Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

Жаклин была без ума от своего мужа. 10 июня 1942 года у молодой четы родилась дочь, которой в дальнейшем было суждено стать разменной монетой в конфликте родителей. Веселость Жаклин, ее любовь к приемам и вечеринкам казались кощунственными на фоне того, что творил враг в оккупированном городе. Однако за всей ее кажущейся фривольностью стоял благородный мотив, а ее образ жизни, неразборчивые знакомства были лишь тщательно соблюдаемой маскировкой.

После капитуляции Франции Жаклин с помощью своего влиятельного дяди – премьер-министра Черчилля – могла бы уехать в Англию. Однако она решила остаться и принять участие в движении Сопротивления. Она связалась с МИ-6, первой из британских спецслужб, начавших действовать на территории Франции после ее поражения. После того как в 1941 году руководство Сопротивлением перешло в ведение другой британской разведывательной службы, управления специальных операций, Жаклин всецело предоставила себя в ее распоряжение. С помощью мужа, которого она считала убежденным антифашистом, герцогиня взяла на себя обработку секретной почты подпольщиков. Ей передавали материалы, адресованные управлению специальных операций в Англии, а Краузе доставлял их в Марсель, в контору Сейвона Гибса, владельца концерна по производству мыла, служившую основным перевалочным пунктом для подобной рискованной корреспонденции на французской территории.

Однако особенно большим вкладом герцогини де Броли в общей борьбе было то, что она укрывала у себя летчиков, сбитых над Францией и дожидавшихся переброски обратно в Англию. За время с 1940 года до дня освобождения Парижа она помогла ускользнуть из рук гестапо 16 французским и английским пилотам.

После освобождения французской столицы мужественная супружеская чета стала весьма популярной среди сотрудников различных британских миссий в Париже, осведомленных о ее активном участии в Сопротивлении. Как всегда словоохотливый и общительный, Фредди Краузе установил приятельские отношения с офицерами союзников, сменивших на приемах в доме супругов бежавших гитлеровцев. С некоторыми из них он сошелся так близко, что их усилиями был зачислен в британскую армию на должность «офицера для особых поручений». Теперь он разъезжал по Парижу в форме капитана британской армии, выданной ему в знак признания особых заслуг, может быть, несколько преждевременно.

Энергичная миссис Феллоуз, просидевшая всю войну в фешенебельном отеле «Дорчестер» в Лондоне, сразу же после освобождения отыскала свою дочь. Несмотря на недовольство браком Жаклин с австрийцем в самый разгар войны, она пригласила молодую пару погостить в своем доме в Англии. Дейзи обратилась к Черчиллю с просьбой разрешить зятю въезд на территорию Британии[231].

Жаклин была больна и не смогла вместе с маленькой дочерью приехать к матери. Фредди отправился в поездку один. Благодаря вмешательству премьер-министра все бюрократические проблемы были решены. В конце августа «капитан Краузе» в мундире, подаренном новыми друзьями, сел на пароход, следующий в Англию.

Миссис Феллоуз встретила зятя со всем радушием. Она представила его Черчиллям, которые, в свою очередь, пригласили молодого человека провести уик-энд в их загородном имении Чартуэлл. Черчиллю сразу понравился симпатичный австриец. Новый родственник признался ему в конфиденциальной беседе, что его высокопоставленные друзья-антифашисты в вермахте и правительстве Германии намерены устранить Гитлера и тем самым добиться скорейшего окончания войны. Поэтому они поручили Краузе заручиться соответствующими связями в Великобритании. Краузе предложил свои услуги в качестве посредника между немецким подпольем и британскими властями. Черчилль связал его с людьми, которые могли бы заняться таким деликатным делом.

Молодой светский лев быстро завоевал популярность в аристократическом обществе Лондона. Он стал постоянным посетителем фешенебельных английских клубов. Затем в октябре 1944 года Краузе неожиданно исчез. Те, кто знал о его новой роли, решили, что он отправился в секретную поездку, связанную с выполнением предложенного Черчиллю плана. В течение нескольких месяцев о нем ничего не было слышно.

8 апреля 1945 года независимый член парламента Грэнвилль получил от военного корреспондента газеты «Ньюс кроникл» информацию о том, что примерно месяц назад «немецкий офицер, некий капитан Клаузе» перелетел в Англию с континента, скорее всего из Швеции, и, выбросившись с парашютом где-то в сельской местности, направился в Лондон. По данным репортера, Клаузе надеется после прибытия в Лондон обменять информацию, собранную им в Париже во время оккупации, на предоставление статуса не военнопленного, а беженца. Не будучи достаточно осведомленным об этом деле, Грэнвилль обратился в палате общин к министру внутренних дел Герберту Моррисону и военному министру Джеймсу Григгу за разъяснениями о том, является ли на самом деле этот таинственный парашютист офицером рейхсвера.

«Привез ли этот человек с собой конкретные предложения и контактировал ли он с кем-нибудь в нашей стране?», «Почему с ним обращались не как с обычным пленным нацистом?».

На эти вопросы отвечала мисс Эллен Уилкинсон, член парламента от лейбористской партии, занимавшая в правительстве Черчилля пост заместителя министра внутренних дел. Теперь Фредди превратился в героя мистического триллера. Мисс Уилкинсон помогла вывести из заблуждения г-на Грэнвилля. Оказалось, что на самом деле «капитана Клаузе» не существует. Есть человек по имени Альфред Игнатц Краузе, бывший сотрудник немецкой фирмы во Франции, а не офицер германской армии. Эллен Уилкинсон признала, что речь идет не совсем о том человеке, которого в свое время с таким восторгом принимали в Англии. «В 1944 году, – заявила она, – после освобождения Парижа он заявлял о своих особых заслугах перед союзниками, которые даже предложили ему вступить в британскую армию. В сентябре 1944 года он прибыл в Великобританию, не предоставив компетентным органам достаточной информации о своей личности и не получив соответствующего разрешения».

В результате проведенного в дальнейшем расследования было решено, что Краузе не может более оставаться на свободе, и его интернировали. Таким образом, г-жа Уилкинсон пыталась доказать, что Краузе не пользовался никаким особым статусом и не был объектом особого отношения со стороны властей.

Однако Грэнвилль не был полностью удовлетворен таким ответом. Он продолжал задавать членам парламента неприятные вопросы. На этот раз на них отвечал сам министр внутренних дел Герберт Моррисон, который явно попытался разом покончить с расследованием обстоятельств дела. Моррисон заявил, что Фредди прибыл в Англию, не получив соответствующего разрешения на выезд из Франции, что он носил форму британской армии, не имея на то никаких законных оснований. Он добавил, что виновный в этом офицер привлечен к судебной ответственности. Далее Моррисон подтвердил, что Краузе около месяца находился на свободе, однако в октябре на него были распространены такие же ограничения, как на других граждан неприятельских стран, и он был задержан. В то же время, по заявлению Моррисона, не было никаких оснований подозревать, что «он занимался какой-либо деятельностью, приносящей ущерб нашей стране».

Как получилось, спрашивал Грэнвилль, что Краузе до его ареста удавалось в течение целого месяца свободно перемещаться по территории Англии?

«Считалось, – отвечал Моррисон, – что в его прибытии не было ничего противозаконного. Как только выяснились истинные обстоятельства, мы сразу же стали следить за ним и затем задержали его».

«Однако уверен ли мой уважаемый коллега, что он обладает всей информацией об этом человеке?» – настаивал Грэнвилль.

Доверительно улыбаясь, Моррисон заметил: «Я думаю, что мы знаем о нем все. Мой уважаемый друг был бы удивлен, если бы был в курсе, насколько подробной информацией мы располагаем».

Вся беседа продолжалась в подобном ключе. Казалось бы, дело можно было закрывать.

Однако сегодня нам известно, что Моррисон проявил излишнюю самоуверенность, утверждая, будто английским властям было известно о Краузе все. Прошло почти тридцать лет, прежде чем удалось сорвать покров тайны, окружавшей похождения пронырливого австрийца. Впервые я заинтересовался этой историей, прочитав мемуары полковника абвера Гискеса. Перед войной Гискес участвовал в ликвидации английской разведывательной сети в Европе, а в годы войны не без успеха боролся с агентурой союзников в оккупированных немцами странах. Именно Гискесу в результате операции «Северный полюс» (другое название – «Английская игра») удалось нейтрализовать работу голландской резидентуры управления специальных операций, установив полный контроль почти над всеми агентами, которых во время войны англичане забрасывали в Голландию. С мая 1941-го по ноябрь 1943 года в радиоигре, которую полковник вел с голландским отделом управления, принимало участие 18 подпольных радиостанций. Деятельность Гискеса была самым крупным поражением союзников в секретной войне с немцами.