Чемпионы Темных Богов - Джон Френч

Мостик «Непокорного» был погружен в глубокую тень. Ему так нравилось. Он находил мрак успокаивающим и знал по опыту, что резкое белое сияние осветительных полос будоражит Пожирателей Миров. Также за обзорными экранами оккулуса мостика не было видно и света звезд — противовзрывные заслонки были опущены и закрыты, в противном случае зрелище живого эфира свело бы его экипаж с ума.

В темноте тихо и эффективно выполняли свою работу офицеры стратегиума, управляющий персонал и сервиторы, лица которых озаряли светящиеся экраны.

Когда два капитана Пожирателей Миров приблизились к Стирзакеру, тот медленно повернул к ним голову. Возвышаясь на своем командном троне, он глядел на них сверху вниз. Некоторым из подобных им такое не нравилось — что смертный смотрит на них сверху вниз.

Пожиратели Миров кивнули ему. Это был жест наибольшего уважения, какое Пожиратель Миров мог выказать какому-либо живому существу. Он склонил голову в ответ, движение вышло неторопливым, затрудненным из-за окостенения суставов. Он был сопоставимого возраста с этими двумя, хотя на вид этого было не сказать. Ему мало что было известно об Аргусе Бронде, однако Дрегера он знал хорошо. «Непокорный» носил Девятую в бой с момента своей готовности на верфях Андромахи.

— Аорек, — произнес Дрегер. — Что ты видишь?

Как и всегда, он переходил прямо к делу. Стирзакеру это нравилось. Он был слишком стар, чтобы попусту тратить слова.

— Взгляни сам, — сказал он. Флаг-капитан развернул свой командный трон посредством мысленного импульса и сделал жест скрюченной рукой, напоминающей когтистую лапу. В воздухе между ним и Пожирателями Миров с потрескиванием возникла трехмерная проекция. Она создавалась зернистым синевато-серым свечением и мерцала от сильных помех и интерференции.

В волнах трескучего белого шума просматривались лица. Они возникали лишь на долю секунды, но оставляли в сознании неизбывный отпечаток. Они были искажены, искривлены и кричали. Они принадлежали не людям.

Стирзакер не обращал на них внимания. Он уже давно привык к щерящимся обитателям варпа. Даже сейчас он чувствовал, как они скребутся по его полю Геллера, силясь пробраться внутрь.

В промежутках между всплесками скрипучих, похожих на пух помех на картинке отображалась двойная звездная система. Два солнца сопоставимой массы кружились около друг друга по эллиптической орбите. Вокруг двойного гиганта обращались пять планет с различными размерами и обликом, а завершала систему группа астероидных поясов, лун и прочих туманностей. Двойные светила представляли собой необычное явление, однако не были совсем уж редкостью. Во всех остальных отношениях система была абсолютно непримечательна и мало отличалась от миллионов других, составлявших Галактику.

— Как такое может быть? — спросил Бронд. — Мы же в варпе.

— Мы внутри Ока, — сказал Стирзакер. — Реальность и не-реальность сливаются воедино.

Послав ментальный импульс и раздвинув свои когтеподобные пальцы, Стирзакер увеличил масштаб трехмерного изображения. Теперь оно показывало систему в сравнении с окружающим пространством — идеальную сферу среди корчащегося безумия эфира.

— Что-то здесь сдерживает варп, — произнес Стирзакер. — Тут получилась бы безопасная гавань в бушующем океане.

— Здесь есть пригодные для обитания миры? — спросил Дрегер.

— Похоже, что да. По крайней мере, один из миров, — отозвался Стирзакер.

— Он стабилен? — поинтересовался Бронд.

— Насколько можно судить, — сказал Стирзакер. — Интригующе.

— Безопасная гавань, — задумчиво проговорил Дрегер. — Здесь мы могли бы воссоздать Легион.

— Входящая передача, сэр, — окликнул первый помощник звездолета. — Это вызов по открытому каналу вокса, который транслируется на весь флот.

— Выводи, — велел Стирзакер.

Из ниоткуда выступила фигура, которая вышла в область, занятую трехмерной схемой системы, и та в ответ раздробилась на части и растворилась. Новая картинка отображала Пожирателя Миров в тяжелом доспехе катафрактия, плиты брони которого были увешаны черепами и украшены шипами. Агрессивно выдававшийся между плечами шлем походил на звериную морду. По обе стороны от решетки вокса торчали длинные изогнутые бивни.

— Гогур, — произнес Аргус Бронд, недовольно кривя губы.

Когда-то громадный воин был одним из элитных телохранителей примарха, Поглотителей. К концу они стали для него немногим более чем тюремщиками. Это было недостойное занятие для тех, кто должен был бы являться наиболее превозносимыми воителями Легиона.

Поглотитель снял шлем, что сопровождалось выбросом трескучего, пронизанного статическим электричеством пара. Он встряхнул головой, освобождая из заточения косички силовых соединений. На его лице были угловатые татуировки. Рот растянулся в широком оскале.

Его изображение мигнуло и дало сбой. На одно мгновение на его месте появился гибкое чудовище, продолговатую голову которого обрамляли кривые рога. Существо поглядело на стратегиум «Непокорного» и оскалило клыки. В его глазах вспыхнул огонь, а между зубов промелькнул язык пламени. В лапах возник огромный пламенеющий клинок, и оно агрессивно шагнуло вперед. Затем картинка вновь сбилась, и на том месте снова оказался Гогур.

— Братья, — произнес он. Искаженный голос трещал, его оттенял далекий рев. — Без сомнения, все вы видите эту систему. Она созрела для резни. Мы атакуем. Кровь Кровавому Богу.

Сказав это, изображение Поглотителя затрещало и исчезло, оставив стратегиум под покровом теней.

— Он думает, будто теперь командует Легионом? — поинтересовался Аргус Бронд. — Он даже не капитан.

— Никто не вышел бросить ему вызов, — отозвался Дрегер, пожав плечами.

— Мне проложить курс в систему? — спросил Стирзакер. Офицерский состав смотрел на него, ожидая приказов. — Флот сворачивает туда.

— Сделай это, — сказал Дрегер.

Он повернулся, чтобы покинуть стратегиум, но Аргус Бронд перехватил его за руку, останавливая. Он глянул вниз, на удерживающую его кисть в перчатке. В затылке затикали Гвозди.

— Мы не обязаны этого делать, — прошипел Аргус Бронд.

— Убери руку, — напряженным голосом произнес Дрегер.

— Послушай! — сказал Бронд. — Гогур стремится заполнить собой вакуум власти в Легионе. У него уже есть существенная поддержка.

— Недостаточная, — отозвался Дрегер.

— Пока что, — произнес Бронд.

— А когда Кхарн пробудится, он примет командование. Никто его не отвергнет, в том числе и Гогур.

— Дрегер, он не пробудится. Тебе надо принять факты.

— Ты не можешь этого знать наверняка.

— Дрегер! — произнес Стирзакер. — Мне прокладывать курс?

— Секунду! — прорычал Бронд, оборачиваясь к флаг-капитану. Стирзакер не испугался. Он уставился на капитана в ответ своими непроницаемыми серебристыми глазами.

— Я обращался не к вам, капитан, — сказал он.

Бронд медленно выдохнул, успокаиваясь.

— Гогур — убийца миров, но он не лидер. Он подтолкнет Легион к гибели. Он ведет нас по нисходящей спирали, с которой нам уже никогда будет не вернуться. Давай пойдем своей дорогой, пока он не обрек нас всех на проклятие.

— Бросить Легион? Ты это предлагаешь?

— Нет, — ответил Бронд. — Мы спасем Легион. Мы проложим собственный путь, ты и я, и поступим согласно твоему замыслу. Воссоздадим Псов Войны.

— Я хочу объединить Легион, а не стать тем, кто его расколет, — произнес Дрегер.

Оба капитана глядели друг на друга, не моргая. Разочарование Бронда было очевидным.

— Флаг-капитан, — сказал Дрегер, не отводя взгляда от Бронда. — Прокладывайте курс. Мы остаемся с Легионом.

— Будет сделано, — ответил Стирзакер. Он развернул свой командный трон, поднимаясь при вращении, и принялся раздавать приказы, несмотря даже на то, что с потолка спустились системы управления, закрывшие его изогнутой батареей экранов, каждый из которых заполняли потоки данных.

— Это ошибка, — произнес Бронд. Он оттолкнул Дрегера плечом и вышел с мостика.

Руох расхаживал взад-вперед по запертой камере, бормоча про себя. С его губ стекали нити густой слюны. Желтые глаза остекленели и стали отстраненными.

Он резко остановился, ощутив изменение в работе двигателей корабля.

Татуированное лицо рассекла свирепая улыбка. Даже будучи безумным, он знал, о чем возвещало это изменение.

Скоро придет время убивать.

В апотекарионе Скорал продолжала находиться в индуцированной коме. Ухаживавшие за ней медицинские сервиторы не обращали никакого внимания на содрогание «Непокорного», на стон обшивки, сопровождавший выход из варп-перехода. Для них это ничего не значило. Они продолжали трудиться, пребывая в блаженном неведении касательно скоро грядущего взрыва жестокости.