ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА - Юрий Губин

Фактически интеграционные процессы групповой активности были развиты в процессе зарождающейся совместной деятельности необходимой для выживания данных коллективных образований, и если у хабилисов она возникала периодически только в моменты каких-то действий, которые невозможно выполнить в одиночку, то у архантропов данное состояние было уже постоянным. Оно было направлено на упрочнение психологических связей и объединения на базе общности судьбы, совместных действий, стабилизации и упорядочения новых внутригрупповых отношений. Хотя необходимо отметить, что кооперация в формирующихся праобщинах архантропов являлась застывшей формой взаимодействия. Основное психическое содержание в ней определялось только характером деятельности в рамках картины мира и ее надстроек. Все это являлось предпосылками для сохранения общей численности их функциональных групп и упорядочении деторождения в измененной структуре данных коллективных образований.

Вторая тенденция групповой активности – дифференциация стала обязательно проявляться с увеличением численности популяций и соответственно в связи с этим усложнением системы доминирования, как всегда с некоторым преобладанием линейных ее связей. Это влекло за собой возникновение различия функциональных ролей в зачаточных социальных отношениях, разности эмоциональных взаимоотношений и психологических статусов. Без этого не было бы вычленения новых консорционных групп пригодных для самостоятельного существования.

Вот все это и являлось как стимулами, так и результатом развития коллективных образований архантропов. Данная тенденция в какие-то моменты бытия могла привести к их распаду потому, что сложнейшая система доминирования, уже у хабилисов, стала обрастать гуманистическими отношениями и эстафетными человеческими психологическими формами. (Они, в общим-то, не входили в большие противоречия с их образом жизни). Для архантропов же они оказались тяжеловесными и не могли в полном объеме контролировать психологический климат внутри коллективных образований на инстинктивно-рефлекторном уровне. Эти эстафетные гуманистические, психологические формы сравнимые с человеческими были пока зыбкими и слабыми. Они мешали системе доминирования, но взять полностью на себя управление психологическим климатом внутри коллективных образований архантропов не могли из-за скудости данных наработок.

Можно сказать, что впервые в процессе антропогенеза образ жизни стал определяться социальными нормами, которые предполагали то или иное поведение и определяли роли и статусы на основе половозрастной системы отношений. Это она теперь в данном случае стала выступать как вид социального контроля над психологическим климатом внутри формирующихся праобщин. Современный ученый мир определил архантропов стадными существами, не учитывая особых психологических и социальных сторон их жизни, подчеркивая, что у них была жесткая, линейная система доминирования, где руководство и принятие решений было только вожаком такого стада. Но мы - то теперь понимаем, что это было не так.

После возвращения в основную, базовую популяцию, если такое происходило, популяционные группы растворялись в социокультурном пространстве формирующихся праобщин, оставляя бесценный опыт членов данных общностей, накопленный во время странствий. При этом ситуационные лидеры, вполне возможно, стали решать какие-то социальные и бытовые проблемы группы на основании существующих культурных констант. Так формировались праобщины с их более свободным отношением к окружающей действительности, чем это было в популяциях гоминид.

На данном этапе антропогенеза образ жизни и пищевые компоненты у формирующихся и ранних архантропов был пока относительно единым. Это значит и конфронтации возникавшие за передел вновь открытых и обживаемых охотничьих угодий между популяционными группами разных популяций, скорее всего, была очень жестокой. Но происходили только между группами охотников. В этом заключался как индивидуальный, так и грегарный отбор гоминид/гоминин на данном этапе антропогенеза. Более сплоченная и многочисленная группа из-за хороших социокультурных наработок, сильных, с быстрой реакцией мужчин занимали более богатые пищевыми ресурсами и местами укрытия для женских групп, территории. Психологическая атмосфера внутри консорционных групп архантропов существовавших 2-3 поколения упростилась. Протосемьи даже в таком первозданном состоянии как у хабилисов, перестали существовать. Они в данных тесных сообществах функционировать не могли. Хотя пары, вполне возможно и были как на период ухаживания, так и до родов включительно потому, что действия БАВ пока не были переориентированы на другие области психологической деятельности. Причем если исходить из современных отношений между мужчинами и женщинами, то молодых девушек-архантропов выбирали мужчины в охотничьих группах. Причем в конкуренции между охотниками (если точнее сказать они позволяли себя выбрать), а женщины, имевшие за плечами благополучные роды, сами выбирали себе половых партнеров, для следующего деторождения. Так осталось и по сей день. Вообще можно высказать предположение, хотя и очень зыбкое, что у формирующихся архантропов – мужчин и не очень долгое время, не было постоянного места дислокации. Они перемещались между местами проживания женщин - архантропов с детьми, подростками и стариками, которые вели оседлый образ жизни в местах богатых растительными пищевыми ресурсами, тесно привязанные к водоемам. Так как разницы между образом жизни популяций первых людей не было и картина мира, с ее культурными надстройками были у всех одинаковы, то в местах расположения женских групп с сателлитами принимались в общим-то любые мужские охотничьи группы. Конечно те, которые выиграли в конкуренции место в таких популяционных образованиях. Кочуя от одной базовой общности, в которой оставались только женщины, старики и подростки, до другой они вступали в конфронтацию с бродячими группами. Такие инциденты, если только они были, были постоянными и кровопролитными. Это и увеличило толщину черепной крышки мужчин архантропов. Предположение предположением, но вот именно такого поведения, которое должно было бы оформиться генетически, или дойти до наших дней в каких-то психологических формах, поведении Homo Sapiens, нет. Так, что пусть это и останется только предположением.

При дальнейшем потеплении и увлажнении, (а пик Сицилийской трансгрессии приходится на 1,43 млн. лет), именно в южных широтах Евразии, появившиеся обширные лесные массивы в скором времени перекрыли маршруты передвижения, сделав ареалы существования гоминин прерывистыми и мозаичными. Остались для них только переходы по узким приморским территориям, где было необходимое количество пищи(222). По сути, появились изолированные популяции, которые обитали в разных климатических зонах и ландшафтах – изолянты, которые и определили расообразования сформировавшихся архантропов.

Способ расселения древнейших людей был не очень сложен. В процессе продвижения по просторам Земли, (способ, и организацию которого мы уже установили), определялись места, и территории пригодные для проживания. Необходимо было наличие водоема или реки со слабым течением, мест укрытия от непогоды и хищников, достаточным количеством пищи как растительной, так и животной. В таких случаях коллективные общности архантропов жили на таких территориях долго, порождая новые и новые консорции, которые продолжали движения в поисках пригодных для проживания территорий в различных ландшафтах. Они или вытесняли тех, которые пришли на новые территории раньше их или если это не удавалось, уходили дальше в поисках новых приемлемых для их существования территорий.

Если расселение популяций Афаров, а затем и Африканов, было ленточным и обусловленным тесной связью с экологической нишей, то уже данный процесс популяции хабилисов носил смешанный характер, т.е. ленточно-пятнистый, с упором на ленточный. Архантропы в жизни популяционных своих групп, в силу специфики бытия, перешли к островной форме существования в ландшафтах с водоемами и реками с тихим течением и наличием укромных заводей.

В связи с активным передвижением популяционных групп на новые территории, появилась проблема, которая была связана с репродуктивностью. В процессе расселения, когда архантропы следовали по водоразделам, не затрагивая непроходимые леса, некоторые праобщины попадали, из-за отсутствия опыта или по воле случая в такие ландшафты, в которых не было водоемов пригодных для рождения потомства. В таких случаях беременным женщинам - архантропам приходилось очень трудно и зачастую это приводило к большой смертности, как среди женщин, так и среди детей. Данные ситуации, скорее всего, происходили крайне редко потому, что картина мира первых людей заставляла строго придерживаться определенных ландшафтов и необходимых параметров окружающей среды. То есть они следовали вдоль рек от водораздела к водоразделу, а это значит по маршрутам строго ограниченным приемлемыми условиями в первую очередь для женщин и детей.