал в Пушкинской опытной школе-колонии II ступени МОНО преподавателем математики. Являясь „толстовцем“, увлекался мистицизмом, но, не удовлетворившись скудостью мистики у Толстого и заболев туберкулезом легких, в 1924 году оставил службу педагога, переехал в г. Геленджик. Работал на случайных заработках в качестве чернорабочего. В 1925 г. выехал на жительство в Сочинский район с. Змейка с твердым намерением уйти в монашество и стать иеромонахом. Для получения сана, Поль О. В. выезжал в Ленинград к архиепископу, который рукоположил его в иеромонахи.

8 октября 1929 года Поль был арестован по обвинению в проведении антисоветской агитации, направленной на срыв мероприятий, проводимых Советской властью. Заседанием Тройки при ПП ОГПУ СКК от 27 февраля 1930 г. по ст. 58–10 ч. 2, 58–11 УК приговорен к высшей мере наказания — расстрелу.

Реабилитирован 23. 03. 1990 г. Прокуратурой Краснодарского края на основании ст. 1 Указа ПВС СССР от 16.01.1989 г.»

Основание — архивное дело № 2–54881.

Начальник подразделения УФСБ РФ В. А. Хроль. (Коммент. Л. А. Рязановой.)

193

Летом 1979 г., за полгода до кончины Валерии Дмитриевны, в Дунино приехал неожиданный гость. Это был Леонид Давидович Шрейдер (1907–1982), которого Валерия Дмитриевна только смутно помнила — они друг друга почти не знали. Он разыскал Валерию Дмитриевну, по-видимому, через одну из сестер Олега Поля для того, чтобы передать ей сохранившийся у него архив Олега. Мальчиком в колонии Арманд он познакомился с Олегом и уже никогда не терял с ним связи. Он взял на хранение оставшиеся у сестер и у матери тетради Олега и, невзирая на опасность, хранил все годы при себе (а так как он был ведущим инженером одного из московских заводов, и после его кончины мы обнаружили в бумагах правительственные телеграммы, присланные по месту эвакуации завода на его имя, то, конечно, был на виду и рисковал). «Остров Достоверности» он знал досконально и говорил, что не слышал ничего более близкого своей душе о православии. У него сохранились также письма Олега. Он же передал Валерии Дмитриевне кавказскую фотографию Олега с о. Даниилом и о. Арсением. Валерия Дмитриевна сказала ему: «Леня, Олег нас там радостно встретит», а он ответил: «Если бы это было так». После гибели Олега он ездил на Кавказ каждый год всю свою жизнь.