Мы, аристократы 5 - Бастет

- Как первенец рода... Лонгботтомов, - решительно произнёс он фамилию, - я должен был унаследовать способность к гербалистике.

- И вы её унаследовали?

- Не знаю, - вздохнул он. - С меня взяли клятву не заниматься гербалистикой. Чтобы никто не догадался. Как вам это удалось, мистер Поттер?!

- Раскрыть вашу тайну? Просто поспрашивал людей, кое-кто еще помнит вашу историю. Разные люди знали её разные куски, а я собрал их воедино. Теперь её знают посторонние, поэтому ваша клятва потеряла силу. Думаю, теперь вы сможете заниматься гербалистикой, если захотите.

- Не захочу, мистер Поттер. Поздно уже, да и нравится мне моя работа. Привыкну вот колдовать, вообще легко будет.

- Мистер Филч, Невилл знает о вас. Вчера узнал - так получилось, что я выяснял про вас у хаффлпаффцев через него. Вы заинтересованы в том, чтобы ваша история получила гласность?

Филч призадумался. Миссис Норрис соскочила с моих колен, забралась к нему и стала ластиться. Он машинально погладил свою любимицу.

- По правде говоря, мне всё равно, - он покивал самому себе. - Да, всё равно. Это имело значение, пока была жива эта злобная стерва, моя мать. Тогда мне очень хотелось, чтобы все узнали, кто я такой и что я родился сквибом из-за неё. Но теперь её нет и мне некому мстить, жизнь и так ей хорошо отомстила. А этот мальчик, её внук... он мне никто.

- Я взял на себя смелость предположить, что вы не будете против разоблачения, поэтому и стал разбираться. Сохранить вашу тайну уже не получится, я доставал её через первейших сплетниц Хогвартса - но есть еще возможность подать её в прессе в том виде, в каком вы захотите. Я могу это устроить. Слухи о вас всё равно разойдутся и писать о вас всё равно будут, поэтому лучше сразу задать им тон.

- Тогда пусть обо мне не отзываются плохо, а в остальном пусть пишут, что хотят. В том, что произошло со мной, нет моей вины.

- А у вас есть какие-нибудь намерения или пожелания к Невиллу?

- Никаких, мистер Поттер. Обратно в род я не пойду и никаких родственных чувств к нему у меня нет. Плохого тоже ничего, он смирный паренёк, спокойный. Он здесь скоро уж пять лет, как учится, я успел к нему приглядеться. Вы ведь с ним теперь дружите, верно?

- Мало того, у нас с ним общий бизнес, - сказал я. - Невилл сейчас в растерянности, он не знает, как к вам относиться, на него в последнее время и так слишком много свалилось. Сам он стесняется подойти к вам, поэтому просил меня узнать, не может ли он чем-нибудь помочь вам.

- Да у меня сейчас вроде всё хорошо, - на лице Филча промелькнул намёк на улыбку. - Благодаря вам, мистер Поттер.

- Тогда я передам ему, что у вас всё хорошо, а то парень переживает. Если же вам что-то всё-таки понадобится, сообщайте мне, договоримся. Я, наверное, еще подойду к вам с Ритой Скитер, для интервью. Она дама языкастая, но не беспокойтесь, под моим присмотром она ничего лишнего не напишет.

Вернувшись в клуб, я рассказал парням, как прошла беседа с завхозом, заверил Невилла, что Филч к нему претензий не имеет, а затем осчастливил разъяснением, что трепаться всё равно будут и что наименьшим злом будет задать тон основной волне сплетен, ибо "не можешь предотвратить - возглавь". Раскрутив его на разрешение, я написал Рите Скитер.

Статья вышла в сочувственном тоне к обоим причастным к этой истории лицам и под общим лозунгом "вот что бывает, когда нарушаешь родовой кодекс". По ходу статьи было упомянуто без указания причин, что к Аргусу Лонгботтому сейчас возвращается магия, а завершалась она оптимистическим сообщением, что теперь Британию ожидают расширенные поставки замечательных магических трав Лонгботтомов благодаря тому, что наследник рода сумел преодолеть дурные влияния магловского мира и вернуться к истокам.

Зацепив любимую болячку магического общества, статья произвела неожиданно громкий эффект. Подобные истории в магических родах всегда означали распущенность, предательство интересов рода или, в лучшем случае, неспособность защитить еще не рожденное потомство, поэтому рождение сквиба в них было позором. Разумеется, ребёнок был не виноват, что родился неполноценным, но чистокровное общество осуждало таких родителей и избегало таких детей. Если сравнивать с магловским миром, примерно как алкоголиков и детей алкоголиков.

А что с этим поделаешь, если это следствие инстинкта видового сохранения? Требуются десятилетия непрекращающейся усиленной пропаганды, чтоб заставить людей пойти против своих инстинктов, а у магов нет ни таких ресурсов, ни такой социальной потребности. Магов очень мало, поэтому их общественное мнение осуждает магическую неполноценность и всё, что ведёт к ней.

Пока маглов было мало, они точно так же сторонились уродов, а если уж вспомнить Спарту... Это теперь, когда их стало очень много, а их мир давным-давно был поделен и многократно переделен, им пришлось пересмотреть социальные акценты выживания - но у магов с их ничтожной численностью нынешние магловские акценты неизбежно погубили бы их магию. Не знаю, сколько их там, этих генов магии, один или больше, но все они наследуются рецессивно, поэтому соблюдение чистокровности потомства необходимо для существования магической популяции. Если было бы иначе, Земля была бы планетой магов.

Каждый из родовых магов это знал. Про себя, втихомолку. Времена такие, что только попробуй заявить об этом публично... съедят заживо. В прошлой жизни я уже пробовал, и даже серьёзная поддержка была - и чем закончилось? Нет уж, на этот раз я промолчу.

Мы пойдём другим путём.

Зато нечистокровные расшумелись. Прямо как в анекдоте про ссору бабы с дамой в общественном транспорте: "Ах, я слишком громко говорю - значит, я ору? А раз я ору - значит, я лаю? А раз я лаю - значит, я собака? А раз я собака - значит, я сука? Да ты сама такая-разэдакая!!!" Слов нет, какие обидчивые.

К счастью, основной скандал в Хогвартсе прошёл мимо меня. Он состоялся в Большом зале за обедом, а этот обед я как раз пропустил. Пришлось срочно отвлечься, потому что один из моих шпионов-домовиков сообщил, что Дамблдор передал Флетчеру два письма. Перевербовав жулика, Грюм снял с него слежку, обязав предварительно показывать корреспонденцию, а мне нужно было прочитать их еще до этого. Это были первые письма после анонимки на Малфоя, они наверняка были важными. Мало ли, вдруг