Наши в Блонвуре (СИ) - "Wolf Lita"

Клео, правда, про себя, сразу предположила худшее – Полярников. Остальные просто выжидательно смотрели в окно. Наконец водитель вышел из машины.

— Джон, — оторопело констатировал Вик. — Откуда он тут взялся?

Выпустив с заднего сидения сына, парень двинулся к двери. Вик сам пошёл открывать. Клео ринулась с ним.

— Привет. Извините, что без приглашения, — виновато улыбнулся Джон.

— Мы рады тебя видеть, — поспешила заверить его Клео.

— Но как ты нас нашёл? — спросил Вик. — Мы ведь тебе даже не представились.

— На вашей машине были номера резервации апачей, — пояснил Джон. — А уж тут отыскать парочку белых оказалось совсем несложно. Похоже, вас тут знают буквально все.

Признаться, Вик с Клео и сами не подозревали, что имеют в резервации столь широкую известность. Но, может быть, Джону просто повезло сразу же наткнуться именно на индейцев, знавших о них.

Наконец назвав свои имена, пара пригласила мужчину в дом и познакомила со всеми Вуледжами и Красным Пером. Гостей тут же усадили за стол. Джон явно не собирался набиваться на завтрак, однако отказываться не стал – возможно, был в курсе, что может обидеть этим хозяев.

Его сына, правда, куда больше еды заинтересовал сенбернар. Большая собачка с первого взгляда вызвала у него настоящий восторг – чем Рэй не преминул воспользоваться, выпросив у мальчика угощение по максимуму. Но за это позволил тому трепать, обнимать и почесывать себя сколько душе угодно.

В общем, подружились они моментально. А после завтрака немедля отправились гулять – под ненавязчивым присмотром Джорджа. Остальные тоже, закончив трапезу, тактично удалились с кухни, оставив гостя наедине с теми, к кому он приехал.

— Так ты правда вампир? — тихо спросил Джон, опасливо оглядываясь на дверь. — Мне не почудилось по причине полученной травмы?

— Правда, — улыбнулся Вик, вновь демонстрируя клыки. — И это ни для кого здесь не секрет. А Вуледжи, кстати, оборотни.

Джон выдохнул с явным облегчением:

— Значит, вы реально существуете. Это не плод моего воспаленного воображения.

— Конечно, нет, — подтвердил Вик. — Но данное знание лишь для посвящённых. Только, честно говоря, я не очень понимаю, почему тебя столь сильно волнует именно существование вампиров и оборотней.

— Если бы ты провёл из-за этого в психушке лет пять – наверняка понимал бы лучше, — невесело усмехнулся Джон.

— Пять лет в психушке?! — ужаснулась Клео. — И об этом ты помнишь?

— Такое не забывается.

— Но неделю назад ты утверждал, что не помнишь ничего из своего прошлого, — напомнил Вик.

— Видимо, вы меня неправильно поняли, — печально улыбнулся Джон. — Память я потерял вовсе не после того, как вы меня сбили, а гораздо раньше, ещё до психушки. Я очнулся в больнице – вышел из комы, как мне сказали тогда. И вот до этого момента моя память – абсолютно чистый лист. Я не помню ни кто я, ни что со мной случилось – вследствие чего я оказался в той больнице. Уже одного этого было достаточно, чтобы мной занялись специалисты психиатрии. А я ещё имел глупость начать болтать про магию, нелюдей и всё такое… Я ведь не помнил, что данные темы лишь для посвящённых.

И вот спустя ещё пять лет, когда я уже уверовал в то, что ничего такого не бывает, вдруг появляетесь вы. Представляете, что это значило для меня – увидеть твои клыки, узнать, что ты лечил меня магией!..

— Выходит, о себе ты не помнишь ничего. Однако сведения о реальности магии из твоей памяти не истёрлись, — задумчиво заключил Вик.

— К сожалению, только сам факт её существования, — вздохнул Джон. — Уверен, в прошлой своей жизни я был магом, но что и как делается, тоже не помню. Хотя иногда какие-то умения прорываются сами – видимо, откуда-то из подсознания. Из той же психушки я сбежал отнюдь не без помощи магии. Только потом осознанно повторить проделанного во время побега так и не смог.

— А когда ты сбежал на волю? — спросила Клео.

— Пять лет назад.

— Но мальчику на вид лет восемь.

— Пол не мой сын. И он тоже об этом знает, хотя называет меня папой. Иногда он встречается с родным отцом. Правда, тот вспоминает о нём всё реже и реже. Что же касается меня… Вырвавшись из психушки, я оказался в положении немногим лучше – жить негде, на работу без документов не устроиться, да и своей специальности я не помню. Тогда меня приютила Хелен. И я стараюсь быть благодарным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вот, значит, на чём зиждутся ваши отношения – на твоей благодарности, — заключил Вик.

— По сути, да. Я устраиваю её в постели и приношу домой деньги – а больше ей ничего и не надо. Меня же держит возле неё Пол. Очень я привязался к мальчику – люблю его как родного.

— Это заметно, — улыбнулся Вик. — Если уж даже искать нас ты взял его с собой.

— Ой, знаете, как он загорелся, когда услышал, что я собираюсь в резервацию. Это же приключение! Да и потом, оставь я его с матерью – она его одного дома запрёт и свалит куда-нибудь к подружкам или на шопинг до самой ночи. В лучшем случае, подружки заявятся к ней – только ребёнку они всё равно и минуты внимания не уделят. А у меня, к сожалению, время тоже лишь в выходные есть. Конечно, я стараюсь приходить с работы пораньше, но получается далеко не всегда.

— Ты грузчиком работаешь? — всё-таки спросил Вик. Понятно, что без документов ни на какое приличное место не возьмут, но ведь теперь, по крайней мере, водительское удостоверение у него имелось.

— Начинал грузчиком. Потом стал бригадиром. А теперь управляющий на складе. И этим тоже, по сути, обязан Хелен, изначально она меня на работу пристроила. И документы она мне сделала – через каких-то своих знакомых.

— Кстати, о твоей личности. Я тут вот что подумал. Если в прошлом ты был действующим магом – наверняка состоял в каком-то их клане. А значит, там тебя должны хорошо знать. Не хочешь обратиться в Совет кланов и попытаться-таки выяснить, кто же ты такой? Наверно, у тебя были родственники, друзья.

— …И враги, полагаю, тоже, — добавил Джон. — Кто-то ведь сделал это со мной. В больницу я попал в бессознательном состоянии, но без каких-либо телесных повреждений. Отравления ядами-токсинами врачи тоже не выявили. Они вообще так и не сумели найти причин моего состояния. Между тем, что-то ведь отправило меня в кому. Как пить дать, магический удар, других вариантов я просто не вижу. И нанести его мог только маг. Кто и за что – я без понятия. Но не исключено, что выжил вообще лишь по чистой случайности. А что если мой враг решит довершить начатое, окажись я снова в поле его зрения? А я теперь и подавно не способен ему противостоять. Поэтому, честно говоря, стрёмно мне соваться к магам, так ничего и не вспомнив.

— Ну да, в логике твоим рассуждениям не откажешь, — согласился Вик. — Только, в принципе, напасть на тебя мог не только человек, но и вампир или оборотень. А скрываться всю жизнь неизвестно от кого, по-моему, тоже не выход.

— Как минимум, сперва мне необходимо восстановить былые умения – чтобы хоть был шанс защититься. Поможешь?

— Помогу, — пообещал Вик. — Правда, мы здесь ненадолго. Но поскольку тебе требуется лишь освежить знания в памяти – думаю, дело у тебя пойдёт достаточно легко и быстро.

Глава 90

Альтеран, Бордгир, замок Кронсталл

К утру волосы Инри снова побелели – видать, взяла верх драконья способность к регенерации. А по поводу случившейся с его волосами метаморфозы драконы высказали мысль, что Адельвурт заложил в Анклав воздействие, от которого некогда пострадал сам. Но вот где под таковое попал он, оставалось загадкой. В то, что волосы у него изменили цвет вследствие некоего неудачного эксперимента, теперь верилось с трудом – больше маги склонялись к версии, что Адельвурт, как и Инри, тоже сунулся куда не следовало. Его также каким-то образом спасли, а потом он воспроизвёл в Анклаве магию, которую имел несчастье испытать на себе. Потемнение же волос – просто её побочный эффект.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})