Темный контракт. Том 3 - Александр Андреевич Лобанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И искин, немного подыгрывая мне, перемотал на ту часть видео, где я выдаю:
«Отпусти Елену и мы обсудим всё, что вы себе напридумывали. Я расскажу тебе всё, что ты захочешь. Во всём признаюсь. И сделаю всё, что потребуешь».
«Нет! — яростный рык Безрукова. — Ты меня не слышишь! Расскажи! Почему?»
«Отпусти Елену…»
И как завершение сцены, шикарный рывок Безрукова, где меня схватили за грудки, а затем со всего размаха закинули в железный круг арены.
— Я пришёл за Еленой. Своей слугой. Подданной Британской империи и как можно видеть из данного видео, без какой-либо провокации был атакован Леонидом Безруковым. Доктор, к которому я обратился, снял побои и они приложены к делу, — перешёл из защиты в атаку, накидывая доказательную базу для своего собственного обвинения. — Похищение моей слуги. Нападение на меня. Оскорбление. Притеснение по национальному признаку… Я считаю, что имел право на самозащиту! А вот господин Безруков должен быть наказан! Три года заключения или компенсация физического и морального ущерба в размере пятидесяти тысяч рублей!
Я специально больше чем в два раза поднял ценник в обвинении к Безрукову. С одной стороны, оставляя себе место для торга. С другой — разборки между аристократами имеют больший масштаб, чем смерть какого-то там слуги, как бы печально это ни звучало.
Возникло ощущение, словно я играю в шахматы словами и смыслами. Моя любимая версия шахмат.
* * *
Виктор Александрович нервно переминался на месте. Находиться в виртуальности было непривычно.
Старому бойцу не нравилось ощущать, что его тело где-то там. Валяется без контроля, пока он стоит тут посреди этого шумного балагана, который почему-то называют судом.
И это притом, что именно он являлся главным инициатором того, чтобы Безруковы всё же подали в суд на этого отморозка Тёмного. Глава рода Безруковых пусть и потратил кучу денег, чтобы отмазать сына от обвинений со стороны государства, но относился к случившемуся легко. Да что там легко? Со смехом!
Он буквально хохотал, когда смотрел видео, где его сына размазывали по «Арене».
Безруков-старший был тем ещё кадром: на своих детей ему было совершенно плевать. Он плодил их как траву. И они жили так же. Да — в роскоши. Да — при слугах. С лучшим образованием. Но без любви и заботы. С единственным устремлением: кто сильный — тот пробьётся. А сильнейший станет новым главой рода.
Всё просто. Банально. По Дарвину.
Но вот Виктора Александровича это не устраивало. Он жаждал мести! За себя! За Арену! За то, что этот мальчишка успел натворить, выставив его на смех. И то, что он умудрился добраться до посольства, лишь ещё один камушек в монолит ненависти.
И идущее разбирательство ничуть не помогало душевному спокойствию главы полиции Петергофа. Чёртов Тёмный… или как там его по-настоящему? Так вот, этот бриташка на равных противостоял лучшему адвокату Безруковых. Они плели такие тенёта слов и смыслов, что полицейский порой терялся. Это бесило! Жутко!
Но расстраиваться рано! У адвоката Безруковых есть одна комбинация про запас. Пора начать новый виток разбирательства.
Глава 9
— Протестую! — возмущению адвоката Безруковых не было предела. — Да, произошло… недопонимание. Но «похищение» — слишком громкое заявление!
— То есть нож у горла и угрозы гибели — этого мало? — возмутился я. И вновь искин показал нужную сцену. — Моя слуга вовсе не добровольно находилась «в гостях» у Леонида Безрукова. Или для аристократов Российской империи подобное норма?
Мне было даже немного жаль адвоката. Он действительно хорош. Подготовился на славу. Изучил дело и доказательную базу. Вот только свои слова ему нечем было подкрепить. Даже немного странно, с чего вдруг Безруковы решили ввязаться в это гиблое дело. Ведь сам я не был намерен раздувать историю большего того, что уже было.
— Всё это последствия провокации с вашей стороны! — вот тут уже я не знал, что ответить и замолк, пока адвокат решил развить успех: — Действия Леонида Безрукова не более чем попытка защитить честь и достоинства после вашего посягательства. Искин, прошу показать записи с видеокамер в магазине артефактов «Артефакты древних родов»!
Видео сменилось, и открылся вид на конфликт, который развернулся между нами с Беловым две недели назад. Хотя, казалось, что с тех пор прошла маленькая вечность. Я же смотрел видео, не спеша что-то говорить… И не зря — видео оборвалось на самом пике конфликта.
— Как видите, несдержанность нашего британского гостя привела к зарождению конфликта, — победоносно закончил адвокат.
— А вас не смущает, что у видео есть продолжение? — жест рукой и искин продолжил воспроизведение, где говорилось о назначении дуэли. Как же иногда бывает удобно, что они фиксируют всё. А я продолжал: — Более того, данная дуэль была проведена на следующий же день в рамках Военно-морской академии, — включилась запись с нашей официальной дуэли. Та самая, где Елена надирает задницу наглому Безрукову. — И если у господина Безрукова остались претензии после нашего…
— Не вашего! А боя Леонида и вашей слуги! — вылез адвокат и тут я понял, что попался в его ловушку. — Дуэль между вами так и не состоялась! И это было бесчестно. Потому господин Безруков предпринял все меры, чтобы ваша слуга не могла вмешаться в бой, а вы участвовали в битве, которую ранее инициировали и так бесстыдно переложили на чужие плечи.
Какой же бред… Демоны их всех побери! Но ведь этот бред мог сработать. Все знают о болезненной щепетильности аристократов в отношении чести. И да, я несколько раз обходил несущественные детали. Теперь эти детали выставляют против меня.
Я спровоцировал. Я посмеялся, проведя замену на дуэли. И я же не хотел драться, когда меня припёрли к стенке.
Я скрипел зубами, одновременно аплодируя в душе адвокату, пусть его и хотелось при этом придушить.
— Вы имели право на защиту против господина Безрукова. Он устроил благородный бой с вами один на один, — продолжал вещать адвокат, поправляя прилизанные волосы. — Но его слуги вам ничего не сделали! Они лишь выполняли работу! Пытались удержать вашу слугу от вмешательства в честный поединок.
— Далеко не «честный поединок»! Нарушены все правила проведения дуэлей. Не говоря о том, что «удержание» было опасно для
