Лучший из врагов. На первой полосе - Вэл Корбетт

Тони сделал предупредительный знак рукой, означавший, что их могут слышать независимые репортеры, оказавшиеся в редакции.

— Я знаю, кого ты имеешь в виду. Молодец. Скажи Барри Донлану, пусть зайдет сюда. Я пошлю его в больницу.

— Шеф, я бы мог сам туда сходить.

— Нет, ты мне нужен здесь.

Появился Барри, и Тони дал ему краткую инструкцию.

— Скажешь Джеффу, что тебе понадобится один из его лучших людей. Мне нужно интервью с Хьюго Томасом и, если возможно, его фотография. Барри, если все сделаешь как надо, у тебя получится передовица, но ты должен действовать осторожно. Разумеется, тебе потребуется содействие персонала больницы.

Тони взял трубку телефона, который напрямую связывал его с Эндрю Кэхиллом, редактором политического отдела, аккредитованным в палате общин. После разговора с ним на лице Тони появилась довольная улыбка.

Пусть теперь Лиз попробует его остановить.

Лиз вышла из редакции «Кроникл», собираясь ехать в ресторан «Айви», где они с Джоанном договорились вместе пообедать. Алан, водитель, уже ждал ее за рулем, а рядом с машиной, вернее, небрежно опершись на ее капот, стоял Тони.

— Подбросишь меня в Уэст-Энд?

Отказать было слишком неудобно; в конце концов Чарли не раз ее раньше подвозил. Лиз села на переднее сиденье, чтобы избежать разговора с Тони. А чтобы избежать его наверняка, она начала беспрерывно звонить в редакцию, интересуясь тем, как идет работа над статьями.

Тони с водителем перекидывались фразами на сугубо мужскую тему, обсуждая подробности воскресного футбольного матча. Их болтовня раздражала Лиз, хотя на это не было никаких оснований. Наконец, воспользовавшись коротким перерывом между телефонными звонками, Тони начал ракетный обстрел.

— Десять минут назад я хотел к тебе зайти, но дверь была заперта.

Лиз знала, что когда дверь бывает закрыта, Тони начинает мутить воду среди сотрудников, убеждая их, что новый редактор делает сейчас маникюр или накладывает макияж, вместо того чтобы решать самые насущные проблемы, касающиеся зарплаты редакторов отделов, финансовых расходов и самого бюджета.

— Кстати, вашингтонская статья оказалась под угрозой, и я, конечно, сейчас занялся ей вплотную. Я забыл упомянуть, что ту любовную записку Дебби нашла в мусорном контейнере у дома номер шестнадцать, соседнего с домом Тома Ривза. Вероятно, ты желаешь знать, кто его владелец.

С неохотой Лиз повернула голову к Тони. Он обрадовался, что она наконец прореагировала на его слова.

— Это лондонская резиденция мистера и миссис Хьюго Томас, известных также как мистер и миссис Голубки.

Лиз отвернулась прежде, чем Тони увидел как вытянулось от удивления ее лицо.

Хьюго Томас! Так вот почему у Кати был такой странный и взволнованный вид на церемонии вручения премии, особенно после того как прозвучало сообщение об аварии, в которую попала машина Хьюго. И теперь понятно, почему она так занервничала, увидев в дамском туалете элегантную женщину с короткой стрижкой. Со спины Катя, очевидно, приняла ее за его жену, Дейвину.

Лиз открыла пудреницу словно бы для того, чтобы посмотреться в зеркало, и краем глаза увидела, что Тони внимательно смотрит на нее с заднего сиденья. Черт побери мужчин. Почему он ей не сказал, перед ее разговором с Катей, что тот мусорный контейнер находился не у дома Тома Ривза? Конечно, забыл сообщить. Теперь эта любовная история начинает казаться правдоподобной. Ей придется быть очень, очень осторожной.

— Утром я беседовала с Брюсом, — сказала Лиз, — и он не уверен на все сто процентов, что изготовлено только три таких плаща. Он еще раз проверит и потом сообщит.

Они оба прекрасно знали, что она говорит неправду. Тони даже немного посочувствовал ей в душе, что случалось с ним крайне редко. Как бы он ощущал себя, если бы то же произошло с его другом? Но он вспомнил, что у него никогда не было такой сильной привязанности к друзьям, особенно к знаменитостям. По крайней мере, если они не были редакторами или владельцами газет.

Автомобиль подъехал к ресторану «Айви», где собирались преимущественно театральные деятели и работники средств массовой информации.

— Какое совпадение, — произнес Тони. — Я тоже обедаю здесь с одним нашим знакомым из разведки.

— Отлично. — Лиз улыбнулась без всякого энтузиазма. — А у меня встреча с Джоанной Глейстер и ее директором-распорядителем. Они собираются поговорить насчет совместной деятельности по привлечению спонсоров и, извини, после обеда я уже не смогу тебя подвезти, потому что мне нужно будет поехать с ними.

Тони прекрасно знал, что Джоанна была одной из самых близких подруг Лиз и она просто-напросто пытается запудрить ему мозги, будто их обед будет носить сугубо деловой характер.

Лиз молилась, чтобы Джоанна задержалась, потому что обычно она занимала столик, сервированный на двоих. К счастью, ее молитвы были услышаны. Джоанна, занятая сложной корректурой, опаздывала, и Лиз любезно попросила Митча, метрдотеля, накрыть ее столик на три персоны. Митч был неравнодушен к Лиз, и его не требовалось долго упрашивать.

Когда прибыла Джоанна, Лиз быстро ввела ее в курс дела.

— Вон там, за угловым столиком, сейчас пока не смотри, сидит этот чертов Тони и следит за нами. Предполагается, что к нам присоединится твой директор.

— Боюсь, с директором нам не повезло, — Джоанна всегда все схватывала на лету. — Сегодня он приехать не сможет и шлет свои извинения. Я думаю, ничего серьезного — небольшой приступ малярии.

— Тут не до шуток. Тони будет следить за нами и даже если он не умеет читать по губам, нам не нужно, чтобы он догадался о предмете нашего разговора. Кстати, у нас исключительно деловая встреча. Теперь поглядывай на часы и делай вид, будто кого-то ждешь. — Лиз внимательно посмотрела на Джоанну и с тревогой произнесла: — У тебя ужасный вид, просто кошмарный. Как ты себя чувствуешь?

Джоанна не стала говорить Лиз о болях, мучивших ее все утро. — Хорошо… Правда. Но я рада, что на следующей неделе Джордж вернется домой.

Когда стало понятно, что директор-распорядитель, видимо, так и не появится, Лиз и Джоанна разыграли великолепный спектакль, попросив официанта убрать лишние столовые приборы, а потом заказали обед. Лиз избегала встречаться взглядом с Тони.

— Я очень волнуюсь из-за этого дела с Катей, — сказала Джоанна, когда они успокоились. — Все это так глупо, тебе не кажется?

Лиз улыбнулась специально ради Тони.

— Ты абсолютно права, но что ты скажешь, если речь идет о Кате и Хьюго Томасе?

Возникла пауза, во время которой Джоанна отчаянно пыталась скрыть потрясение. Как и многие другие издания, ее журнал регулярно публиковал статьи о счастливой семейной жизни преуспевающего бизнесмена и одной из немногих женщин, входящих в состав действующего кабинета министров. Их брак служил для всех образцом супружеских отношений.