Олимпик - Александр Костиков

На первом же перекрёстке, почти вплотную к броневику, игнорируя красный сигнал светофора, откуда ни возьмись, появился небольшой белый фургон без опознавательных знаков, перекрывая видимость и возможность двигаться дальше. Водитель вжал педаль тормоза, камеру метнуло вперёд, чуть не ударяясь о лобовое стекло.

— Что за ерунда? — воскликнул водитель и нажал на клаксон.

— Как вовремя, — пробормотал полковник.

— Все на выход! — отдал команду лейтенант Сайдл, и тут же выскочил из броневика.

Он обогнул фургон и побежал к следующему перекрёстку, где ещё один фургон, близнец первого, перекрыл движение машине из госпиталя. На встречной полосе водители постарались побыстрее унести ноги и колеса. Кому не повезло, спешно покидали свои машины, оставляя их где придётся.

Уорик подбежал к кабине фургона, перекрывшего ход госпитальной машине, распахнул дверь — внутри никого. Тогда он обогнул фургон, и перед нами с Гриссомом предстала нерадостная картинка: двери «скорой помощи» раскрыты, водитель, он же курьер, лежит под колёсами, без сознания. Кто-то из спецназовцев забрался внутрь медицинского фургона, полковник тут же переключился на его камеру. Нападавшие знали, что надо было забрать и знали, где оно находится. Внутри не было ничего перевёрнуто, вещи остались лежать там, где располагались первоначально.

— Водитель жив, — в водительском окне появился боец, проверявший единственную жертву нападения, — его оглушили.

Хоть здесь без жертв обошлось, я тихо выдохнул.

— Груза нет, — доложил спецназовец, закончив рыться внутри фургона.

Подъехал полицейский джип с включеной мигалкой. Вслед за ней к месту происшествия подъехали ещё два экипажа. Уорик снял каску, повернул камерой к себе.

— Полковник, мы опоздали. Образцов нет.

— Возвращайтесь, лейтенант, — ответил Гриссом. — Пусть полицейские приведут там всё в порядок.

— Есть!

— Вот такие дела, Крис, — предварительно вырубив монитор, полковник откинулся на спинку кресла.

— Происходит что-то, о чём мы не имеем ни малейшего понятия? Кто-то украл у нас образцы, значит, что-то в них есть интересное. Я не буду спрашивать, откуда о них узнал противник. Откуда ты узнал, что будет нападение, полковник?

— Чуть-чуть опоздали, — Гриссом взглянул на меня и подвинул по столешнице свёрнутый вдвое лист бумаги. — Читай.

Интересный способ обмена информацией. Старый, как мир, и ненадёжный. Хотя, как посмотреть. Электронная почта порой тоже бывает небезопасна. Содержимое письма оказалось, не побоюсь этого слова — ошеломляющим.

— Интриги мадридского двора, не меньше, — я посмотрел на полковника. — И ты этой писюльке тут же поверил?

— Как видишь, да.

Здесь не поспоришь, но чтобы вот так взять и поверить бумажке с напечатанным предложением: «Образцы будут похищены!» без уточнения что, где и кем. Предупреждение отпечатано на принтере, наверняка чужом, если отправитель не дурак. Я эту записку сразу выкинул бы в урну.

На скептический взгляд полковник ответил действием: пододвинул ко мне ближе конверт, на котором написан адрес Комитета. В углу конверта стоит печать почтовой службы Гранд-Хотеля. Имени отправителя не было — неизвестный предпочел остаться анонимом.

— Должен был среагировать, — будто в оправдание, продолжил Гриссом. — К тому же всё сходилось. Другой вопрос: кто это отправил. Я послал туда Григория, он должен разобраться. Как только от него придёт сообщение…

— Полковник, только не говори, что меня туда пошлёшь, — я отстранился от стола и подозрительно уставился на шефа. — Ты дал мне отпуск.

— Сам явился, — Гриссом философски пожал плечами, — так что впрягайся в работу.

Я взял тайм-аут, уселся на стул.

— Про Гравза что-нибудь удалось узнать?

— Не много. Лейтенант Сайдл как раз рассказывал то, что ему известно, а потом решил поучаствовать в операции с курьером. Скоро явится, может ещё что дополнит. Полгода назад, до вступления в отряд, Гравз работал охранником КТК. Отпустили его оттуда «с миром», он работал там не больше четырёх месяцев. Конфликтов не было. Сам с Фронтира, но нужно изучать документы, что он там делал и чем занимался. Впрочем, думаю, в полиции в своё время бумажки изучили досконально.

Мы посидели молча, думая каждый о своём. Впрочем, у меня мыслей никаких не было. Хотя нет, не выходила из головы Марго — что с ней случилось на самом деле? Чем заразилась таким, что некто неизвестный решил украсть образцы? Эдак получится, что и в офис могут заявиться за электронной документацией. Там ведь тоже показания и выводы такие, что могут вывести на людей, желающих скрыть случай с пропажей людей на «Одине». Уверен, всё это взаимосвязано.

Первый, и главный подозреваемый в деле лайнера — Космическая Торговая Компания. Вилами на воде, конечно, писано. В реальности всё может оказаться совсем не так и КТК тут вовсе ни причём. Честнейшие люди, белые и пушистые. Только вот почему-то не верилось в их невиновность. Пусть не вся КТК. Пусть даже не всё её представительство на Олимпике в этом замешано, только часть. Кто ещё, если подумать, может нанять людей для таких точечных операций, как, скажем, похищение образцов? Внедрение сотрудника службы безопасности в полицейский спецназ. Да и вообще, такая куча дел вырисовывается, что страшно от одного перечисления становится. Хотя это только, чую, вершина айсберга. На всё это нужно хорошее финансирование, комплектация и разведка. Кроме КТК никто не подходит. Остальные возможные фигуранты слишком мелки для таких дел. Или наша служба работает из рук вон плохо, что проглядела крупного игрока.

Одним словом, вопросов много, в качестве ответов одни догадки и ничего конкретного.

Из задумчивости вывел озабоченный голос Гриссома:

— Как интересно. Кто-то и нами серьёзно занялся.

— Что такое?

Взгляд, вслед за линией внимания Гриссома, переместился в коридор. Над входом в небольшой закуток системщиков мигал красный огонёк. Вот это уже серьёзно. Сигнал на моей памяти срабатывал всего два раза, и то меня в это время в офисе не было. Да и давно это было.

— Пошли, глянем, — Гриссом сорвался с места. — Это, скорее всего, по тому же делу.

Я вжался в стену, пропуская полковника.

Мы ворвались в кабинет системщиков. Двое молодых парней ожесточённо передвигали на большом голографическом экране, не уступающим размерами главному корабельному, окошки с данными, изображениями, графиками и прочей понятной только им информацией. На взгляд непросвещённого казалось, что они играют в некую игру, пользуясь служебными данными. Третим был Веллер, чуть моложе Гриссома и с рано облысевшим черепом. Он озабоченно вглядывался в плоский монитор, повернутый от входа так, что никто не мог видеть, что там происходит. За спиной главного системщика на стене висит портрет хмурого дядьки в древней фуражке и таком же древнем кителе. Казалось, он пристально наблюдает за действиями Веллера. Яркая особенность — заостренная борода. Как-то интересовался, что за персонаж. Системщики мудро ответили, мол, основоположник. И всё, подробностей никаких, только странное имя — Феликс.

Никто из троих на наше вторжение не отреагировал, пока Гриссом не задал вопрос:

— Что происходит?

— Красная лампочка горит, шеф, — отозвался Веллер. — Кто-то пытается влезть в нашу систему. Атака на сей раз профессиональная и многослойная. Нам пока пока удаётся сдерживать их. Вот, пытаюсь выяснить, кто это.

— Успехи есть? — Гриссом подошёл за спину Веллеру и внимательно всмотрелся в показания. Я даже дёргаться не стал, остался у входа. Всё равно ничего не пойму.

— У них тоже защита ого-го, — ответил Веллер. — Я не могу пробиться дальше буферного сервера.

— Что это означает?

— Попасть на буферный сервер можно откуда угодно, хоть с космодока, но, чтобы вести с него такую мощную атаку… Боюсь, без помощи тут не обошлось.

Ключевые слова были сказаны, рука непроизвольно потянулась к кобуре с пистолетом, правда, вовремя вспомнил, что не вооружён. Вопросительно уставился на полковника.

— Сколько сможете продержаться? — спросил тот.

— Сложно сказать, — поморщился главный системщик. — Пробовали и так, и этак… Но пока глухо. Они легко пробили основную защиту, перекрыли порты…

— Гриссом, — решился оторвать того от интереснейшего занятия, — пойду, проверю вокруг сервера всё, ага?

— Вместе пойдём, — шеф, наконец, оторвался от созерцания монитора, всё равно ничем не мог помочь.

— Ага, давайте, — напоследок кинул Веллер, — может, найдете что-то такое… необычное.

— Насколько необычное? — спросил я, когда мы вышли в коридор.

— Понятия не имею, — Гриссом пожал плечами. — Могу одно посоветовать — увидишь что-нибудь подозрительное, наверняка не наша система.