Три шага до магии. Трилогия - Михаил Александрович Швынденков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Попросил Турана, он съездил на родину, в царство гномов, и привёз молодого производителя стекла. Традиционно это ученик мастера, которому не давали роста. Но с него взяли клятву, что он никому не раскроет секрета производства оконного стекла. Ну и ладно. Объяснил ему, как делать посуду из стеклокерамики, или закалённого стекла. На эксперименты у него ушло полгода. Наконец стала получаться продукция. Наняли десяток гончаров. Они делают формы из глины и обжигают их. Потом в них заливают стеклообразную массу, впрессовывают в них вторую часть формы и делают предварительный обжиг. Полученную деталь достают и подвергают закалке при высокой температуре. Эта деталь, и есть посуда из стеклокерамики: тарелки, чашки, вазы. У мастера не получилось сделать посуду чисто белого цвета, к чему я стремился. Но он делает посуду трёх цветов: чуть желтоватую, почти белую, салатного цвета и голубого. Наш с ним секрет, который никто не сможет повторить, это высокотемпературная закалка почти готовых изделий при помощи моего плетения «Домна» при заданной температуре около 900 градусов. А ещё он научился делать глазурь на керамическую посуду. Я потребовал, чтобы он глазурь накладывал только на посуду из белой глины. Получается почти фарфоровая посуда. В отличие от стеклокерамики, на этом производстве всё изделие делают гончары, то есть это может быть кружка с ручкой, кофейная чашка, статуэтка или ваза любой формы. Мы с гномом потом только глазурь накладываем. Обжиг или закалку глазури делаю при температуре 1200 градусов. Уровень температуры определяю по цвету. При таких температурах любой материал светится. При 900 градусах цвет оранжевый, а при 1200 светло-жёлтый.
Идёт вся посуда средними партиями, в виде наборов, на 6 или 12 персон. Первые комплекты поступили в дом барона де Дрон — младшего. Все виды тарелок и чашек почти белого цвета, на 24 персоны. Это, так сказать праздничная посуда. А повседневная посуда — керамическая, но не коричневая как у всех, а белая, и с глазурью. Сюда входят наборы тарелок и чайные наборы на 12 персон.
После очередного званого вечера в нашем доме, эта посуда стала разлетаться со свистом, вечер был своеобразной презентацией. Открыли отдельную лавку только под эту посуду. Аристократы записываются в очередь на покупку. Цена стеклокерамики в двадцать раз выше, а глазурованной глиняной посуды из белой глины в десять раз выше, чем обычной глиняной посуды. Доход высокий, и это ещё не насыщен рынок нашего города. Пока никуда не вывозим.
Кстати на втором званом вечере многие пары вполне уверенно танцевали вальс и медленный фокстрот. Конечно, не так, как на конкурсах бальных танцев. Всего лишь так, как танцевали в клубах и на танцплощадках в середине 20 века на Земле, в пору моей первой молодости. К нашим девушкам приходили музыканты разных аристократов для разучивания мелодий для этих танцев. А я потребовал, чтобы мне нашли композитора. Если здесь существуют такие музыкальные инструменты, значит, есть те, кто для этих инструментов музыку сочиняет!
Официальные композиторы были только в столице при королевском дворе. Музыканты, играющие в трактирах, имели инструменты, типа гуслей, или в виде гитарной мандолины с пятью струнами, ещё были музыкальные инструменты типа флейты, но они никогда не играли вместе. А пианино для трактира было неподъёмным по стоимости.
Исполняя моё задание, мне представили пятерых разумных, которые, по земным меркам, могли называться бардами. Они сами сочиняли и музыку, и слова, и сами же играли и пели. Я потратил почти целый день, на беседу с ними, слушал их пение, их разглагольствования на тему, что понять их может только творческая натура, и так далее. Трое, не выдержав моих расспросов и попыток оценить их потенциал, ушли сами. Из двоих оставшихся, один явно злоупотреблял вином, поэтому выдав серебряный за беспокойство, отправил его из усадьбы. Злой из-за потраченного времени посадил напротив себя последнего «композитора».
— Имя?
— Анре Маревич.
— Хочешь стать востребованным, богатым, знаменитым?
— Стать бы востребованным, и то хорошо бы.
Смотрю в глаза, говорю спокойно, но парня явно начинает трясти от нервного напряжения.
— В этом доме живут маги. Мы попробуем сделать так, чтобы ты услышал мелодии, которые я слышал в далёких краях. Здесь их никто не знает, и если ты сможешь их записать и исполнять, пусть считается, что их ты придумал. Но ты мне будешь должен! Согласен?
— Да!
Усыпил парня, привёл Ириану и посадил рядом.
— Наставница, вам понравились картинки на стене?
— Я была поражена, откуда такие умения?
— От эльфа, помните такого? Постепенно осваиваю то, что понимаю. Вот сейчас я попробую вспомнить одну мелодию, и представить её себе, как те картинки. А вы возьмите её из моей памяти, не надо глубоко лезть, это будет последнее воспоминание, свежее и яркое, и передайте этому парню. Давайте попробуем, вдруг получится?
Ириана, очень неодобрительно качала головой, но видимо и ей стало интересно, получится ли?
Я откинулся на спинку кресла, она положила одну руку мне на затылок, а вторую на голову музыканта. А я попробовал представить себе от начала и до конца мелодию из фильма «Шербургские зонтики» в исполнении оркестра Поля Мориа. Сам фильм я не смотрел, но у меня была магнитофонная кассета с названием «Одинокий пастух. Инструментальная музыка. Шедевры мировой классики». Я очень любил её слушать и сейчас, когда у меня появился музыкальный слух, мой Комп смог вытащить эти воспоминания из долговременной памяти. Ещё мне очень нравится мелодия «Полёт кондора» в исполнении оркестра Джеймса Ласта, но она не танцевальная, поэтому пока не до неё. Когда мелодия перестала звучать у меня в голове, в комнате наступила полная тишина. Взял руку наставницы и снял её с моей головы. Ириана словно очнулась ото сна.
— Какая прелесть! Майкл, ты кто?
— Так, с этими вопросами к моей жене, она про меня знает