Княжна из клана Куницы. Тетралогия (СИ) - Вера Чиркова

– А вот и наши герои, – громкий и веселый голос Феодориса не дал ястребу договорить, – отведшие беду от семьи князя Илстрема!

– Какую беду? – резко побледнел Ансерт. – Вы мне ничего не сказали!

– Извини, не успели, – заглянул в глаза брату Ардест, – но мы и сами ничего не подозревали, случайно так получилось. Я тебе позже расскажу, хорошо?

– Ладно. – Слишком хорошо алхимик знал брата, чтобы не понять: Берест отчего-то не хочет рассказывать при всех о произошедшем в Ставине.

И чародеи тоже как-то сразу это поняли, заговорили на другие темы, подступились к Весе и травнице с подарками, затем усадили путешественников за стол и на целый час деликатно о них забыли.

А когда Кастина решительно отодвинула от себя чашку с душистым отваром, который не забывал подливать неназойливо ухаживающий за травницей Ольсен, к их столу подошел Феодорис.

– Терсия, пора провести ритуал. Ты же решила? Чего зря тянуть.

– Решила, – поднялась со стула молочная сестра Радмира, и тотчас встал и мельник:

– Я тоже решил.

– Хорошо, – кивнул верховный магистр, – идем. Учеников пока не зовем, кроме Эвесты. Она научилась делиться силой и в бою поддерживала Саргенса, а кроме того, вывела из-за грани троих воинов. Совет посовещался и принял решение за все это выдать ей пятьдесят плюсов. Дай мне твой ключ.

– И сколько же мне ещё не хватает? – с замирающим сердцем спросила Веся, глядя, как чародей, положив на толстую медную пластинку ее ключ, точными короткими молниями впаивает в нее крохотные камушки.

– Раз Феодор ставит камни, – шепнула ей на ушко стоявшая рядом Бенра, – значит, как раз хватает.

– Неужели всё? – неверяще оглядывала чародеев Веся, и вдруг, наткнувшись взглядом на сжатые губы Береста, начала понимать то, о чем не успела подумать раньше.

Ведь княжич теперь тоже ученик, и неважно, сколько у нее камней и какого она круга. Учиться нужно не столько ей, сколько ему, а она должна ещё несколько дней или декад подождать. Или не должна? Веся нахмурила брови, сообразив, как обидно это услышать её любимому, и немедленно шагнула к нему.

Не обращая внимания на многозначительно поднятую бровь магистра, обняла ястреба за плечи и заглянула в разом посветлевшее лицо.

– Мы поговорим обо всём позже, хорошо? А сегодня не будем думать ни о чем, кроме праздника.

– Не волнуйся, солнышко, всё у нас хорошо, – бережно обнял невесту Ардест и прижался губами к тонкому запястью, – иди, принимайте деда в круг.

Глава вторая

Это было странно, необычно и неимоверно волнующе – принимать свою наставницу и прадеда в круг, стоя в одном ряду на равных с Саргенсом, Бенрой и другими чародеями. Принять крохотную искру чужого дара и щедро отдать свою, уже начиная понимать, для чего это делается. Не просто из желания подтолкнуть развитие способностей нового собрата, а дать молчаливое обещание в трудную минуту опознать его по своей силе, помочь, вытащить из любой беды.

И, стало быть, они не просто семья или соратники, но все вместе взятое и скрепленное одинаковым пониманием смысла жизни и своим отношением к подлости и злобе.

А едва ритуал закончился, Веся белкой помчалась к Бересту, поделиться с женихом этим соображением. Однако добежав до зала, где братья о чем-то тихо беседовали, пересев от стола на стоящий в уголке диванчик, отчетливо осознала, насколько некстати сейчас будут ее пояснения. Дест явно успел уже рассказать младшему про предательство Бервода и готовившееся убийство их родителей и старших братьев, и алхимик пребывал в оторопи от рухнувшего на него понимания, на краю какой пропасти стояла его семья, пока он изучал тут новый способ смешивания ингредиентов.

– Но как же отец-то просмотрел? Ведь такой умный и предусмотрительный! – мучительно кривя губы, повторял он на разные лады, и Веся, присев рядом с женихом, лишь тихонько вздохнула.

Давно уже объяснила ей наставница разницу между умными людьми и хитрыми. У умных все мысли направлены на то, как сделать что-то полезное не только для себя, а и для прочих, а хитрый всегда думает только про свою шкуру. И если даже случится ему позаботиться о ком-то, можно не сомневаться, собственную выгоду хитрец непременно учтет, хотя на словах непременно будет утверждать обратное. Вот потому и непросто их раскусить заранее, ведь умные люди в намереньях честны и оттого доверчивей лжецов.

– Анс, – наконец придумался ей способ, как отвлечь младшего от тяжелых мыслей, – тебе Дест сказал о своем намерении строить дом в низовьях Ругора? Как только он доучится, мы отсюда уйдем. Ты ещё не думал, с нами отправишься или вернешься к Ранзелу?

– Прости, солнышко, – пользуясь свободой цитадели, ястреб уже успел обнять невесту и теперь чуть виновато заглядывал ей в глаза, – я тут как раз думал про Ранзела… далековато им каждый раз добираться до границ от Кладеза. Буду искать такое место… чтоб разместился и отряд. Подниму стены… раз князь помощь пообещал, сразу и дома для воинов построю. Не просто крепость, а хорошо защищенный город, чтоб как кость в горле у степняков был. Как ты думаешь, осилим мы такую задачу?

– Конечно, – безмятежно кивнула куница, она и сама уже начала подозревать, насколько не совпадает характер жениха с его мечтами о постройке простого домика и посадке винограда, – но сначала ты станешь чародеем второго круга. Сегодня я поняла… как это важно, и теперь постараюсь в свободное время помогать тебе тренировать дар.

– Солнышко… – Дест крепче прижал к себе невесту, благодаря святых духов, подтолкнувших его когда-то к юной кунице. И уже неважно, что много лет он считал подарок судьбы наказанием… главное, теперь сумел всё понять и больше никогда не отпустит и никому не отдаст свое счастье.

– Прекратите целоваться, – обиженно фыркнул Ансерт, – на вас все смотрят! И вообще, нам кто-то подарок обещал.

– А гитара есть? – оглянулась на Феодориса смущенная Веся. – Иначе подарок не получится…

Но не успела даже договорить, как вихрем ворвавшийся Хлоп принес в щупальцах потемневший от времени инструмент с клеймом известного мастера.

«Прости», – попросила куница глазами Береста, и он чуть отодвинулся, давая ровно столько места, сколько требуется для гитары.

Первые переборы струн заставили смолкнуть голоса и споры, чародеи начали понемногу подтягиваться, устраиваться поудобнее.

Вспыхнет мягкое пламя свечей,Очага жар прольется живой.Из холодных походных ночейНаконец мы вернулись домой.Всем врагам нас теперь не достать.И пусть злится метель за стеной,Чтобы тех, кто нам дорог, обнять,Наконец мы вернулись домой.Кубки вспенятся пряным вином,Мы забудем и холод, и зной.Насладимся желанным теплом.Наконец мы вернулись домой.

Сначала Веся пела одна, но с середины вдруг начала подпевать черноглазая Софира, а затем в песню вступил Матвенис. У него оказался необычайно красивый, бархатный баритон, чего Веся никогда не смогла бы угадать по разговору. Допев, молодой чародей первым завел другую песню, и Веся потихоньку порадовалась своей памятливости, хоть и слыхала ее лишь пару раз на ярмарках, но слова и музыка пришлись по сердцу и запали в душу.