Улан. Трилогия - Василий Панфилов

   Но всё едино - даже сейчас прусские войска могли выставить более ста двадцати тысяч здоровых солдат... Для чего пришлось не только выгребать буквально все мало-мальски пригодных, но и в буквальном смысле покупать войска у окрестных правителей. Та же Саксония не горела желанием отдавать своих солдат, но сперва надавил Фридрих, а затем и 'Прекрасная Франция'... И вот десять тысяч саксонцев марширует в прусских рядах.

   Особняком шли французы - тридцатитысячное войско под командование достаточно талантливого, но очень уж авантюрного Дюмурье, двигалось примерно в десяти-двадцати верстах позади Фридриха. Таким образом они были в относительной безопасности от налётов 'Скифов' и крупных засад. Хотя пощипывали их, да...

   Основной частью войска командовал Николич, сам же Померанский взял себе часть конницы и наиболее подвижные пехотные соединения, стягивающиеся по возможности незаметно позади вражеских армий. Непосредственно конницей командовал Богуслав, пехотные же части самого Владимира участия в боях не принимали.

   Но пока... Пока в Вену шли донесения с просьбой о помощи - мы же союзники! Австрийцы отписывались вяло в привычном ключе. Герцог прекрасно знал, что помощи не будет, но требовалось, чтобы Фердинанд Австрийский признал наконец подписание сепаратного, выгодного для Австрии (!) мира с Пруссией. Это не только развязывало руки венедским дипломатом и военным, но и давало... Могло дать, колоссальное моральное преимущество.

   Венские дипломаты юлили, но Андрей Трауб был дипломатом от бога - умным, жёстким, умеющим втереться в доверие и выбрать нужный момент. Как уж он сумел, но во время приёма сам Фердинанд публично признал подписание сепаратного мира с Фридрихом... Европейские газеты запестрили статьями с самыми громкими заголовками. Просили прокомментировать ситуацию и Трауба...

  ' - Мене, текел, фарес'*.

  И забурлило: ответ был очень мистический, допускавший немало интересных толкований. Померанская же дипломатическая миссия свернула свою работу и покинула страну.

   И вот - место для боя выбрано. Выбрано не пруссаками, но Старый Фриц понимает - его армия пусть и больше в разы, но менее маневренна и армия Померании всё равно сумеет выбрать достаточно удобное место и подготовить его к битве. В принципе, место не самое плохое для пруссаков, а что касается подготовки... Так и они не собираются идти немедленно в штыковую!

   Немецкие солдаты начинают немедленно строить укрепления - вкруговую, как и положено со столько коварным противником. Всё говорит о том, что битва продлится не один день...

   Венеды давно уже зарылись в землю, соорудив настоящую крепость. Бои предстоят почти исключительно от обороны, ну а как иначе? Когда половина твоих войск - ополчение, сложно выбирать иную тактику. Это в засаде или сидя за укреплениями, те могут соперничать с кадровыми частями. А вот в штыковую... Пусть ополченцы Померании владеют фланкированием лучше прусских солдат, но вот привычки действовать в составе полков или хотя бы батальонов у них просто нет. Так что - если враги прорвутся и закипят индивидуальные схватки - ополченцы будут на высоте, а вот в строю их просто размажут.

  - Господи, неужели удалось, - шептал герцог, глядя в подзорную трубу на французское войско. Как и полагается спонсорам мероприятия, в битву они не спешили, отставая на полтора десятка вёрст. И дело тут не в храбрости - просто зачем самим принимать первый удар, если есть пруссаки? И лагерь им строить не придётся - немцы построят.

   Кто знает, такие мысли бродили в головах французских офицеров или у них были другие соображения. Однако факт оставался фактом - франки шли отдельно.

   Растянувшись походной колонной... А чего особо бояться-то? Дикие венеды на французов почти не нападали... Боялись спугнуть. Тем более, что за спиной громадной прусской армии и в самом деле можно было расслабиться.

  - Выкатывайте, - внешне расслабленно скомандовал Померанский и стоящий рядом Святослав, выполняющий роль его адъютанта, восхищённо посмотрел на отца. Тем временем артиллеристы и помощники споро выкатывали на позиции пушки. Не те грозные орудия с пудовыми ядрами, а маленькие пушчонки, собранные по всей Померании. Главным критерием было - возможность переносить их едва ли не на руках! Маленькие... Брали даже исторические реликвии... В конце-концов, требовалось от них только одно - сделать несколько залпов прямой наводкой!

   То ли солнце отразилось от металла, то ли ещё что, но французская колонна начала останавливаться, зазвучали сигналы тревоги.

  - Пали, - всё так же спокойно приказал Рюген.

  - Ббах! Бах! Ббахх! - Зазвучали выстрелы и дорога меж редких деревьев окрасилась кровью. Пространство тут же заволокло дымом, но артиллеристы продолжали стрелять, а орудийная обслуга и временные помощники всячески помогали - благо, каждое движение было отрепетировано до мелочей.

   Венедские пехотинцы начали стрельбу почти одновременно с артиллеристами и целились они в головы колонн - полковых, батальонных, ротных. То есть туда, где шли офицеры и большая часть сержантского состава. Не в самих офицеров - упаси боже! В восемнадцатом веке специально выцеливать благородных дворян... Не одобрялось. Но егерям было сказано - нужно разделить колонны так, чтобы те чувствовали себя обособленно. А что может лучше обособить, чем умирающие по обеим сторонам твоего подразделения? Невольно французские солдаты сбивались в кучи, становясь замечательными мишенями. Не все, далеко не все... Но в основном. По привычке они ждали приказов командиров, теряя драгоценные секунды. А потом и минуты.

   Над полем боя поднялся дикий крик, заглушивший пушечные выстрелы. Из порохового дыма начали выбегать вражеские солдаты с ружьями наперевес, но совершенно деморализованные, практически все поодиночке. Их с лёгкостью отстреливали венедские егеря и специально взятые отборные стрелки из ополченцев-охотников. Для страховки к каждому стрелку был приставлен либо спешенные кавалерист с обнажённой саблей, либо мастер фланкирования, не способный к столь точной стрельбе.

   Бешеная стрельба продолжалась более пяти минут и не меньше десятка старых пушек разорвало, убив и покалечив орудийную прислугу. Наконец, враги увидели возможность бежать - назад, наступая на трупы. И побежали... Кавалерия, правда, сделала несколько попыток прорваться сквозь померанский строй, но не слишком удачных. Они изначально были главными мишенями, так что удальцов осталось немного, да и те в большинстве своём были ранены. Так что и они двинулись назад, под пулями, ядрами и картечью.

   Французов осталось немного, чуть меньше десяти тысяч, когда они вырвались из огневого мешка. Немного подождав, Рюген громко сказал:

  - Недорубленный лес вырастает. По коням!

  Задача предстояла не самая приятная и благородная - догонять и рубить бегущих клинками - пленные ему не нужны. Но именно поэтому требовался личный пример. Поэтому с невозмутимым лицом герцог вскочил на коня и сказал бледному Святославу негромко:

  - Тебе-то как раз необязательно.

  - Нет, надо...

  Дальше была кровавая работа - кавалерия и пехота старательно уничтожала бегущих. Правда, не трогали тех, кто ложился...

  Французов уцелело около трёх тысяч и почти все они были ранены, причём добрая половина - тяжело. Сын спешился и стоял теперь, держась за стремя, его откровенно мутило. Даже для бойца, прошедшего ожесточённейшие схватки на Узедоме, это было слишком...

  - Ты как?

  - Нормально, отец..., - вяло отозвался Святослав, - отойду. Это так...

   Подойдя со свитой к немногочисленным пленным офицерам, Грифич внимательно оглядел их - совершенно недружелюбно, хотя воинский этикет восемнадцатого века был достаточно куртуазным.

  - Французы лишние на этой войне, - громко и отчётливо сказал он на французском, - Посылку следующего отряда буду воспринимать как объявление войны - и Франция заполыхает.

   Может быть, слова сказаны зря, но в Европе привыкли к трескучим фразам и угрозам. Говорят и куда более... Опасается ли он Францию? Да, но не слишком - сейчас она плотно завязла в колониальных войнах и в ближайшие годы просто не сможет выделить серьёзных сил. Пятьдесят-сто тысяч - безусловно, но не более. Переварит.

   После - работа по сбору трофеев и похоронам. Возможно... Да даже наверняка Фридрих уже знает о нападении на союзников - впереди основного отряда рысил десяток улан и они наверняка на подходе к пруссакам. Вот только выдвинется ли Старый Фриц на помощь? Ой, вряд ли... Разделять войско на части Рюген давно его отучил.

   Трофеи, увы, не слишком богаты - как выяснилось, немалая часть французского обоза ехала с пруссаками. Ну да ладно - одних только ружей... Похороны самое неприятное, но копать никто не собирается - неподалёку расположен неглубокий, но узкий овраг, в котором протекает ручей. Солдат без лишних церемоний стаскивают туда на телегах. Заартачившимся было некоторым пленным...