Проклятая квартира - Георгий Вед
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Странно, — удивился Димка, глядя на открытый холодильник, содержимое которого было выставлено на пол, — Я думал, что всё это было сном.
На полу стояло несколько мисок и пара молочных бутылок, частично покрытых серым налетом, словно пеплом. Никакого намёка на нормальные продукты больше не было. Димка открыл хлебницу, которая стояла на холодильнике, и увидел в ней остатки батона и половинку ржаного хлеба. Но стоило ему взять в руку горбушку и вынуть её из хлебницы, как она моментально превратилась в пыль, которая просыпалась сквозь пальцы на пол. Отряхнув руку, Димка обернулся.
Артём стоял и молчал, внимательно глядя Димке в глаза.
— Тут со мной иногда странные вещи творятся, — признался Димка, сев на один из трёх стульев стоящих возле кухонного стола, — Мне уже второй раз приснилась одна и та же собака. Странная такая рыжая собака. То она щенок, а потом тут же становится старой и превращается в пепел.
— Привидения не могут спасть, — поведал Артем, присаживаясь на свободный стул.
— Я не понимаю чего ей от меня нужно….
— Рыжая собака была у Степана.
— А я-то тут причём? — повысил голос Димка.
— У каждого есть своё предназначение.
— И какое предназначение у тебя?
— Пугать мародеров, которых пропускает за деньги местная охрана, — уверенно ответил Артём.
— И всё? — Димка встал со стула, — И это ты называешь предназначением?
— Они убивают зону отчуждения.
— Ты говоришь о зоне как о живом организме? Как такое может быть? Зона не может быть живой! — Димка нервно ходил по маленькой кухне взад и вперёд.
— Как и мы с тобой.
— Бред какой-то!
— Этого пса звали Каштаном.
— И что с того?
— Он вошёл в разрушенный реактор в поисках своего хозяина и не вернулся.
— И в этом его предназначение? — Димка вновь сел на стул.
— Тот, кто его вызволит, получит преданного друга и возможность управлять зоной.
— Вот как! — вскипел Димка, — Чего же ты его сам не вызволишь, раз всё так просто? Ты получишь возможность управлять зоной, а я отправлюсь искать свою семью. Видишь, как всё складно получается?
— Я не могу войти в подвалы разрушенного реактора.
— А у меня всё сразу получится, как надо! Никаких сомнений быть не может! А главное — зачем мне всё это нужно?
— Каштан выбрал тебя.
— Тоже мне новость.
— Мы с тобой дети зоны.
— Я мог просто уехать вместе с семьёй! — Димка схватил сахарницу и с размаху разбил её об стену, — И ничего бы этого не было!
— В твоей бригаде все умерли от облучения.
Равнодушный голос Артёма прозвучал словно приговор. А ведь он был прав. Димка оказался бы в первых рядах ликвидаторов аварии, и шансов выжить у него не было никаких. Его ожидала страшная смерть полная боли и страданий.
— Ладно, извини, — Димка растёр руками лицо, — Мне сложно всё это принять так сразу.
— Я несколько лет прятался по подвалам не желая верить в то, что со мной случилось, — откровенно признался Артём.
— И что было потом?
— Я встретил его.
— Старика что ли?
— Да.
— И ты предложил ему взять кольца?
— Нет. Это он предложил мне помощь.
— И он действительно смог тебе помочь?
— Да.
— А почему он мне не предложил помощь?
— Ты сильный. Тебе это не нужно.
— Вам виднее, — смирился Димка, но спустя пару секунд спохватился, — У меня никогда не было раньше собаки. Я понятия не имею, что с ней нужно делать.
— Будет.
— Почему ты в этом так уверен?
— Не знаю.
— Там же уровень радиации запредельный!
— Я знаю.
— Ты заходил туда?
— Да. Потом еле вышел. Силы быстро заканчиваются.
— Так значит, и сын старика где-то там остался?
Димка встал со стула и, взяв в руки веник, начал сметать осколки фарфоровой сахарницы в кучу. Сахарный песок, который в ней когда-то хранился, давно уже превратился в нечто неприглядное и не узнаваемое.
— Степан погиб в одном из помещений под реактором, — Артём встал со стула и подал Димке совок для мусора, — Где точно никто не знает. Там целый лабиринт из проходов.
— А где этого пса искать?
— Я не знаю. Блок большой и частично разрушен. Видели только, как он туда забегал.
Высыпав мусор в помойное ведро, и поставив веник с совком в угол, Димка подошёл к окну. Всполохов огня уже не было видно, да и голоса на улице стихли. Где-то сбоку, возле торца дома мелькнул свет фар машины и после удалился. Видимо бойцы закончили свои безуспешные поиски и убрались восвояси. Сейчас Димке до них особого дела не было. Его беспокоили совершенно иные мысли.
— Попробовать можно, — уже спокойным голосом произнёс Димка, спустя несколько минут.
Артём не удержался от переполняющего его чувства любопытства и достал из хлебницы половинку чёрного хлеба, которая оказавшись вне своего привычного места хранения, рассыпалась по сути дела в пыль. Стряхнув остатки этой пыли с руки в мусорное ведро, он спросил:
— А зачем ты ходил к саркофагу?
— Иногда весьма сложно поверить в произошедшую катастрофу, до тех пор, пока не увидишь всё собственными глазами, — ответил задумчиво Димка и вновь сел на стул возле стола, — Так легче принять действительность. Нужно просто шагать ей навстречу, опережая события.
— Я так не умею, — признался Артём, — Всегда плыл по течению, либо шёл без оглядки за кем-то.
— Это нормально, — махнул рукой Димка, — Я сам раньше таким был. Вот только сейчас во мне что-то стало меняться. Это знаешь, как сдельная работа — чем быстрее всё сделаешь, тем раньше пойдёшь домой и успеешь ещё и там свои дела сделать. Либо просто сможешь заняться чем угодно никуда не спеша.
— Понимаю.
— Я как-то неожиданно понял, что мне по любому придётся сделать всё то, что нужно. И чем раньше я с этими делами закончу, тем быстрее смогу заняться делами личного характера.
— Они всё равно тебя не отпустят, — как-то особенно обречённо произнёс Артём.
— Это почему это?
— Тебя некем заменить. Ты особенный.
— А они это кто? — прищурив глаза, спросил Димка.
— Я не знаю, — честно признался Артём помотав головой, — Я слишком маленькая сущность для того что бы они передо мной отчитывались о чём-то.
— В этом ты прав, — согласился Димка, выставляя три бокала на столе в ряд, — Мы и раньше для них ничего не значили. Но знаешь?
— Чего?
— Мне надоело быть пустым и ничего не значащим местом.
— Ты сильный. У тебя получится.
— Пойдёшь со мной?
— С тобой? — Артём еле заметно улыбнулся, — С тобой пойду.
