Пещера Черного Льда - Джулия Джонс

На ходу она невольно напрягла спину. Теперь Сарга Вейс и прочие маги, которых вздумает послать за ней приемный отец, смогут выследить ее. Только на этот раз они будут настороже и приготовятся. Аш вдруг очень пожалела, что не расспросила как следует Геритаса Канта. Она ничего не знала о собственной силе и могла только гадать о том, что сделала. «Ты убила несколько человек, — шептало что-то внутри. — Убила одной только мыслью».

Райф увидел ее прежде, чем она его. Она битый час обходила какую-то заводь, вытянувшуюся из реки, как пузырь, а когда вновь вышла к главному руслу, почувствовала, что он где-то близко.

Она покрылась мурашками, и ей стало холодно впервые после отъезда из лагеря, а живот свело от предчувствия встречи. Всматриваясь в воду и надеясь увидеть его отражение, она услышала, что он ее зовет, а потом увидела его самого: он выходил из рощи смолистых сосен шагах в пятидесяти от нее. На миг ей стало страшно при виде этого высокого черного силуэта, и она подалась поближе к коню, ища поддержки.

Силуэт взмахнул руками.

— Аш, это я, Райф.

Она увидела его лицо, и страх улетучился, а в груди стало тесно. Аш выронила седло. Что они с ним сделали? Спокойная сила, державшая Аш весь день, испарилась, ноги подогнулись, и она бросилась по снегу к Райфу.

Он молча прижал ее к груди. От него пахло льдом. Струпья на его шее и его руках царапали ей щеки, с волос падали комочки засохшей крови. Какой же он холодный — Аш не могла унять охватившую ее дрожь.

Он отстранился первый, держа Аш за плечи и вглядываясь в нее. Тогда она увидела, как он осунулся, как истощен. Теперь он выглядел старше, но дело было не только в этом. Вороний амулет у него на шее светился при луне иссиня-черным блеском... единственное, что казалось обновленным.

Пронизав Аш долгим взглядом, Райф сказал:

— Давай-ка поищем какое-нибудь укрытие.

Его голос звучал устало, но мягко. Аш очень хотелось знать, что случилось с ним на Пяди, но она не смела спросить.

Он вернулся за лошадью и седлом. Аш смотрела, как он, будто призрак, тащится по берегу, и в груди у нее медленно разгорался гнев. Она охотно и без всякого сожаления убила бы тех, кто довел его до такого состояния.

Она предложила ему одеяло, в которое куталась, но он потряс головой и молча повел ее от реки на север. Луна поднималась, усеивая снег лужицами голубого света.

— Ты знаешь здешние места? — немного погодя спросила Аш.

— Нет. Ганмиддиш — пограничный клан, присягнувший Дхуну. Черный Град с ним дел почти не имеет.

Аш вспомнила о черном дыме на башне.

— Но теперь положение изменилось?

— Теперь изменилось.

На этом и закончился их разговор. Они пересекли сланцевую россыпь, поросшую пучками пузырчатой травы и собачьим лишайником. Ветер сдувал с камней снег и уносил к Горьким холмам. Ледяной туман висел над пустошью, завиваясь вокруг ног лошадей. Когда они достигли вершины подъема, Аш увидела внизу, в долине, крестьянский дом с дюжиной служб. Усадьба была сложена из того же зеленого речного камня, что и ганмиддишский круглый дом, и покрыта голубовато-серым грифелем. Туда Райф и направился, минуя многочисленные загородки для овец.

— А разве тут никто не живет? — прошептала Аш.

— Нет. Черный Град должен был очистить здесь все первым делом, прежде чем брать круглый дом.

— Почему? Какую угрозу могли представлять для них здешние жители?

— Когда один клан захватывает другой, он берет его целиком.

— Куда же девались люди, которые здесь жили?

Райф пожал плечами:

— Погибли, попали в плен, бежали в Баннен или Крозер.

— А живность?

— Если хозяин убит или взят в плен — скот угнали, если ему посчастливилось бежать — его живность послужит взносом для клана, который его примет.

— Разве Крозер — не родственный Ганмиддишу клан? — нахмурилась Аш. — Разве там не примут здешних кланников просто так, из сострадания?

Райф потемнел.

— Идет война, и каждый клан делает то, что велит долг.

Эти слова напомнили Аш, что они с Райфом происходят из разных кланов. Он кланник, выросший на продуваемых ветрами просторах, воспитанный в страхе перед Девятью Богами, живущими в камне и любящими войну. Ее бог обитает в воздухе и говорит о мире, но никто в горных городах не слушает его. Боги Райфа для него что-то значат, а ее не значит ничего. Поразмыслив над этим, Аш сказала:

— Если ты хочешь остаться и сражаться за свой клан, я не стану тебе мешать.

— У меня нет клана.

Аш вздрогнула, услышав, как он это сказал. Она ждала продолжения, но он больше ничего не добавил.

В усадьбе было множество каменных сараев и загонов, соединенных огражденными и заглубленными проходами для овец. В доме выломали дверь, и ставни висели косо, хлопая на ветру. У входа Райф выковырнул из талой грязи разбитую грифельную черепицу. Аш старалась не смотреть на его ободранные в кровь руки, почерневшие ногти, торчащие сквозь кожу костяшки. Взяв черепицу наперевес, он велел ей ждать снаружи, а сам пошел в дом на разведку.

Шли минуты, и Аш совсем замерзла. Воздух был прозрачен, как бывает всегда в такие холодные, сухие ночи, и мерзлая трава хрустела у нее под ногами.

Как холодна эта ночь, как холодна. Согрей нас, госпожа, прекрасная госпожа. Протяни к нам руки. Теперь мы близко. Мы чуем тебя, чуем тепло, и кровь, и свет...

— Аш! Аш!

Грубые руки трясли ее, возвращая к яви. Она стояла уже не рядом с длинноухим коньком, а на пороге дома, и Райф держал ее, стиснув побелевшие губы.

— Как долго?

— Несколько мгновений.

Аш отвела глаза, чувствуя слабость, словно ее ударили по голове. Заклятия Геритаса Канта больше не действуют. То, что она сделала у перевала, смело их напрочь. Теперь между ней и Провалом ничего не стоит.

— Пошли в дом. — Райф говорил спокойно и поддерживал Аш твердой рукой. — Там никого. Можно ночевать без опаски.

Аш позволила ему ввести себя в темное, пахучее нутро дома. Райф, усадив ее, разломал стул, разорвал грязный овчинный половик и развел огонь. Аш морщилась, глядя, как он работает. Чтобы высечь искру, он взял старый чугунок и сильно стукнул по его днищу куском грифеля.

Огонь пришлось долго раздувать и ублажать, прежде чем он разгорелся. Аш неотступно следила за Райфом, боясь отпустить свой разум во тьму, где голоса могли снова завладеть им. У нее разболелись руки, так сильно она прижала их к бокам.

Когда желтовато-белое пламя охватило наконец обломки стула, породив пахнущий сосной дым, Райф пошел поискать съестное. Аш сидела не шевелясь, опасаясь отойти от огня. Кухня усадьбы была разорена: везде виднелись обугленные бревна и выпавшие из стен камни. На черных от копоти стенах плясали тени. Аш вздрогнула. Ей недоставало Ангуса... и Снегурки, и Лося. Где-то они теперь? По-прежнему у Собачьего Вождя или перешли к Черному Граду?