Сталь и пепел. На острие меча - Вадим Львов

«Это русские. Точно они, больше некому. И ведь как нагло лезут, как у себя дома», — подумал Доу, лихорадочно размышляя, что ему сейчас делать. Выполнять приказ Ферзя или немедленно бежать? В конце концов, с его связями и опытом оперативной работы он всегда может скрыться.

«А, плевать на Ферзя! Надо уходить самому, пока есть возможность».

Когда Роберт Пирс вместе с Блиновым прибыли на арендованном вертолете к окрестностям Зволена, город уже был оцеплен словацкими военными. Над базой DarkStar поднимались в небо клубы черного и серого дыма от горящих складов и жилых блоков.

— Хорошо поработали! — радостно оскалился Блинов, жестом показывая пилоту, что надо садиться. Тот кивнул и направил винтокрылую машину вниз по пологой дуге.

— Какие потери? — обратился Блинов к рослому полковнику в черной форме и заломленном берете с серебристыми крыльями вокруг буквы «В».

— Шестеро убито, четверо ранено тяжело, двенадцать — легко. Потери противника уточняются, но не менее тридцати убитых и около сотни взято в плен.

— Б…! — выругался Блинов. — Откуда такие потери?

— Третья группа подполковника Мишурина попала под фланкирующий огонь, вон из того здания велся. Там было два пулемета типа М249; группу выбили за несколько секунд. Пришлось нарушить ваш приказ и снова применить «Шмели».

Блинов посмотрел на пылающие руины одного из жилых блоков.

— Там кто-то уцелел?

— Да, несколько человек успели выпрыгнуть. Но обгорели здорово.

Пирс сделал шаг вперед.

— Надо их срочно осмотреть. Где они? — Его русский язык был весьма хорош, раз полковник тут же покосился на своего шефа.

— Что стойку сделал, Роберт? — усмехнулся Блинов. — Думаешь, это они?

— Ставлю сотню баксов, Ник. Считай это чутьем оперативника.

Четверо человек, укрытые одеялами, лежали отдельно от остальных, под охраной одного штурмовика.

Пирс бегло осмотрел обожженных и остановился возле одного.

— Это ваши люди ему перебинтовали лицо?

— Да нет, таким из блока выпрыгнул. Морда в бинтах, спина и задница в огне…

Пирс повернулся к Блинову.

— Ну вот, перед нами один из наших друзей. Только вот вопрос: кто? Колин Грант или Ямщиков?

Блинов покачал головой.

— Продул сто баксов… Сейчас узнаем, Робби, кто есть кто в нашем скворечнике.

Больше не говоря ни слова, Блинов приблизился к лежащему и со всей силы пнул его ногой в бок. Обожженный человек не взвыл, а как-то взвизгнул на высокой ноте и разразился отборными русскими ругательствами. Блинов хлопнул в ладоши и сказал:

— Ну что, здравствуй, Васенька, шкура ты дешевая. Думал в Катаре отсидеться или в Швейцарии, дурачина? Добро пожаловать домой, сучонок! Берите вот этого, — приказал он своим адъютантам.

— Ты не забыл наши условия сделки, Ник?

— Про сотню баксов? Конечно, не забыл.

Теперь ухмыльнулся Пирс:

— Да нет, Ник, про мое обязательное присутствие и участие в допросе любого из задержанных по этому делу.

Русский притворно вздохнул.

— Вот про это я чуть не забыл. Прошу, как говорится, в нашу пыточную… Сейчас эта мразь исповедоваться начнет.

Блинов прикрикнул на подчиненных, тащивших носилки:

— И давайте осторожнее, не расплескайте. Сейчас по-быстрому допросим — и в Москву. Его уже ждут… Эх, Ямщиков, популярная ты нынче личность. Все тебя ждут… От Москвы до Вашингтона…

Через пару минут один из штурмовиков, закопченный и уставший, сжимая в руках необычный «АК» с барабанным магазином и продвинутым обвесом, козырнул Блинову и протянул какую-то бумажку.

Блинов посмотрел на нее и подозвал Пирса:

— Глянь, Роб, по твоей ориентировке товарищ, — и показал фотографию Малкольма Доу, присланную американцами перед началом операции.

— Где он?

— Да вон майор говорит, у запасных ворот лежит. Снайперская пуля попала в спину, его чуть пополам не разорвало. Майор! — обратился Блинов к штурмовику. — Проводите господина Пирса к обнаруженному телу и зафиксируйте факт опознания.

Пирс резко махнул рукой:

— Успеем, Ник. Мне интереснее, что ваш русский петь будет, чем пялиться на труп отставного полковника американской армии.

Русский пожал плечами:

— Жук ты, Роберт Пирс. Натуральный, хитрожопый жук. Тебе надо было у нас родиться. Нашел бы родственные души.

Глава 42. Окрестности Хабаровска. 1 сентября

Взаимные артиллерийские дуэли у так называемого хабаровского анклава не прекращались ни на минуту с того момента, как началась война на Дальнем Востоке.

Батареи и дивизионы длинноствольных гаубиц и РСЗО обменивались сокрушительными ударами с закрытых позиций, пытаясь раз и навсегда утопить в стали и тротиле своих противников. Если первая неделя обстрелов прошла под знаком ощутимого преимущества русских канониров, то потом китайцы медленно, но верно повышали точность и эффективность стрельбы.

Если бы не захваченное в первый же день войны превосходство в воздухе и наличие в артиллерийской группировке бригады оперативно-тактических комплексов «Искандер», сводившее на нет число стволов китайской артиллерии, то русским пришлось бы очень туго.

Китайцы укреплялись в Хабаровске основательно, на века. Помимо глубокого прорыва к Омску, уже закончившегося ничем, взятие Хабаровска было единственным успехом НОАК на фронтах Третьей мировой. Высшее партийное и военное руководство Китая требовало удерживать город во что бы это ни стало в качестве козыря в будущих мирных переговорах с Москвой. Тем более что других козырей в колоде Пекина уже не было: проигрались вдрызг.

Огонь жестокого исламского мятежа охватил все пространство от Каспия до Кашгарии — искры ненависти летели до Ирана, русского Поволжья и Индии, грозя разжечь там новые очаги пожара. Китайские аналитики четко указывали на то, что сам Пакистан на откровенную поддержку радикальных исламистов не пошел бы никогда. Значит, кто-то стоит за Исламабадом. Американцев и русских отмели сразу: те никогда бы не стали гадить себе в карман, особенно в нынешней ситуации. Значит, за Исламабадом стояли другие силы. Не исключено, что монархии стран Персидского залива. Небольшие (по сравнению с соседями и ведущими мировыми державами), но лопающиеся от денег и природных ресурсов страны во главе с Саудовской Аравией с каждым годом играли все более самостоятельную роль в мировой политике. Теперь, когда все покупается и продается, а политики, особенно на Западе, стали откровенно продажными, покладистыми и недалекими ублюдками, для монархий настала «золотая эра». Волна «арабской весны» один за другим смыла умеренные авторитарные режимы в Сирии, Египте, Тунисе, Ливии, погрузив эти страны в хаос и открыв дорогу во власть радикальным исламистам. Немногие в мире догадывались, что за «народными волнениями против коррупции» стояли спецслужбы маленьких сытых монархий. Светские режимы, опирающиеся на армию, были единственной альтернативой абсолютистским монархиям, густо замешанным на исламском радикализме. Пока шла холодная война, эти режимы были дееспособны, ведь за ними стояли великие державы. За Ливией и Сирией — СССР, за Египтом — США, за Тунисом — Франция. С окончанием холодной войны прикрыть Каддафи или Мубарака было уже некому. И тогда монархии перешли в контрнаступление, стремясь уничтожить любую альтернативу своему образу жизни.