Берлин 45-го. Сражения в логове зверя - Алексей Валерьевич Исаев

остановлен сильным фланговым огнем из этого города, превращенного в опорный пункт обороны. Армия 1942 г. попыталась бы прорваться в обход танками без пехоты с предсказуемым избиением боевых машин в глубине немецкой обороны. Соответственно пехота бы тратила силы в череде неудачных атак опорного пункта противника. Захват опорного пункта пехотой 1945 г. перестал быть проблемой. Задержка в наступлении 19 апреля 1945 г. составила всего несколько часов: Мюнхеберг был взят штурмом, а наступление корпуса А.Х. Бабаджаняна в обход города успешно развивалось сразу после ликвидации непосредственной угрозы из него. В 1945 г. мы также находим множество примеров энергичного маневрирования и разворачивания соединений на направление наибольшего успеха. Быстрое форсирование реки или канала, «вскрытие» плацдарма и прорыв в глубину обороны одного корпуса танковой армии сразу же вызывал выстраивание ему в затылок менее успешных соединений, снимаемых с бесперспективного направления. На следующий день корпуса могут поменяться местами, и вчерашнего победителя развернут в затылок новому лидеру. Все это придавало операциям динамичный характер и делало сражения 1945 г. весьма интересными для историка.

Большая стратегия.

Формирование новых и спешное переформирование старых соединений, мобилизация населения позволили немецкому командованию строить стратегию на комбинации обороны и контрударов. Ключевые узлы дорог удерживались, часто в полном окружении – стратегия «фестунгов» переживала свой звездный час. По растягивавшимся флангам советских ударных группировок целеустремленно, можно даже сказать с ослиным упорством наносились контрудары. Несмотря на сомнительные результаты многих контрударов, они сыграли свою роль в смене стратегии и повороте фронтов на берлинском направлении в сторону флангов – в Померанию и Силезию.

Также смену стратегии советского руководства вызвало упорное сопротивление врага на флангах берлинского направления, препятствующее смещению всей линии фронта на запад и сокращению ее протяженности с пропорциональным высвобождением сил. На северном фланге отставал 2-й Белорусский фронт, завязший в лесах и болотах Померании. На южном фланге серьезные проблемы возникли у 4-го Украинского фронта, наступавшего в гористой местности на Силезию. В результате линия фронта в середине февраля 1945 г. выдавалась далеко вперед до Одера и Нейсе, сверкая на север и юг растянутыми флангами. Контрудары по растянутым флангам показали, что спокойно наступать на Берлин не получится. Собственно битва за Берлин была лишь последним звеном в цепочке операций, проводившихся на подступах к немецкой столице. Именно поэтому захват плацдармов на Одере в последний день января 1945 г. и начало Берлинской операции разделяют два с половиной месяца.

Вследствие отставания флангов в Померании и Силезии в конце февраля и в начале марта 1945 г. последовал поворот главных сил 1-го Украинского и 1-го Белорусского фронтов прочь от Берлина. Были спланированы операции, призванные обеспечить продвижение вперед отставших 2-го Белорусского и 4-го Украинского фронтов. Этот поворот стал неожиданным для противника, что обусловило успешность Восточно-Померанской операции и начального этапа Верхне-Силезской операции. Нависавшая над флангом нацеленных на Берлин войск с севера Восточно-Померанская группировка противника была разгромлена, и фронт был выровнен по Одеру. На юге дела шли куда хуже. Обвалить фронт и захватить Силезию, Моравско-Остравский промышленный район к началу апреля не удалось. Горный рельеф местности, весенняя распутица не способствовали успеху совместного наступления 1-го и 4-го Украинских фронтов. Операция двух фронтов в Силезии была просто брошена незавершенной, поскольку в ситуацию неожиданно вмешались события на Западном фронте.

Неожиданный обвал Западного фронта и быстрое продвижение союзников на восток заставили советское руководство лихорадочно разворачивать разбросанные на флангах войска в направлении немецкой столицы. В плане Берлинской операции в том виде, в котором она была спланирована Ставкой, четко прослеживается стремление не только овладеть немецкой столицей, но и выстроить линию соприкосновения с союзниками к западу от нее. При этом встреча могла состояться еще до падения Берлина.

Резкое сокращение сроков подготовки операции сузило возможные варианты ее проведения для 1-го Белорусского фронта. От запланированного Г.К. Жуковым образования нового крупного плацдарма у Франкфурта-на-Одере пришлось отказаться. Единственным вариантом стало «вскрытие» Кюстринского плацдарма. Некоторое облегчение обещало взаимодействие с 1-м Украинским фронтом. Впоследствии смежными флангами двух фронтов была окружена крупная группировка 9-й армии и части сил 4-й танковой армии, исключенная тем самым из боев за сам Берлин.

Задаче «вскрытия» Кюстринского плацдарма также благоприятствовало планомерное расширение захваченных в конце января и начале февраля 1945 г. плацдармов на Одере. Пока армии северного крыла 1-го Белорусского фронта сражались в Восточной Померании, 8-я гвардейская и 5-я ударная армии целенаправленно расширяли плацдарм и в апреле 1945 г. он уже позволял разместить на нем сильную ударную группировку.

Зееловские высоты «затеняли» лишь часть Кюстринского плацдарма. Воздействие этой области на общий ход боевых действий в отечественной литературе несколько преувеличено. Прорыв одерского рубежа обороны немцев прошел не в результате лобового штурма высот, а в результате прорыва по их северной кромке. Фактически прорыв глубокоэшелонированной обороны 9-й армии на подступах к Берлину за несколько дней был проведен изящно, хотя и с отставанием от планового графика. Х-образный прорыв одерского фронта вполне достоин академических учебников. Здесь куда больше поводов для гордости за эффективность советской военной машины, чем для посыпания головы пеплом.

Дальнейшие события развивались по предсказуемому сценарию. Берлин обороняли разрозненные части и остатки сбитых с одерского фронта соединений. Сильные резервы, сосредоточенные в группе армий «Центр», которые позволили немцам удержать Силезию в марте 1945 г., находились слишком далеко от Берлина. Поэтому попытки деблокировать город армией Венка и группой Штайнера провалились. Берлин исчерпал возможности организованного сопротивления меньше чем за десять дней.

«Соревнование» фронтов.

Определенная спешка в подготовке Берлинской операции и оглядка на союзников привели к некоторым компромиссам в планировании наступления двух фронтов. Впоследствии они оказали существенное влияние на ход событий, и операция изменилась до полной неузнаваемости в сравнении с первоначальным планом. Само по себе соревнование за звание покорителя немецкой столицы было явно личной инициативой И.C. Конева. Обрыв разграничительной линии между фронтами лишь отмечал возможность для 1-го Украинского фронта занять на Эльбе линию соприкосновения с союзниками севернее или южнее меридиана Берлина. Также эта линия обозначала возможность совместных действий при окружении группировки противника к юго-востоку от Берлина.

Однако широкая интерпретация смысла обрыва разграничительной линии привела И.C. Конева к дерзкому плану броска на Берлин. Он трезво оценивал трудности своего соседа во «вскрытии» Кюстринского плацдарма и подготовил бросок пехоты и танков на немецкую столицу. Очень трудно однозначно оценить действительный эффект решения И.C. Конева участвовать в штурме Берлина на развитие событий. На чаши весов можно положить как положительные, так и отрицательные последствия этого решения командующего 1-го Украинского фронта. Попробую свести те и другие в таблицу.