Вариант "Синий" (СИ) - Гор Александр

Побагровевшее лицо британского премьера говорило, что он пришёл в настоящее бешенство. И лишь воспитание не позволило ему немедленно вскочить и покинуть встречу. Не обращая внимания на то, что Аверелл Гарриман что-то строчит на клочке бумажки, Черчилль выпалил:

— Вас извиняет только храбрость, продемонстрированная русскими войсками! Я полностью опровергаю ваши инсинуации, ваши обвинения британцев в трусости, и требую не допускать подобных заявлений даже в качестве иронии.

В этот момент американский спецпредставитель фактически насильно всучил разбушевавшемуся премьеру записку, и тот, пока переводчик произносил сказанную фразу тяжело дыша, прочёл её. Лорд Мальборо, скомкав бумажку, сунул её в карман и продолжил.

— Вы обвиняете нас в невыполнении данных нами обещаний? А разве само советское правительство исполняет обещание по обмену информацией в области военно-технических исследований? Я хочу сказать об исследованиях в области реактивного самолётостроения, радиосвязи, радиолокации, шифрования и дешифрования.

Но, видимо, осмысление записки, переданной Гарриманом всё это время шло на подсознательном уровне, и речь британца становилась всё спокойнее, а лицо приобретало нормальный оттенок.

— Позвольте напомнить господину Черчиллю о том, что и британская сторона не информировала советскую о том, что первый британский опытный реактивный самолёт «Глостер Метеор» совершил полёт ещё 15 мая 1941 года. А информация о захваченной немецкой шифровальной машине «Энигма» до сих пор остаётся секретом от советской стороны, хотя британская разведка владеет работоспособными экземплярами этой машины, как минимум, с мая 1941 года. С марта же 1940 года над расшифровкой германских радиограмм успешно работает машина «Бомба Тьюринга». Но ни о том, ни о другом факте, не говоря уже принципах действия обеих машин, британская сторона так и не поделилась с союзным ей Советским Союзом. Мы уже не говорим о работе так называемого «комитета Томсона» над созданием оружия, основанного на расщеплении ядер урана, деятельность которого полностью засекречена. Хотя, если создание подобного оружия всё-таки возможно, это могло бы многократно ускорить разгром нацистской Германии.

Это был удар ниже пояса, но воспитание есть воспитание, и Черчилль тоже решил пойти ва-банк.

— Все эти разработки хотя бы ведутся за счёт собственных сил британских учёных, имеющих все права не раскрывать результаты своего умственного труда. У нас же имеются неоспоримые доказательства того, что Советский Союз пользуется результатами исследования других, полученными из будущего. А значит, принадлежащих не только ему, но и всему миру.

— Что ж, господин Черчилль. Вынужден отметить, что творчество нашего общего с вами знакомого, британского писателя Герберта Уэллса, с которым мне доводилось встречаться в 1934 году, оказало влияние не только на советскую молодёжь, но и на вас лично, — озарилось иронией лицо Сталина. — Несмотря на то, что вы разошлись в политических взглядах с этим умнейшим человеком, я бы посоветовал вам восстановить с Уэллсом добрые отношения и поделиться вашими «доказательствами» с ним. Пожалуй, тогда он порадует своих советских поклонников новыми прекрасными произведениями. Но хочу сообщить, что присутствующий здесь господин Гарриман уже ставил в этом самом кабинете вопрос о якобы имеющей место помощи нам со стороны пришельцев из будущего. Мы же предоставили ему информацию о секретных разработках германских учёных, которые нацистская пропаганда пытается выдать за полученные нами из будущего. Я не исказил содержание нашего с вами разговора, господин Гарриман?

Майор ФСБ из XXI века Мокшанцев, контролирующийся на жидкокристаллическом мониторе компьютера запись на видео переговоров, в очередной раз убедился в том, что в Иосифе Виссарионовиче погиб великий актёр!

Фрагмент 8

15

Шулаковку брали совместным ударом с трёх сторон: с северо-востока, из-за реки Унеча, наступал стрелковый полк, с востока, по дороге от деревушки Липки, танки бригады, в которой воюет Кудин, а с юго-востока, из непролазных лесов, партизанский отряд, с которым командование фронта согласовало время и направление удара. Так что остаткам немецкого батальона после часового боя пришлось отходить под огнём партизан на юго-запад, к Унече. С опушки леса западнее Липок расчёт сержанта и поддерживал миномётным огнём наступающих красноармейцев.

Работа — как работа. Миномётчики, даже если их оружием является довольно маломощный и бьющий всего на три километра 82-мм «самовар», редко ведут огонь из передовых цепей атакующих войск. Работа, в основном, заключающаяся в подноске боеприпасов к «плюющемуся гостинцами» орудию и корректировке огня по заявкам от «махры»: правее пятьдесят метров и дальше сто метров серию из пяти «огурцов», левее сто метров и ближе сорок серию из восьми «огурцов». Благо, рация теперь в каждой роте и батарее, можно очень оперативно маневрировать огнём.

В тот же день, преследуя фашистов, сходу удалось освободить ещё три небольшие деревни — Коржовку, Трудовик и Шевцово. А вот на окраине Унечи враг сумел развернуть более серьёзную оборону, и ворваться на улицы города не получилось: злобствовала немецкая артиллерия, как противотанковая, так и полевая. Да и, по словам раненых, противник успел вырыть траншеи и построить дзоты задолго до приближения фронта. Для защиты от партизан, не единожды атаковавших важный железнодорожный узел.

Вообще партизаны, с которыми Славка успел познакомиться во время марша в Шулаковку, ему понравились. Он, конечно, никогда не воспринимал всерьёз слышанную как-то присказку «чем дальше в лес, тем толще партизаны», но ребята в отряде действительно подобрались крепкие. Не толстые, а именно крепкого телосложения. Были среди них и невысокие, как сам он, но по ним чувствовалось, что они жилистые, привычные как к тяжёлому сельскому труду, так и к ратному. Вооружены, на удивление, не советским, а трофейным оружием — немецким, польским, чешским. Даже миномёты у них — лёгкие германские пятидесятимиллиметровые.

— Так с боеприпасами проще, — пояснил улыбчивый брянский парень Иван. — Нам, даже когда мы связь с Большой Землёй установили и попросили оружие, сбросили именно немецкое. Мол, если возникнут перебои с поставкой, нужное легко у немцев добудете, а не будете ждать, пока пришлём.

А вот миномёты он назвал барахлом.

— Да что там говорить? Сама мина слабенькая. Летит всего на полкилометра. Если только вообще из ствола вылетела и не взорвалась в стволе. Взрыватель настолько чувствительный, что, не дай бог, при выстреле заденет даже листок на дереве, и конец тебе. Даже в дождь в воздухе срабатывает. Единственное достоинство — лёгкий, в одиночку можно переносить. Один сам миномёт волочёт, а второй — мины к нему. Вот и весь орудийный расчёт! А вам, я вижу, даже самим миномёты таскать не приходится.

Это Иван про «тачаночку», на которой загружен «самовар» кудинского расчёта.

— Так мы же в составе танковой бригады воюем, вот и придумали, как сделать, чтобы ни артиллерия, ни пехота не отставали от танковых батальонов.

Да и вообще, как заметил Вячеслав, для артиллерии всё больше и больше механическая тяга применяется. Вон, те же самые 82-мм миномёты не только на «тачаночки» «Комсомолец» устанавливают, но даже в люльку мотоциклов ставят. Не говоря уже о поступающих по ленд-лизу из Англии бронированных тягачах «Универсал». Эти английские машинки, близкие по характеристикам к «Комсомольцу», конечно, чаще используются именно как тягачи для лёгких пушек, но и про применение в качестве «носителя» миномёта доводилось слышать.

По траншеям и дзотам из 82-мм миномёта стрелять — только мины переводить. Поэтому «обработкой» немецкой линии обороны занимались более серьёзные стволы. Более дальнобойные 120-мм миномёты и «трёхдюймовые» пушки. Тем более, они имеют возможность работать, не попадая под огонь палящей из глубины немецкой обороны полевой артиллерии противника. Так что стрелять пришлось только однажды — чтобы отразить немецкую контратаку, которой фрицы попытались выбить наших бойцов из Шевцова.