Неучтённый - Константин Муравьёв

Так он и летел, вертясь как на сковородке, хотя почему как, он на ней и был.

Искин верещал о критических повреждениях дюз и задней полусферы кормы, порывался сам врубить щит, для сохранения жизни пилота, но Скарф его во время тормозил.

И вот он миг правды, последний астероид, а за ним поле мин, километры объема, заполненные этой настороженной смертью.

Это были мины-ловушки ракетного типа. Они не реагировали на корабли помеченные как дружественные. Правда, могли сработать от неосторожного касания корпуса истребителя о мину, поэтому путь среди них придется выбирать с ювелирной точностью. Но если в зону внимания мины попадал корабль предположительного противника и не генерировал сигнала "свой", мина решала, что он вражеский, фиксировала его в системе наведения и помечала маркером, который передавала десяти ближайшим к объекту товаркам. Сама при этом на форсаже, превышающем скорость любого корабля в пять-десять раз направлялась к цели. Мины, получившие маркер, так же проводили процедуру идентификации корабля, но уже в ускоренном варианте, проверив его наличие, они передавали маркер далее, а сами летели в направлении корабля противника. И со скоростью цепной реакции на жертву этой ловушки обрушивался шквал огня. Мины совмещали несколько типов боезаряда — гравитационные, плазменные, кинетические (ударные) и электромагнитные. Поэтому их пытались равномерно распределять при рассеивании. Вследствие этого вражеский корабль подвергался обстрелу, направленному на различные уровни его защиты. Его защиту продавливали, проминали, прожигали, пытались отключить и перегрузить. Этому помогала и умная начинка мин. Все они были оснащены небольшим искином, который мог проводить простой анализ ситуации, отслеживание цели, наличие у нее щитов, заградительной артиллерии, средств электронной защиты, применения форсированного ускорения или гиперпрыжка самой миной, если у нее была такая возможность. Или, например, вызывать к кораблю противника, после первого боестолкновения, тип мин с боезапасом наиболее подходящим для его уничтожения. Это было очень грозное оружие, особенно если его использовать с умом.

И сейчас эта мощь была в нескольких десятках метров от него.

Скарф в последний миг врубил энергощит и стал дожидаться, пока вокруг выхода из астероидного поля соберутся все истребители архов. Он медленно дрейфовал к ближайшей мине ловушке и смотрел на вылетающие из прохода один за другим корабли архов.

— Все-таки шесть штук, — улыбнулся он.

Развернувшись он включил подачу сигнала свой-чужой и стал пробираться между мин. Нужно было выбраться из зоны подавления связи. Истребитель с мобильной установкой глушения сигнала все еще был жив. Архи очнулись и, стараясь перехватить его в месте наименьшего скопления мин, кинулись к нему. Они успели подобраться вплотную к истребителю Скарфа и открыть огонь, когда активировалась первая мина. За ней последовал такой шквал разрывов, что голова перестала соображать уже через несколько секунд. От непрекращающейся какофонии голова разрывалась не хуже окружающих ее мин. Система подавления и компенсации взрывов держалась еще несколько минут, а потом вышла из строя. Система жизнеобеспечения прожила на несколько минут дольше. Дальше начался Ад. Непрекращающийся пресс перегрузок ломал и корежил еще живой истребитель, и вместе с ним и тело того маленького глупого существа, которое отважилось породить эту бурю. Кости пилота были раздроблены в сотне мест. Сильный, тренированный и подготовленный организм сопротивлялся перегрузкам еще некоторое время, но даже его модифицированных и более прочных ресурсов хватило ненадолго.

Пилот умер, так и не узнав о благополучном завершении своей последней в жизни миссии.

Через тридцать минут все было закончено.

В минном поле среди обломков и не сработавших мин медленно дрейфовал искуроченный помятый, но выполнивший свою задачу истребитель. Каждые несколько секунд его живой искин отсылал в эфир информационный пакет. Он не мог понять, дошел ли пакет адресату, 90 % его оборудования было выведено из строя. Внутри истребителя лежал его мертвый пилот.

От расположенного рядом астероидного пояса ничего не осталось, его так проутюжили ракетными и торпедными атаками, пытаясь выдавить оттуда рейдер архов, что теперь это просто многокилометровое поле летающего песка.

Рейдер архов не сдался, они никогда не сдаются в руки людям, и подорвался сам.

Через сорок пять минут разбитый истребитель и его пилота подобрали спасатели.

Анита Цуршер сидела в кафе у причалов для прибытия кораблей на территории жилого комплекса базы и обдумывала сложившуюся ситуацию.

Она солгала Сиху, упоминание о разноцветном кубе ей встречалось в прошлой ее жизни. Точнее сказать, с него началась ее новая жизнь. Анита была одним из сотрудников отдела внутренней безопасности Секретного Центра по Анализу и Тестированию ментоспособностей вероятных противников Содружества.

Тогда у нее было другое имя и внешность, но однажды она сунулась не в свое дело и была поймана с поличным. Из-за своего любопытства она и узнала об особенности такой расцветки ментокубов. В одно из ее дежурств на обследование в центр был доставлен контейнер с очередным материалом. При проведении обследования материал был полностью выработан и его останки подлежали утилизации. Процедуру поручили провести именно ей. При утилизации контейнер лопнул, и стали видны останки материала, подвергшегося тестированию. Они никак не напоминали людей или других представителей рас Содружества.

Вечером, проникнув в центр обработки информации, она отыскала отчет по проведению тестирования и именно оттуда узнала, что "куб ментоанализатор приобрел разнородную структуру окраса поверхности" и последней строкой отчета было "исходя из полученных результатов, мы делаем вывод, что Древние и архи имели сходную природу воздействия на кубы ментоанализаторы, но у архов сила воздействия на несколько порядков меньше".

Именно за осмыслением этой информации ее и заметили. Она не успела скрыться с места преступления и была помещена в карцер. Как офицер безопасности, она догадывалась о своем заочном приговоре, и поэтому не испытывала никаких иллюзий на этот счет.

Но знакомые вовремя вывели ее из под удара. Они вытащили ее из карцера, использовав свои связи, и переправили на ближайшую планету, где ей сменили документы и лицо. А затем она затерялась на другом конце Содружества.

Здесь она пребывала и сейчас.

На базу она улетела сразу же, как закончила с оформлением сопроводительных документов, на курьерском челноке, не дожидаясь штатного транспорта подготовленного для отъезда группы.