Альтернатива. Бой за власть - А. Динцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ни все смогут уйти! – сообщил единственный механик. – Многим нужен ремонт!
– Тогда закончи его; тут и материал припасён, – заметил Сарцин накиданные тела с потускневшими глазами. – Временно недееспособных, заберут завтра, – решился управляющий.
Его разговор с механиком вовсе не отвлёк холодный народ от пути из арены. Нэогары воодушевлённо покидали наскучившие трибуны, густой очередью толпясь у коридора.
Те, кто покинул пределы высоких стен, начинали свой путь сквозь строгий ряд вооружённых тёплых сил. Солдаты, наперевес с винтовками – создали второй коридор, разве что пошире.
Сарцин не успел покинуть арену прежде, чем место для прохода забили нэогары. Теперь, управляющему не пробиться через спешащие стальные тела; слишком уж паренёк переживал за свою ногу, и перебинтованную половину лица. Ему пришлось опереться спиной о первый ряд трибун и, отложив костыль, взять передышку.
Если бессмертный не позволял себе толкаться, ведущий поединков – пробился сквозь напористых собратьев. И все труды ради одного; ради вопроса, что не давал шуту покоя:
– Это не уловка? У нас действительно союз, или ваша речь – пыль в доверчивых глазах?
– Нет, всё сказанное мной – правда. Король идёт нам на уступки, – сморщив лоб, кивал смуглый человек. – В конце концов, это наш общий интерес.
– И что дальше? Мы теперь их рабы? А «Бойсдракс»– станет веселить людей?
– Нет, ничего подобного. Арену, демонтируют, материалы переработают, а нэогарский труд будет положен на благо Евразии. Поверь мне, войну с людьми мы не потянем, – заметив в глазах собеседника досаду, припомнил Сарцин.
– Где ваша гордость? Где ваша нэогарская честь? – с мнимой жалостью, промолвил шут.
– Немного выше чаши весов, на которую я положил жизнь. Лично мне – это дороже, – размерено качнул паренёк головой.
Арена стремительно опустела; поток ходячих нэогаров не мгновенно, но преодолел коридор в Евразию. Её король, получивший корону этим утром, с неким трепетом созерцал картину исхода живой стали. Это была его первая встреча с нэогарами; прежде, он видел их лишь в учебниках, лишь слышал истории об их жизни. Люди, очевидно каждому, были обозлены на нэогаров. Не существовало рассказанных фактов, где холодные твари сотворили хоть что-то хорошее. Хотя, творили ли они…
Любопытство, тяга к знаниям – с детства побеждали разум Алана. Безмятежность, послушание нэогаров вселили в него ощущение безопасности; паренёк осмелился погрузиться в тёмный коридор.
– Король, постойте, – в след молвила, и следом пошла вторая в «Реокрацу». – Вам не стоит сюда входить, тут может быть опасно, – звучали предостережения, которые Алан не слышал. Он был слишком изумлён содержанием арены, слишком увлёкся любованием нэогарским рингом. Виды трибун вскоре наскучили королю. Заинтересованность чужим мирком завела его на круглую арену, где остался механик, занятый ремонтом длиной очереди ждущих помощи. Алан не решился отрывать мастера; он прошёл мимо согнутой спины.
Совершенно не важно было, каковы твои травмы; распределение строилось не по тяжести поломок. Те, кто ждал простой заплатки в спинную часть брони, могли стоять на десятки мест ближе, чем те, из чьей головы торчал осколок, или чья шея промялась внутрь. Такие повреждения напрямую угрожали жизни, но некому было щадить бедолаг, и пропускать их вперёд.
Заворожённый чем-то невиданным, чем-то «неземным»– Алан прошагал в самый конец холодного строя. Ему трудно было оглядывать лежавших на стали нэогаров, ведь корона так и норовила упасть. Король справился с трудностью, не уронив знамя власти до самого конца пути. За это, случай вознаградил Кхирона.
В конце очереди, он увидел до глубины души болезненную картину. На холодном железе лежал нэогарский старик, лишь с одной рукой, и половиной ноги. От этого он и был последним: старец не в силах был менять положение. Его принесли и кинули на это место ещё вчера. С тех пор, очередь двигалась, а дед лежал на месте. Глаза цвета фрез, что удивляло – продолжали гореть. Гнетущее ощущение агонии повреждений уже отступило от него. Старик лежал, в ожидании смерти.
– Вы… вы живы? – присев на корточки, несколько испуганно вопросил король.
– Боюсь, да, – едва слышно донеслись сиплые слова.
– Почему этот нэогар в самом конце? – выпрямившись, крикнул Алан. – Ему помощь нужнее!
– Тогда пусть встанет и добьётся её , – с одолжением ответил следующий в очереди. – У нас порядок!
– Но… как же так? Где ваше сострадание? Где ваша человечность? – откровенно растерялся паренёк. Только произнеся это, он услышал свою глупость, и краска залила его лицо.
– Он нэогар. Ему не нужна человечность.
– Вы… вы должны помогать друг другу, вы должны сострадать…
– А ты смешной, – выдавил нэогар, не самым добрым голосом. – И смелый, если диктуешь, что нам делать.
К королю поближе подступила вторая в «Реокрацу», а к болтливому созданию – пара его друзей.
– Какой смысл ему сострадать? Он и сам не прочь скинуть оковы этого мира, – вставил своё мнение присоединившийся к спору.
– Замолчи, – чуть ли не простонал старец, чем привлёк удивлённые взоры. – Проживи хоть вечность – помирать не захочешь, – в тишину окунулись последние слова.
– Я помогу вам, – снова склонившись к старику, изрёк Алан. – Я попрошу заняться вами вне очереди, – ухватившись за плечи нэогара, пообещал король. В стремлении дотащить его до механика, пареньку суматошно помогала девушка из «Реокрацу».
– Зачем тебе это? – с новой дозой труда выговорил Ий.
– Я не приемлю смерть, когда есть шанс жить, – отдавшись труду, мимолётно ответил король…
40 эпизод. Взор сквозь время
Как ни посмотри, позиция кукольника представлялась удобной. Он жил в отчуждении от всего мира – скрывался во льдах замёрзших земель, что даровало ему безопасность. При этом, он свободно разгуливал по улицам обоих континентов, и мог непосредственно влиять на судьбы «холодного» и «тёплого» миров. Он пребывал в курсе последних новостей, всегда знал причины и последствия любых свершений. Тем не менее, ему нельзя было выделяться, особенно в Евразии. Материк, вырванный из нэогарских когтей, враждебно относился к его некогда королевской персоне. На всех просторах заселённых городов, у кукольника остался всего один друг, всего один человек пусть нехотя, но готовый помочь.
Вместе с Джоем, вечно довольный мальчишка заканчивал замену выбитых окон в отдалённой лаборатории, около мирного озерца. В спокойной воде, порой искажаясь неторопливыми кругами, отражалась луна. Судя по её высоте, ночь вступила в свои права. Судя по форме, месяц начался недавно.
Кукольник вставил последнее стекло в пустовавшую раму. Следов от недавнего погрома – с этой стороны, больше не было. Благодаря горевшим внутри комнаты лампам, кукловоду виден был Джой, что до сих пор мучился с установкой стёкол в другое, противоположное окно.
– А ты во всём такой долгий? – ухмыльнулась кукла.
– Будто я каждый день стёкла меняю, – раздражился паренёк. – Меня удивляет, что ты так быстр.
– Ну так, – задрал кукольник нос, – сравниваешь мой богатый опыт, и свою тепличную жизнь.
– Это моя
