Ютланд, брат Придона - Юрий Никитин

Хорт смотрел печально и с укором, Алац недовольно фыркал. Ютланд вышел и посмотрел на небо, все такое же ясное, солнечное, птицы чирикают и щебечут, как женщины, неправдоподобно яркие бабочки сказочных оттенков порхают, шмели гудят, все тот же час, как они прошли вслед за эльфенком в эту скрытую страну.

Не прожить бы тут незаметно сто, а то и тысячу лет, как рассказывают старики о некоторых, побывавших у фей и эльфов.

За дворцом он безошибочно отыскал большую площадь, где лучники оттачивали мастерство, одновременно вроде бы незаметно соревнуясь друг с другом.

Он не подал виду, что впечатлен, но, если честно, никакие самые меткие лучники Артании или Куявии и в подметки не годятся этим стройным и с виду таким изнеженным существам. Их стрелы бьют вдвое дальше, впятеро точнее, а скорострельность нельзя и сравнивать. Пока лучник потянется за второй стрелой, эльф успеет выпустить десяток, и все они поразят цель смертельно точно.

А если учесть, что эльфы в лесу практически невидимы, то в войне это были бы страшные противники. К счастью, почему-то выбрали изоляцию…

Издали донесся веселый голосок, настолько полный жизни, что уголки рта Ютланда сами поползли в стороны:

– Эй!.. Ты чего там? Смотри сюда!

Мелизенда, веселая и счастливая, бежала к нему, подпрыгивая, как игривый козленок.

– Смотрю, – сказал он.

Она прокричала счастливо:

– Ты видел? Ты видел?

Он оглянулся, смерил ее долгим взглядом с головы до ног. Королева подобрала ей такое платье, что можно принять за эльфийскую принцессу, если бы не красные щечки и задорно блестящие глаза.

– Что? – спросил он. – Что ты там увидела?

Ее лицо стало обиженным, она крутнулась перед ним на одной ноге.

– А это?

– Тебя уже видел, – сообщил он. – Что, опять есть хочешь?..

Она сказала сердито:

– Какой ты дикарь? Почему вы все, мужчины, никогда не замечаете, во что мы одеты?

Он спросил:

– А ты разве не в этом была?

– Я в мешке сидела! – заорала она. – В одеяле! А потом в каких-то тряпках, что ты милостиво купил в каком-то селе!.. А сейчас я в сказочном платье!

– Сказочном? – спросил он с интересом. – А что, летать в нем можешь?.. Или прыгать через коня? Или оно может становиться невидимым?

– Ага, – ядовито сказала она, – только и мечтаете, чтобы платья стали невидимыми… Здесь твоя грубость особенно заметна, дикарище!.. Нет в тебе чувства изящного. А королева сейчас уединилась с чародеем по имени Гаргантюэль, что-то важное решают.

Он сдвинул плечами.

– Надеюсь, не наши шкуры делят.

– Дикарь! Зачем им шкуры? Они все делают с помощью магии.

Он пробормотал:

– Надеюсь, не все…

Мимо проходили эльфы и эльфийки, однако никто не приближался, а большинство даже делают большой крюк, чтобы обойти. Мелизенда ловила настороженные взгляды, бросаемые на Юта, у всех сразу становятся такие лица, словно ждут от него неприятностей. Ну как им объяснить, что он хоть и невежественный пастух, но не бросится ни с того ни с сего ломать тут кусты и портить клумбы с цветами!

Ютланд в свою очередь поглядывал по сторонам, замечая и стражей, что стараются не показываться на глаза, но еще на дальних подходах останавливая народ и направляя его другими дорогами, чтобы они не столкнулись с этими… гостями.

Мелизенда снова крутнулась на одной ноге, демонстрируя легкое платье, что сразу же завертелось вокруг нее, как смерч, цвета и краски менялись в зависимости от скорости.

– Ну скажи, – потребовала она, – здорово?

– Здорово, – подтвердил он.

Она топнула ногой.

– Не так!

– А как?

– Другим голосом, – велела она. – Другим тоном!

– Здорово, – повторил он деревянным голосом. – Ага, здорово… Ух ты, платье!.. Надо же… Никогда бы не подумал…

Мелизенда вспыхнула и уже открыла хорошенький ротик для ядовитого ответа, но в двух шагах неожиданно возник чародей Гаргантюэль, все в той же темной мантии со звездами и кометами. Появился он так, будто подкрался невидимым, а теперь вот решил открыться.

– Так-так, – сказал он подчеркнуто дружелюбно, – прекрасная принцесса мучает… нашего гостя, а он все терпит! Разве это хорошо?

– Нехорошо, – согласился Ютланд. – Вы правы, я ее сейчас удавлю.

Чародей вскрикнул испуганно:

– Нет-нет, я имел в виду, что со стороны принцессы нехорошо так обижать своего могущественного друга и покровителя! Добрее надо быть, добрее…

– С ним? – изумилась Мелизенда. – Да я его сама удавлю! За его насмешки. А теперь еще и за манеры. Как я его еще не прибила в дороге?

Чародей смотрел несколько ошалело, а Ютланд спросил его участливо:

– Вы утверждаете, что не враждебны людям, так? Тогда почему прячетесь? Вон сколько дивов живут среди людей! А много таких, что хоть и держатся от нас в сторонке, но все-таки общаются, торгуют, меняют добытые шкуры на что-то нужное…

Чародей поморщился.

– Не понимаешь…

– Не понимаю, – согласился Ютланд. – Но значит ли, что и не пойму?

Чародей повел руками, в двух шагах появился большой стол, а на нем начали возникать блюда с гроздьями отборного винограда, краснощекими яблоками, грушами, гигантскими спелыми сливами, абрикосами…

– У людей так принято? – спросил он. – Все разговоры за столом?

– Точно, – подтвердил Ютланд. – Тем более что наша принцесса вечно голодная. Растет, наверное. Ей бы только жрать да жрать… так почему?

Чародей тяжело опустился за стол, лицо его стало совсем старым и невеселым.

– Дивы… гм… у них все иначе. А эльфы… Люди – очень агрессивная раса. Вы даже друг друга истребляете, не так ли? А вот нигде и никогда в истории не было случая, чтобы эльфы воевали против эльфов. Даже презренные гномы не воюют против таких же недомерков! А люди – с наслаждением.

Ютланд сел к столу, Мелизенда надула губы и демонстративно отсела от него на другую сторону.

– А как же дивы, – спросил Ютланд, – что живут среди людей?

Чародей снова покачал головой.

– Не понимаешь… Я же говорю, люди все подминают под себя. Даже дивов. Живут как люди, верно?.. Ну вот. Они хоть и дивы, а уже как люди. А потом уже и совсем люди… А мы, эльфы, хотим жить как эльфы. По своим правилам, своим укладом.

Он взял виноградную гроздь и медленно отщипывал по ягоде, бросал в рот и долго пережевывал. Ютланд взял сочное яблоко и схрумал его за три приема. Мелизенда в подражание Гаргантюэлю тоже взяла виноград и потребляла по ягодке, жеманно отрывая по одной и перекладывая в свою пащечку.

– Вы могли бы жить своим укладом, – заметил Ютланд, – и не скрываясь. Я посмотрел ваших лучников… Они хороши. А люди силу уважают. И не стали бы вас теснить.